— Спокойно. Они нас не видят, но могут услышать или почувствовать запах. Если мы сейчас очень быстро и очень тихо уйдем, все будет хорошо. Понятно?

Я судорожно кивнула, и тогда он убрал руку, зажимающую мой рот. Вместе мы сделали несколько шагов в сторону, по широкому тоннелю с подозрительно ровным полом, который убегал куда-то под прямым углом к нашему прежнему маршруту. Мне хотелось спросить, сможем ли мы выйти из подземелий как-то иначе, но я понимала, что сейчас не время для разговоров.

Норман шел в пол-оборота, стараясь не выпускать из вида конец коридора, в котором могли появиться монстры, если все-таки учуяли нас. Одной рукой он продолжал сжимать мою ладонь, а другой держался за рукоять меча, но из ножен его не вытаскивал. Видимо, чтобы не шуметь. И моя, и его обувь позволяла ступать беззвучно, поэтому у нас имелись все шансы медленно и осторожно убраться подальше, не привлекая к себе внимания. Если бы только это не был самый неудачный день в моей жизни.

Мы отошли всего на пару десятков метров, когда браслет на моей руке решил, что выполнил свою функцию. Он щелкнул, и я успела почувствовать, как он скользнул по коже, переворачиваясь. В следующее мгновение он с оглушительным звоном упал на камни под нами, подпрыгнул и упал снова.

Норман замер, и я вместе с ним. Из грота, от которого мы старательно уходили, послышалось рычание, скрежет когтей по камню и пронзительный вскрик. Норман подтолкнул меня вперед и вместе с тем вытащил меч.

— Беги! — коротко велел он.

И я побежала. Что еще мне оставалось? Хотя куда нам было бежать? И зачем? Здесь негде было спрятаться. Монстры рано или поздно настигнут нас.

Я не знала, что происходит за моей спиной. Слышала только, что Норман то догоняет меня, то отстает на время, чтобы разделаться с наиболее резвыми существами. Те кричали от боли. Какие-то падали замертво — я слышала, как отлетают их головы и скачут по камням словно мячики, — какие-то, наверное, просто отставали.

В какой-то момент я услышала скрежет когтей над головой и остановилась как вкопанная. Это меня и спасло: существо пронеслось по каменному своду дальше и спикировало вниз в нескольких метрах впереди. Я знала, что нужно что-то делать, но меня словно парализовало.

— Пригнись! — услышала я окрик Нормана. Он прозвучал слишком далеко.

Я послушно присела на корточки, накрыв голову руками. Огненный шар пролетел надо мной и ударил в монстра, который уже прыгнул на меня. Его объяло огнем, он страшно закричал, а я едва успела увернуться, потому что живой факел упал на то самое место, где я до этого сидела.

Норман оказался рядом секунду спустя и заставил меня встать. В этот момент нас догнало еще несколько монстров. Дальше все походило на какой-то извращенный танец. Как и в бальном зале, мой преподаватель умело двигался, уклоняясь от атак и нанося ответные удары. В то же время он успевал переставлять меня, направляя мои движения. В отличие от него, я не успевала реагировать и только подчинялась его властной руке, когда она тянула меня то в одну, то в другую сторону.

В конце концов ему удалось оттеснить меня от монстров, встав между мной и ими.

— Беги вперед, потом направо. Там должна быть дверь, спрячься за ней. Я за тобой, — отрывисто велел он.

Это уже было похоже на план, поэтому я послушно побежала, боясь только пропустить поворот. Однако светящийся шар создавала я, поэтому он последовал за мной и оставил Нормана сражаться в темноте.

Поворот я нашла, новый тоннель оказался довольно узким, но один человек мог спокойно пройти по нему. В конце я действительно обнаружила дверь, распахнула ее и остановилась, обернувшись.

Нормана не было видно. Монстров тоже, но я слышала их крики. Потом из темноты коридора появилась бегущая фигура. К счастью, человеческая. Однако по потолку его преследовал как минимум один монстр. Норман побежал быстрее, но в комнату, они все же влетели одновременно, а за ними уже следовали другие.

Я навалилась на дверь и торопливо задвинула засов, а потом повернулась к Норману и монстру. Только сейчас я заметила, что теперь они оба были безоружны. Существо стремительно атаковало, Норман успел выставить щит, который отбросил нападавшего к стене. Это дезориентировало низшего достаточно, чтобы Норман успел подскочить к нему и одним резким уверенным движением свернуть ему шею.

Я отвернулась, услышав противный хруст. Когда я посмотрела на них снова, существо лежало у стены без движения, а Норман пятился назад, тяжело дыша. На дверь с той стороны кто-то прыгал, когти скребли по деревянной поверхности, но, по крайней мере, на какое-то время мы оказались в относительной безопасности.

* * *

Секунду спустя я поняла, что безопасность — слишком громкое слово. Все еще тяжело дыша и пятясь назад, Норман уперся спиной в стену, а потом медленно осел на пол. Я бросилась к нему, опустилась рядом на колени.

— В чем дело? Что с вами?

— Ерунда, — попытался отмахнуться он, обессиленно прикрывая глаза и тяжело дыша. — Устал. Магический поток почти исчерпан. Нужно время его восстановить.

Я хорошо понимала, о чем он говорит: ведь его магия дважды контактировала с низшим, причем один раз это был сам по себе затратный огненный шар.

Норман потянул воротник сюртука, как будто тот мешал ему дышать, и я принялась торопливо расстегивать мерзкие мелкие пуговицы. Руки дрожали, пальцы не слушались, но мне удалось с грехом пополам расстегнуть первые пять.

Закончив с пуговицами, я испуганно посмотрела на руки: они были перепачканы в черной крови.

— Это не моя, — заверил меня Норман, приоткрыв глаза и заметив испуг на моем лице. — Я убил с десяток низших. И еще столько же, наверное, ранил. Очень грязное дело.

Мне едва удалось изобразить кивок, но взгляд уже опустился ниже, заметив что-то странное. Я подтянула светящийся шар поближе и ахнула от ужаса. На левом боку плотная ткань сюртука была разорвана и вся промокла от крови.

— Кажется, вы все-таки ранены, — чужим голосом сообщила я и попыталась расстегнуть оставшиеся пуговицы, чтобы посмотреть.

— Не может быть, — Норман покачал головой, — я ничего не чувствую.

Пуговицы не поддавались, руки тряслись все сильнее, поэтому я просто дернула оба борта сюртука в разные стороны, отрывая оставшиеся пуговицы.

От этого резкого движения Норман взвыл от боли.

— Хорошо, теперь чувствую, — отрывисто произнес он. — Нельзя ли нежнее?

— Простите, — мой голос задрожал от собирающихся в глазах слез, когда я смогла рассмотреть его рану. — Тут все очень плохо, профессор Норман.

— Правда? — он попытался улыбнуться, видимо, чтобы ободрить меня. Его лицо покрылось испариной и очень побледнело. Выброс адреналина закончился, теперь оставались только исчерпанный поток и большая кровопотеря. — А если конкретнее?

— Рана, кажется, глубокая, очень много крови, — прошептала я. — Я не знаю, как ее остановить.