Я не знала ответы на эти вопросы. Как не знала того, сможет ли мне кто-нибудь однажды дать их.

За дверью вновь послышался пронзительный вскрик, и о нее что-то ударилось. Я вздрогнула.

Как бы там ни было, а мне оставалось только одно: сидеть здесь, надеяться, что Ян Норман — или Норд Сорроу — все-таки выживет, или хотя бы что меня саму рано или поздно спасут. А дверь продержится достаточное для этого время.

Согревающее заклинание развеялось еще раньше иллюзии. Я снова подползла к Норману, но только на этот раз с другой стороны, чтобы не тревожить его рану. Села рядом, прижавшись к его боку, как к единственному источнику тепла, подтянула колени к груди, обхватила их руками и уронила на них голову. Целую вечность назад меня уже тянуло в сон. Теперь я наконец в него провалилась, как в глубокий обморок.

Проснулась я так же внезапно, как и провалилась в сон. Обвела взглядом пустое помещение, вспоминая, где нахожусь. Заметила мертвое тело низшего на полу, и на меня сразу навалилось осознание ситуации, в которой я оказалась. Я опасливо посмотрела на дверь, но за ней все было тихо. Интересно, сколько я спала? Могло пройти и несколько минут, и пара часов.

Я пошевелилась, разминая затекшее тело, а потом испуганно замерла, глядя на Нормана. То есть, на Сорроу. Он за все время так и не сменил позу, что вызвало привкус горечи во рту. Неужели он умер? Осторожно протянув руку, я коснулась кончиками пальцев его щеки. Кожа была теплой, по крайней мере, для моих озябших пальцев, но мертвец, как мне казалось, должен быть холодным даже для них.

В этот момент он вздрогнул, повернул голову и открыл глаза. Я облегченно выдохнула и улыбнулась ему.

— Как вы себя чувствуете?

Норман попытался что-то сказать, но получился невнятный хрип. Он откашлялся и повторил попытку:

— Пока еще живым. — Он осторожно коснулся раненного места, а потом с благодарностью посмотрел на меня. — Кажется, вам все-таки удалось остановить кровотечение. Вы спасли меня, Таня.

— Не все же вам меня спасать, — пробормотала я, с интересом разглядывая его лицо.

Оно не изменилось, передо мной все еще сидел кареглазый брюнет с хищными чертами лица. Хотя я наивно полагала, что как только он придет в себя, его облик снова станет привычным.

— Почему вы на меня так смотрите? — он нахмурился, но уже секунду спустя на его лице отразилось понимание, и он тихо выругался. — Иллюзия развеялась, да?

— Да.

— Проклятье… — он вздохнул. — Что ж, одной тайной меньше. Теперь вы знаете, кто я на самом деле.

— А вы… действительно он? — замирая от страха, уточнила я. — То есть… Норд Сорроу? Не потомок. Он сам.

— Я мог бы попытаться вам соврать, — усмехнулся он, — но не вижу смысла. Да и сил на это нет.

Это выглядело так странно: передо мной было совершенно чужое лицо, но мимика оставалась прежней. Глаза стали карими, но смотрели на меня точно так же, как до этого — серые, уголки губ приподнимались в до боли знакомой улыбке. В каждой детали — даже самой крохотной — я узнавала Яна Нормана.

— Как такое возможно? И почему вы скрываете это? — осторожно спросила я.

— Сейчас не время и не место об этом говорить, — он покачал головой, снова прикрывая глаза. До хорошего состояния ему было еще очень далеко. — Если мы выберемся… или когда мы выберемся, я вам расскажу. Если вы пообещаете мне сохранить эту тайну.

Что ж, может быть, он еще и был плох, но его настроение явно изменилось: он больше не хоронил себя и не прощался со мной. Мне стало интересно, помнит ли он наш разговор, который мы вели перед тем, как он отключился. Однако спрашивать я не решилась.

— Я сохраню ее, даже если вы ничего не станете мне объяснять, — пообещала я, чем вызвала его удивление.

Он снова посмотрел на меня, на этот раз так, словно видел впервые.

— Правда?

Я пожала плечами, не понимая, что именно кажется ему удивительным.

— Вы не обязаны мне ничего объяснять. Я же, напротив, обязана вам многим. Вы выдали мне свою тайну случайно, спасая мне жизнь. Сохранить ее — самое меньшее, что я могу для вас сделать.

Он так долго просто молча смотрел на меня, что я смутилась и отвела взгляд в сторону.

— Это очень взрослые слова, — в конце концов оценил он. — Такое не ожидаешь услышать от девушки вашего возраста. Спасибо.

— Но хочу добавить, — тут же спохватилась я, — что если вы захотите мне что-нибудь объяснить, я буду очень рада послушать.

Он вдруг тихо рассмеялся, но тут же поморщился от боли. После чего снова изучающе посмотрел на меня.

— Вас это не пугает? То, кто я.

— Меня сегодня пытались изнасиловать, потом сожрать. Я избита, замерзла и на моих руках чуть не умер единственный человек, который заботится обо мне в этом мире. Наверное, даже если бы вы обернулись Адольфом Гитлером, я бы не испугалась, — смело заявила я, но потом задумалась. — Хотя нет, если бы Гитлером, то могла бы и испугаться… наверное.

— Кем?

— О, а историю нашу вы знаете не так хорошо, как литературу, да? — поддразнила я.

— Каюсь, виновен, — по его губам снова скользнула улыбка.

— Но хотя вы меня и не пугаете, не могли бы вы вернуть себе более привычный вид?

Он кивнул, снова ненадолго закрыл глаза, после чего по его лицу пробежала такая же рябь и оно опять изменилось. Секунду спустя на меня снова смотрели серые глаза Яна Нормана.

— Лучше?

— Да, спасибо. Вы мне и так, и так нравитесь, просто это лицо привычнее, — попыталась объяснить я. — И не возникает вопросов с тем, как к вам обращаться.

— Всегда обращайтесь ко мне только как к Яну Норману. Теперь я — это он. Норд Сорроу сгинул во тьме веков.

— Хорошо… Ян, — я улыбнулась, заметив, как он вздрогнул. И правда не очень любит это имя. Или просто так и не привык к нему? — Вы идти сможете?

— А вы хотите куда-то пойти?

— Вы же не собираетесь на полном серьезе сидеть здесь и ждать, когда нас спасут?

— У вас есть идеи получше? — удивился он.

— Да, все-таки попытаться выбраться. Мы не можем ждать. Во-первых, я раньше замерзну насмерть. Вы не в том состоянии, чтобы согревать меня заклинанием. И не в том состоянии, чтобы ждать помощи неизвестно сколько времени, если уж на то пошло. Во-вторых, даже если нас догадаются искать тут, никто не знает о том, что это место кишит монстрами нижнего мира. Тот, кто придет нас спасать, может тоже погибнуть. Мне кажется, нечестно ждать этого.

Он снова долго с интересом разглядывал меня, то ли удивляясь, то ли просто размышляя над моими аргументами.

— А вы совсем не такая, какой мне казались. Не такая, какой были в ту ночь в лазарете.