повернулся ко мне. Медленно он сделал пару шагов шагов, а осмелев, ухватил капустный листок и проглотил его целиком. Я погладила его по голове и похвалила:

– Умничка! Такой послушный и смышленый!

– У меня нет великих артефактов, которые я бы мог тебе подарить, но могу отдать тебе этого зверя сновидений, если он тебе приглянулся. Пусть сопровождает тебя везде. Через два месяца подрастет и окрепнет, тогда на нем можно будет ездить. Надеюсь, ты не отвергнешь мой скромный подарок.

Я радостно воскликнула:

– Спасибо, огромное спасибо! – Передвигаться на олене гораздо быстрее, чем на облаке. И с него намного труднее упасть. Зверек улегся на пол у моих ног, вытянулся, а потом рыгнул. Я снова погладила его по загривку. Когда по времени прошло полчашки чая, я прошла вглубь сада, где рос полиантес. Присев рядом с ним, я вздохнула. У цветка уже появились бутоны, но вот уже глубокая ночь, а он все еще не распустился. Стыдливо прятался, будто музыкант за пипой[248]. Ну никакого уважения!

Позади послышались тихие шаги. Рыбешка присел рядом со мной и внимательно посмотрел на цветок. По моим подсчетам, времени прошло уже достаточно – чашка чая, не меньше. Я уже хотела было встать и вернуться к чаепитию, когда услышала тихие слова Рыбешки:

– Я всегда был одинок. На протяжении всей моей жизни лишь ночь – моя неизменная спутница. Я не унаследую трон, у меня почти нет родственников и друзей. Все, что у меня есть, – лишь несколько зверьков да убогое жилище… Если ты станешь моей женой, то можешь разочароваться во мне и пожалеешь о сделанном выборе… Дева Цзинь Ми, возможно, однажды ты покинешь меня…

Я обернулась. Рыбешка по-прежнему смотрел на полиантес. Он так внимательно вглядывался в цветок, словно и не говорил мне ничего. Я заметила, что Рыбешка судорожно сжимал край рукава с нарисованным цветочком и его пальцы уже немного перепачкались тушью. Он говорил очень серьезно, так что я невольно задумалась над его словами. Говорят, все женщины должны выйти замуж по достижении определенного возраста. Если так, то лучше выйти за хорошо знакомого мне Рыбешку, чем за кого попало. Кроме того, у Повелителя ночи довольно высокий уровень духовных сил. Думаю, после парной культивации с ним моя собственная духовная сила значительно повысится. Разве материальное может быть важнее духовной силы? Поэтому я твердо произнесла:

– Я тебя не покину.

Рыбешка разжал пальцы, и шелковый рукав с нарисованным цветком почти коснулся земли. Он обернулся и посмотрел на меня. Его глаза сияли, словно река, в которой отразились мириады звезд. Я присела рядом с ним.

– Когда займемся парной культивацией?

Рыбешка будто окаменел, а через мгновение на его щеках появился слабый румянец. Подул легкий ночной ветерок, и внезапно я ощутила сильный аромат. Я огляделась и увидела: в ярком лунном свете наконец-то расцвел полиантес! Светло-фиолетовые махровые лепесточки наслаивались друг на друга, подсвеченные нежным светом луны.

– Зацвел! Наконец-то! – восторженно вскликнула я.

Я почувствовала, как теплое дыхание мягко коснулось моей шеи.

– Могу ли я с сегодняшнего дня называть тебя Ми’эр[249]?

– Конечно, – отмахнулась я, поглощенная своими мыслями. Когда я обернулась, Рыбешка с нежностью улыбнулся мне. Румянец сошел с его лица.

– Слышал, что этот цветок означает «удушающе-опасную любовь». Он поистине прекрасен, вот только даже ему не сравниться с красотой инеевого цветка, озаренного лунным светом.

Я замотала головой, но инея нигде не увидела.

Ночью я вернулась к своему отцу, Повелителю вод. Я осталась в его дворце Мерзлой реки и крепко спала оставшуюся ночь. Проснулась, когда солнце уже было высоко. Причесавшись, я подколола волосы потускневшим пером и внезапно вспомнила слова Феникса. Кажется, вчера он велел мне явиться к озеру Опадающей катальпы в час Дракона. Сердце невольно пропустило удар: я опоздала, уже был час Змеи! Вот беда! Я смутилась, но сразу же побежала во дворец Ветвей платана.

Маленький зверь сновидений, которого мне подарил Рыбешка, оказался довольно смышленым – он следовал за мной по пятам до самого дворца Феникса. Я уже почти прибежала к озеру Опадающей катальпы, когда услышала чей-то легкий и воздушный, словно ивовый пух, голос:

– Что еще за Цзинь Ми?

А? Я подумала, что кто-то меня ищет, поэтому я пошла на голос. Но тут я услышала еще кого-то:

– А есть какие-то другие Цзинь Ми? Разве речь не про ту служанку, что почти сто лет прислуживала Второму принцу во дворце Ветвей платана?

– Ах да, тот дух невиданной красоты! Видела ее однажды, действительно грешный облик! О Амитабха, какое счастье, что она заключила брачный договор с Первым принцем! Иначе неизвестно, сколько еще мужчин пострадало бы из-за ее внешности. Я слышала, что слуга из зала Очищения от скверны говорил, будто Второй принц едва не помешался на ней.

Снаружи я оставалась невозмутимой, но внутри меня росло возмущение. Я никого не убивала, никому не мешала, почему же из-за меня могут пострадать мужчины?

– Кстати, о Втором принце. Вчера я случайно услышала, что он отдал этой Цзинь Ми золотое перо феникса!

Другая девушка глубоко вздохнула:

– Не может быть! Это ужасно! Золотое перо феникса – величайший артефакт рода Фениксов, священный предмет для защиты. Отец Небесной Императрицы, господин И Дэ[250], получил его от Истинного владыки Са[251], погибшего на войне с демонами. Ритуальный жертвенный предмет для обряда погребения. Небесная Императрица носила его при себе, а потом подарила Небесному Императору в знак высочайшего почтения. А тот, в свою очередь, передал золотое перо Второму принцу… Как мог он…

Кто-то кашлянул, и две сплетницы резко замолчали, а потом почтительно произнесли:

– Приветствуем вас, ваше высочество.

Я сразу узнала Феникса. Сплетницы ушли, а я стояла посреди ивовой рощи в нерешительности. Судя по всему, Феникс снова пребывал в плохом настроении. Я подумала, что лучше будет вернуться. Но только я собралась было уходить, как Феникс внезапно появился прямо передо мной, сильно напугав. В итоге я попятилась и случайно обломила ветвь плакучей ивы. Я тут же попыталась скормить эту несчастную ветку зверьку сновидений, притворяясь, что просто кормила его, а не подслушивала.

– Вот умничка, такой послушный…

Глава восьмая

Полуденное солнце было очень ярким, но Феникс, запрокинув голову, долго смотрел на него, будто режущий глаза свет не мог причинить ему вреда. Мне казалось, он просто хочет заставить всех беспокоиться,