позже, в 1836 году, в ходе ремонтных работ из-под пола церкви извлекли скелет, к которому была приложена доска с изображением белого корабля и черной головы с усами, бородой и в турецком тюрбане. Все, что удалось прочитать, – дата, 1499 год, ясно указывающая на Паоло Да Кампо.

Но Санудо считает иначе. По его словам, корсар попросил, чтобы ему позволили сразиться с турками, и 28 сентября 1499 года отправился в поход с венецианским флотом. Итак, пират снова вернулся к своей старой любви, морю, служа при этом старому врагу, Яснейшей! Но и это еще не все: два года спустя, рассказывает неумолимый Санудо, он перебежал к туркам!

Можно сказать, что Да Кампо обрел свободу – на свой лад. Но чье же в таком случае тело под алтарем? Как оказалась в могиле табличка, если она не имеет отношения к захороненному? На эти вопросы попытался дать ответ другой венецианский историк, Эммануэле Антонио Чиконья, живший в XIX веке. По его гипотезе, это тело блаженного Бонсембьянте Бадоэро, умершего в 1369 году. Могила его потеряна, но точно известно, что захоронен он где-то в церкви. А раскрашенную табличку добавили в XVII веке, решив, что это могила пирата.

Как же закончил свою жизнь Паоло Да Кампо? История пирата и аскета, а возможно – солдата и шпиона, тонет в тумане истинно венецианской тайны.

* * *

Спуститесь с другой стороны кампо и ступайте прямо до калле де-ле-Боттеге (calle de le Botteghe). Этот район, вместе с выходящим на Каналь Гранде фонтего деи Тедески (fontego dei Tedeschi, «Немецкое подворье») с древнейших времен отмечен заметным присутствием выходцев из Северной Европы. Немцы, в основном занимавшиеся кожами, часто становились башмачниками (calegheri), как можно судить по табличке, украшающей вход в их «гостиницу» на калле, и по капители колонны: и та и другая являют собой прекрасные образчики обуви для верховой езды XVI–XVII веков. Не случайно и то, что Мартин Лютер, отправившись в 1500 году в Рим на празднование Юбилея (где он пришел в ужас, увидев, во что превратился двор Александра VI Борджиа) и заглянув на обратном пути в Венецию, служил мессу в Санто-Стефано. Пройдя калле де ле Боттеге, по левую руку вы увидите саму эту церковь. Задокументировано, что эту церковь переосвящали шесть раз, из-за того, что с 1348 по 1594 год здесь столько же раз проливали кровь. Но кто-то уверяет, что речь идет об одном и том же появляющемся кровавом следе.

Кампо, бок о бок с которым стоит церковь Санто-Стефано, названо в честь Франческо Морозини, но венецианцы зовут его просто кампо Санто-Стефано. А в центре его возвышается статуя, известная венецианцам под прозвищем «Книгокак» (Cagalibri). Когда в 1882 году скульптор Франческо Барцаги делал статую литератора и борца за свободу Никколо Томмазео, венецианца-далматинца, он точно об этом не думал! Похоже, он просто ошибся с центром тяжести массивной статуи и, чтобы она не заваливалась назад, приделал стопку книг, подпирающую спину. Но выглядит эта стопка так, словно вываливается кучей прямо из-под длинного пальто. Венецианцам это показалось подозрительным, и они с первого же взгляда приклеили к статуе неудобовыговариваемое прозвище.

Пересеките кампо и пойдите к домам № 2799 и № 2800 (раньше здесь находилась старинная специерия «Чедро Империале», о которой мы уже упоминали, а сейчас – аптека). Если хорошенько присмотреться, можно заметить в брусчатке круглые выемки – следы больших бронзовых ступок.

Чудесное снадобье

Эти ступки использовались для изготовления териака (или териаки, а порою даже триаки) – одного из самых распространенных в Венеции лекарственных средств, балансирующих между фармакопеей и магией (Mater Omnium Medicinarum[112]), чьи рецепты и методы применения менялись от эпохи к эпохе. В любом варианте в него входило не меньше шестидесяти ингредиентов, включая сушеное мясо гадюки. Он считался своего рода «аспирином», универсальным лекарством античности: венецианцы почерпнули рецепт у греков и арабов, но достигли таких высот в составлении композиции, что и ближневосточные народы, первыми воспринявшие секреты создателя териака – личного врача Нерона грека Андромаха, не доверяли никакому другому териаку, кроме венецианского.

В городе лишь несколько специерий имели право производить его. Рабочие, выносившие ингредиенты из лавок и измельчавшие их в стоящих снаружи больших бронзовых ступках, были одеты в хорошо узнаваемые белые куртки, красные штаны, желтые ботинки и двухцветные, лазорево-желтые береты с красным пером. Работая, они чередовали удары пестика с песнями: «От отравы, от изжоги – триака поставит на ноги». Это снадобье считалось достаточно действенным, «чтобы исцелять от чумы и предохранять от любого морового поветрия; изгонять из тела дурные гуморы и возвращать доброе расположение духа; исцелять клевки скорпиона и укусы гадюк и собак; избавлять от чахотки и лихорадки, возвращать зрение и лечить желудочную болезнь…» и так далее.

Помимо выемок на кампо Сан-Стефано еще один след териака можно обнаружить у аптеки «У двух колонн» (Alle due Colonne) на кампо Сан-Канциан (campo San Canzian), где, тоже имеется подобная выемка в брусчатке – правда, одна, а не две. И еще – на салицаде Пио X (salizada Pio X), которая с кампо Сан-Бартоломео (campo San Bartolomeo) ведет к понте ди Риальто, у дома № 3318, где некогда размещалась аптека «Золотая голова» (Testa d’Oro). Позади большой золоченой головы, обтертой временем, можно прочесть остатки старой надписи: Theriaca Andromachi.

Даже после падения Республики териак некоторым образом продолжил свое существование. Фирма Branca подхватила с 1917 года тот самый рецепт, которым пользовались в аптеке «Золотая голова», для производства своего знаменитого травяного ликера Fernet. Остается надеяться, что компания не только использует сушеное мясо гадюки, но и не пренебрегает опием и порошком из яичек оленя, без которых не обходился териак.

Пересеките кампо по диагонали, справа налево, пока не доберетесь до кампьелло Сан-Видаль (campiello San Vidal), переходящего в одноименное кампо на берегу Каналь Гранде. Впереди – мост Академии, понте дель Аккадемия (ponte de l’Acсademia), отделяющий вас от окончания шестого маршрута. Взойдите на мост и полюбуйтесь открывающимися панорамами, особенно налево, в сторону Бачино Сан-Марко и церкви делла Салюте с ее ни на что не похожим куполом.

Понте дель Аккадемия был возведен из дерева как временный, в качестве замены предыдущему, стальному австрийскому мосту XIX века. Но сама идея возвести здесь мост восходит к XV веку.

* * *

Сойдите теперь на кампо де ла Карита (campo de la Carità, «площадь Милости Божией»). Прямо перед вами возвышается то, что некогда было Скуолой Гранде делла Карита и церковью Санта-Мария делла Карита. В 1807 году Скуолу закрыли, а здание переоборудовали под Галерею Академии, в которой ныне хранятся