можно обойтись и ею одной, если помогать шпилькой.

– Ну что, с богом? – подбодрила я себя, просунула руки через решётку и взяла замок.

Не знаю, как так вышло, но я с лёгкостью открыла его. Даже сама удивилась. Руки помнили каждое движение, а нежные подушечки пальцев ощутили работу механизма лучше, чем тогда, на заимке.

– Слава богу! – шёпотом прокричала Софья, когда я подошла к её клетке.

И здесь не составило труда открыть замок. Не прошло и пяти минут, а мы уже стояли у дверей.

– Что дальше?

– Дальше? – Я огляделась. – Надо заманить сюда того, кто откроет двери и оглушить.

Софья растерялась и округлила глаза.

– Но как? – вопрошала она.

– Для начала найти, чем двинуть по голове, – сказала я очевидное.

– Ну, здесь и искать не надо, – с этим словами Софья присела на корточки и взяла двумя руками обломок ступени. Кусок бетона размером с кулак был, конечно, хорошим оружием, но не мешало бы подыскать ещё что-то. Я попыталась отвязать от цепи гаечный ключ. Безуспешно. Тогда прошла по нашей камере из конца в конец и заглянула во все углы. Ничего, кроме кусков свалявшейся шерсти и мусора.

И тут меня осенило.

– Ещё надо чем-то разбить лампочку! – изрекла я.

Софья охнула и сказала:

– Так заметят!

– Разве не могла перегореть?

– Зачем её разбивать? – с этими словами Софья показала взглядом на выключатель.

– Ты тогда, отойди к своей клетке и стой там. А лучше, зайди внутрь, – на правах старшей, давала я указания.

– Зачем?

– Как войдёт Сева, или кто там за него, сразу скажешь, что позвали из-за лампочки, – объяснила я. – Перегорела мол.

– Хорошо…

– Только камень отдай мне, – потребовала я.

– Почему?

– Поверь, у меня уже есть опыт, и рука точно не дрогнет.

На самом деле был у меня ещё один аргумент не в пользу Софьи. Я боялась, что набожная женщина в последний момент решит, что это грех и попытается убедить негодяя словами.

– Как скажешь, – с этими словами Софья протянул мне обломок бетона и спохватилась: – А нас потом не посадят?

– В смысле? – не поняла я.

– Так ведь ты сейчас ведь по голове супостата бить будешь! – объяснила она и предположила: – А ну как убьёшь? Дело то ведь подсудное!

– Ну ты мать даёшь! – восхитилась я тому, как её заклинило и перечислила: – Тебя здесь незаконно удерживалась, раз, печь наверху в которой сожгли тело твоего мужа и живьём кремировали мою подругу Ольгу, а ночью собираются сжечь нас…

– Господи! – простонала Софья, крестясь и разрешила: – Дальше можешь не говорить! Это я от нервов…

Глава 40

Двери распахнулись и в бледном свете, пробивающемся из крематория, я увидела силуэт одного человека.

– Ну чего вам ещё? – спросил силуэт голосом Севы.

– Свет погас! – завопила сходу Софья.

– Перебьётесь без света! – заверил он и едва собрался потянуть двери на себя, как я шагнула навстречу и со всего размаху залепила камнем ему в голову.

Хруст в собственном плече, вскрик и звук ломающихся костей что-то повернули в моём сознании. Вне себя от злости, смешанной с непередаваемым восторгом и страхом, я подняла камень над головой уже двумя руками и опустила на голову начавшего оседать на пол Севы ещё раз. На лицо попало что-то горячее. Сева свалился под ноги.

Я отбросила камень в сторону, присела на корточки и стала шарить у Севы по карманам. Сходу нащупала телефон. Достала. Следом я нашла пистолет. Он был всунут под ремень на поясе. Чтобы вытащить его, пришлось повозиться. Но оно того стоило! Это был точно такой же как и тот, из которого меня учил стрелять Егор. Он же мне рассказал, что создал его изобретатель Макаров. Да что там! Я умела разобрать его, почисть и собрать заново, знала назначение каждой детальки. Ключей нигде не было.

– Да что же это такое? – шептала я, то и дело смахивая застилавший глаза пот обратной стороной ладони.

Наконец до меня дошло, что они в замке. Я выпрямилась, вырвала связку с ключом из замочной скважины и устремилась наверх.

Уже на середине лестницы, я поняла, что следом никто не поднимается и встала.

– Софья! – позвала я.

– Что? – проблеяла женщина из темноты.

Я разозлилась.

– Чего ждёшь?

– Боюсь, страсть как, – призналась она.

– Сейчас этот урод придёт в себя, и мы умрём! – припугнула я её, уверенная, что если Сева после всего выживет и когда-то встанет на ноги, то точно уже не будет нормальным человеком.

Раздался сдавленный крик и Софья взмолилась:

– Господи!

Она возникла из темноты и устремилась наверх так быстро, что мне пришлось её осадить.

– Не спеши! – попросила я шёпотом.

Мы прокрались наверх. Хотя и так было ясно, Сева приходил один. Иначе бы к нему на помощь обязательно кто-нибудь спустился. Ведь шум был такой, что в крематории наверняка было слышно.

Двери на улицу оказались открыты. Но я не спешила бежать, а на негнущихся ногах подошла к печи и зарыдала.

Она представлялась мне чудовищем из фильма ужасов. Огромная, похожая на бочку с трубами и крышкой на боку устройство, в котором сгинул муж Софьи и единственная в жизни подруга, смотрелась зловеще.

Я положила на неё ладонь и вмиг перестала плакать. Печь оказалась холодной. Причём до такой степени, что было ясно, как минимум сутки в ней не было огня. Да и запах. В воздухе пахло сыростью и плесенью. Уж мне-то известно, как пахнет протопленное помещение.

Я взяла двумя руками задвижку и потянула.

– Что ты делаешь? – спросила Софья.

– Помоги, – попросила я.

Вдвоём мы открыли заслонку и подняли крышку. Так и есть. Внутри печи не было даже пепла. Для верности я тронула форсунку. Она была ледяной.

– Странно, – пробормотала я и прокралась к дверям.

С крыши в талый снег падала капель. Морщась от яркого солнечного света, я оглядела пустой двор.

– Ничего не понимаю, – бормотала я и тут вспомнила про телефон.

Трясущейся рукой я вынула трубку и набрала номер Никиты.

– Слушаю вас, – раздался голос.

– Никита! – простонала я, как к горлу подступил ком.

– Но…

Я с трудом выдавила:

– Милый!

– Ты? – изумился Никита.

Он будто не верил своим ушам.

Послышалась возня, словно он выронил телефон. Что-то стукнуло.

– Никита! – позвала я.

– Но как? – недоумевал он и объяснил: – Я еду!

– Скорее!

– Мне Ольга позвонила и сказала, – начал было он, но я не дала ему договорить:

– Ольга умерла, её больше нет!

– Как нет? – возопил он и тут же изумлённо спросил: – С кем я тогда разговаривал минуту назад? Да я ей сейчас прямо позвоню! Что за шуточки?!

По мере того, как смысл сказанного дошёл до меня я завопила: