class="p1">Невыспавшаяся, Далила вяло жевала Димкин фирменный бутерброд с мясом, салатом и кислой капустой — сын заверял, что чрезвычайно полезный. Вот тут-то ее и осенило: «Марина мне не лгала. Калоева действительно не была знакома с Анфисой!»

Совершенно очевидно, что Калоева доверяла Светлане Михайловне Больше, чем Елизавете Бойцовой.

Почему?

Ответ прост: Светлана Михайловна не имеет привычки вмешиваться в чужую жизнь и зверски настаивать на своем, чем хронически страдает Елизавета Бойцова. Но Светлана Михайловна и слыхом не слыхивала о Пекаловой, следовательно, и Марина не знала ее.

«А телефон, — заключила Далила, — попал к Марине случайно. Она свободно могла перепутать его с телефоном мужа, а тот, в свою очередь, с мобильным Анфисы. Разумеется, при условии, что внешне мобильные были похожи. Марина, думая, что отдает Светлане Михайловне свой телефон, отдала телефон Анфисы, который случайно забрал у той Михаил».

Сжевав бутерброд и одним глотком выпив кофе, Далила отправилась на работу. Сидя в своем кабинете в ожидании пациента, она уже не была так уверена в версии с телефонами.

«Конструкция уж больно тяжелая получается, — страдала она. — Что-то я намудрила. Эх, как же добраться до Зины Поповой? Вот кто про Анфису все знает. Если Пекалова считала, что Зина глупа, значит, не слишком ее стеснялась и ничего от нее не скрывала».

Как психолог и как опытная женщина, Далила знала, что чаще всего именно так и бывает: люди охотней доверяются глупым, хотя надо бы наоборот, надо опасаться глупых людей. Глупость болтлива — тем и опасна.

«Наверное, хватит соседке Поповой звонить, — решила Далила. — Отправлюсь-ка я к ней сегодня и потолкую с соседями».

Из приемной послышалась возня и Дашин негодующий вопль:

— Куда вы, мужчина?

В ответ раздалось упрямое:

— Я туда!

«Видимо, в мой кабинет», — догадалась Далила.

— Но туда вам нельзя! Вы не записаны! — грозно вещала Дарья.

— Не записан, но вызван. Я — особое дело, — уверенно пояснял ей в ответ мужчина.

И секретарша задумалась (это стало ясно по тишине). Наконец она возвестила:

— Но все равно без моего доклада вы не зайдете. У нас так принято.

Мужчина не возражал:

— Пожалуйста.

— Что «пожалуйста», как о вас доложить?

— Скажите, пришел по объявлению.

Далила от изумления чуть из кресла не выпала: «Вот это да! Явился наш Голос!»

Дарья же лютовала:

— Что вы мямлите! По какому еще объявлению?

Далила возмущенно подумала: «Вот грубиянка! Уволю! Немедленно!»

Вспомнив добросовестность и трудолюбие Даши, тут же передумала: «Пожалуй, уволю ее через месяц. Или через полгода. Правильно, пусть поработает год».

Дарья тем временем продолжала допрос:

— Кто вы? Говорите, как вас представить?

Мужчина (уже робко) ответил:

— Скажите, я Голос.

«Голос! — ужаснулась Далила. — Он свою кличку назвал? Но как он узнал, что мы с Галкой так его называем? Неужели Семенова, дурочка, проболталась? Вот сумасшедшая! Я ей задам!»

— Что за голос? — рявкнула Даша. — Фамилия как? И желательно имя и отчество!

В ответ раздалось:

— Скажите, пришел Денис Сергеевич Голос.

— Надо же, — изумленно пискнула Даша.

Она протиснулась в дверь кабинета и растерянно доложила:

— Извините, Далила Максимовна, но там к вам Голос какой-то рвется. По объявлению.

Из-за ее субтильной спины вырос спаситель Галины и с поклоном представился:

— Голос Денис Сергеевич.

«И в самом деле он Голос! Галка моя словно в небо глядела! Вот так совпадение! Мама моя дорогая!» — мысленно поразилась Далила.

Но виду не подала, что изумлена беспредельно.

— Очень рада, — сказала, давая знаком Даше понять, что та свободна. — Присаживайтесь, Денис Сергеевич, поговорим. У меня к вам важное дело.

Упрямая Даша знак Далилы проигнорировала, сердито спросив:

— А что делать с вашим Сибирцевым? Он явится в любую минуту.

Денис Сергеевич неожиданно подал голос. Он оглянулся на Дарью и возвестил:

— Попросите, пусть подождет. Неужели не ясно? Здесь серьезное дело.

— В этом кабинете легкомысленных дел не бывает, — лягнулась в ответ секретарша.

Давая понять, что всякие голоса ей не начальники, она уставилась на Далилу:

— Так что Сибирцеву говорить?

Самсонова повторила:

— Попроси, пусть подождет. Скажи, здесь серьезное дело.

Дарья с фырканьем удалилась. Она так расстроилась, что даже забыла повилять своим тощим задом.

А Далила воззрилась на Дениса Сергеевича и душевно сказала:

— Огромное вам спасибо, что откликнулись, что пришли.

Он смущенно признался:

— Это вам спасибо, что позвали. Правда, я и сам уже собирался вас разыскать.

— Да-а? — удивилась она. — Почему же?

— Мы как-то странно расстались с Галиной. Я так не могу. Она ничего не объяснила.

— Но как она могла объяснить, если вы пропали? Вы же больше ей не звоните. Кстати, Денис Сергеевич, а почему вы звонили?

Голос бросил:

— Можно просто Денис.

И Самсонова разрешила:

— Меня тоже зовите просто Далила. Так почему вы звонили Галине? — повторила она вопрос.

Он смутился:

— Это психологически сложно.

Далила напомнила:

— Я психолог.

— И длинно, — добавил он.

Она кивнула:

— Я не спешу.

Было видно, ему совсем не хочется говорить о своих чувствах, но, с другой стороны, он понимает, что надо о них говорить. Самсоновой было видно и это. Он так мучительно хмурил лоб, что она решила ему помочь.

— Мы с Галиной вам так благодарны, — сказала Далила. — Даже страшно подумать, что было бы с Ангелинкой, если бы вы тогда не проявили находчивость и редкое мужество.

С легкой усмешкой Денис отмахнулся:

— Да какое там мужество? Я от страха, простите, чуть не наделал в штаны. Ноги тряслись, руки тряслись. Ехал на свадьбу друга, а тут! Попал так попал! В моей машине чужая баба рожает!

Смущенно крякнув, он извинился:

— Простите, я хотел сказать «женщина».

— Я поняла, — улыбнулась Далила. — Но как бы там ни было, повели вы себя геройски. Легкая, видно, у вас рука. Роды приняли как бывалая повитуха. Галина уже не девочка. Тридцать два года, не тот возраст, когда рожать легко и безопасно, а тут еще и в условиях экстремальных. Но благодаря вам и мама осталась жива, и Ангелинка здорова. Она очень веселая. У нее отличный нрав, — сказала Далила, стараясь не вспоминать тех часов, когда Галина оставляла крестную дочь и крестную маму наедине.

Денис нахмурился:

— Вот из-за Ангелинки я больше всего и страдаю. Вы же сами сказали, ей нужен отец.

— Простите, а вы не женаты? — осведомилась Далила.

Он без заминки ответил:

— Тогда еще был, а сейчас уже нет.

— Можно полюбопытствовать, из-за чего развелись?

Денис оживился:

— А вы знаете, это даже отлично, что так получилось. Я про роды и Ангелинку. Поначалу, когда все это случилось, ну, вы видели сами, как я тогда смотрелся.

— Да уж, губы и руки тряслись.

Он