оказался прав. Может, судьба смилостивится, и Инквизиция действительно станет для них домом, местом, где маги наконец-то вновь смогут найти для себя опору и восстановиться после четырёхлетней войны…

Теперь на плечи Фионы легла обязанность рассказать о новости остальным магам и подготовить их к непредсказуемому вердикту Инквизиции, который её представители огласят уже завтра.

— Фиона, а если уж и говорить о благодарности, то можете выполнить одно моё одолжение? — уже перед уходом эльфийки произнёс Безумец.

Магесса поначалу опешила от таких слов, испугалась ужасности просьбы этого, однозначно, опасного мага, однако всё-таки кивнула, понимая, что отказать не имеет права. Не после того, как он спас всех их.

— В группе, с которой пришёл я, есть одна молодая лекарка. И я хочу, чтобы вы взяли под свою ответственность поиск для неё подходящего учителя. Вы не имеете права упустить такое дарование.

Конечно же, такая просьба превосходила даже самые лучшие предположения эльфийки, именно поэтому она согласилась её выполнить, не раздумывая. Однако Фиона всё равно не понимала такого пристального внимания к той девчушке. Да, эту шуструю лекарку она помнила, но пока та ещё слишком молода, сложно было сказать, станет ли она действительно сильным магом. Однако мужчина отчего-то уверен в этом наверняка.

— Вы уверены в её способностях?

— Абсолютно. Она слишком нравится духам, они ей помогают каждый раз, когда она начинает кого-то лечить. Их присутствие я чувствую.

Фиона удивилась. Ведь, даже будучи сильным магом, она не могла точно понимать разные процессы Тени, а этот мужчина не просто их понимает, он даже через Завесу «чувствует» присутствие её жителей. Такое усиленное восприятие легенды приписывают только одному виду магов…

— Так вы сновидец? — буквально ахнула эльфийка.

Увидев, какой сильный интерес зародился к его персоне в глазах женщины, Безумец усмехнулся. Но вместо ответа мужчина только прислонил палец к губам. Фиона прекрасно поняла этот жест и его нежелание говорить на эту тему и настаивать не стала.

— Будьте уверены, я выполню вашу просьбу, — в знак прощания Фиона кивнула и, произнеся ещё раз слова благодарности, тут же поспешила на выход из замка, к своим помощникам.

Безумец наблюдал за убегающей женщиной. Несмотря на то, что она эльф, разговаривать с ней получилось без особых проблем. Мужчина даже усмехнулся над самим собой, прекрасно заметив, что у него получается всё лучше и лучше адаптироваться к правилам нового мира.

Пока шёл разговор двух магов, Безумец и не заметил, как комнату покинул последний тевинтерский солдат. Остался только Феликс. Но и он задерживаться не собирался. Совсем скоро юный Алексиус собрал последние отцовские вещи и теперь подошёл ко второму участнику их успешно выполненного заговора против венатори.

— Возьми, — оказавшись напротив, Феликс протянул мужчине небольшой свиток с каким-то письмом. — Там находятся важные сведения о дальнейших планах венатори. Отец собирался его сжечь, но я успел подменить свиток. Так что думаю, он очень пригодится Инквизиции.

Безумец в благодарность кивнул. Пусть на самом деле он к Инквизиции никакого дела не имеет, но такие сведения под рукой никогда лишними не будут. Впрочем, магистр не мог не подивиться тому, с каким упорством мальчик старался вставить палки в колёса организации, которая и привела его отца к такому концу.

— Я могу попросить тебя об обещании? — теперь спросил Феликс, напоследок изучая этого удивительного отчего-то непохожего на других мага. И дело здесь не только во внешности.

— Я не люблю давать клятв, Феликс.

— Может, для смертельно больного сделаешь исключение? — даже сейчас мальчик способен был улыбнуться, пошутить над своей болезнью. — Ну, или для начала просто выслушай.

Безумец на этот раз промолчал и кивнул, выразив желание слушать.

— После всего увиденного я согласен с Дорианом. Ты наверняка тевинтерец и ведёшь какую-то свою игру, не зря же так скрываешься. Может быть, даже Инквизиция тебя держит у себя насильно, шантажирует из-за метки. Но всё же, если ваши предположения о Старшем правдивы… — Феликс как-то тяжело вздохнул, боясь даже представить, что один из тех древних магистров действительно жив. — Прошу тебя, помоги Инквизиции. Ведь, кажется, эта организация единственная, кто хоть что-то делает ради спасения мира. Сделай всё возможное, чтобы остановить этого человека. Не знаю, почему, но мне кажется, ты точно на это способен, — горько улыбнулся мальчик. — Пообещай мне это. Пожалуйста.

Безумец с каким-то недовольством посмотрел на него. Он не врал, когда говорил, что не любил клятв. Отчасти потому что у него никогда не получалось их сдержать. Однако сейчас действительно можно сделать исключение, ведь мальчик просит его о том, что он и так собирался делать.

— Я не буду давать обещаний, Феликс, и этим обременять себя. Но скажу: я не допущу, чтобы из-за самоуверенности этого жреца мир разрушился во второй раз.

— О большем я и не прошу, — Феликс был доволен таким ответом. Даже если маг и соврал, мальчик будет верить, что этот человек не позволит случиться трагедии, похожей на вероломное вторжение семи магистров в Тень. Сейчас смертельно больному кроме веры ничего другого и не требовалось.

И теперь юный Алексиус протянул собеседнику руку для рукопожатия в знак прощания. Эту просьбу Безумец выполнил и пожал руку мальчика в ответ.

— Что решил предпринять? — спросил мужчина.

— Пока время у меня есть, доберусь до Магистреума, расскажу им обо всём, что здесь узнал. Но главное, не умру, пока не заставлю архонта Радониса наконец-то вступить в переговоры с Инквизицией и начать оказывать ей посильную помощь. В противном случае из-за своего бездействия Тевинтер может ждать судьба Долов, — говорил Феликс очень уверено, не сомневаясь, что он просто обязан сделать всё это. — Кстати, встретишь Дориана — передай ему привет от меня. Он вроде узнал что-то важное и планировал связаться с Инквизицией. А вот я его уже не встречу, — думая о лучшем друге, мальчик улыбался, но всё же не смог сдержать печального вздоха. — И на этом вынужден проститься. Был очень рад знакомству, таинственный сновидец, — несмотря на шуточный тон прощания Феликс низким поклоном выразил искреннее уважение мужчине.

Безумец молча, но внимательно смотрел в след уходящему Феликсу. Этот мальчик его поражал. Увидев слишком много ужасов для своей совсем ещё юной жизни, он до сих пор держится очень достойно. Его глаза наполнены печалью, горем, болью. Картина смерти любимого отца ещё слишком яркая, точная. Однако скорбь не помешала ему поступать обдуманно и взвешено. Более того даже уже на грани смерти он рвался хоть как-то ещё помочь своей родине и миру.

Удивительный человек.

Для Безумца этот мальчик стал олицетворением той жестокой несправедливости, что творится в мире. Такие