— Лёня, твою мать! — они заметили друг друга одновременно, пробиваясь через мечущиеся в тумане усилившейся бури тела.

— Пижма! Я хотел тебе сказать…

— Заткнись, Лёва! Тебя хоть на минуту можно оставить?! — она потянула его подальше от сражающихся.

— Нет, стой! Там Ли! Мы не можем его бросить!

— Леопольд, давайте жить дружно, блин! Они тебе голову оторвут!

— А так они оторвут голову ему! Из-за меня!

— Леонард! — Пижма с ужасом поняла, что чёртов ботаник уже принял какое-то крайне неразумное решение. — Лео, не смей!

— Прости! Я не могу его бросить! Я искал тебя… Бежал следом… Знаешь, я…

Он осторожно высвободил руку, отступая назад, в гущу сражения. Туда, откуда его не выпустили бы живым.

Агент, не оборачиваясь, сломала нос подкравшемуся сзади солдату, сообразившему, наконец, что враг не в толчее, а вне её. Тот взвыл и осел на землю, капая кровью в грязную лужу.

— Леонард! Ты что, любишь весь этот грёбаный мир?!

— Да, — просто ответил он. — Прости, я не хотел обидеть тебя. Не хотел, чтобы всё закончилось так. Пожалуйста, уходи! Ювеналий не погонится за тобой, даже если заметил. Пожалуйста, хоть раз послушай меня и уйди!

— Нет!

— Пижма!

— Нет! Я твой телохранитель! — она всхлипнула, отвечая на громыхнувшую совсем рядом молнию. — Я не брошу… Он убьёт тебя!

— Не убьёт. Не сразу. Послушай меня хоть раз!

— Нет!

— Пижма, раздери тебя шварги! — он с силой сжал её плечи и встряхнул, как истеричную, крикливую девку, заставив посмотреть в глаза, прижался лбом к её лбу.

— Я не…

Коснулся губами её губ так быстро, что это могло показаться случайностью, а потом толкнул так сильно, что, не удержавшись на ногах, она плюхнулась в узкий проход между домами, воняющий мокрыми крысами.

— Ювеналий! — дракон, распихивая локтями потерявших к нему интерес воинов, остановился у ползающего на четвереньках старика. Сверху-вниз посмотрел на него и подал руку. — Я сдаюсь. Отпусти Ли, он ни в чём не виноват.

Проигнорировав руку помощи, медленно поднявшись, понимая, что от достоинства не осталось и следа, председатель брезгливо кивнул подручным, с трудом, но всё-таки скрутившим потомка молчаливых воинов.

— Мне на него плевать.

— Тем лучше. Тогда пошли, — лучезарно улыбнулся Лео.

Старик запустил одну руку за пазуху, а второй цепко ухватил добычу за локоть.

— Я тебя на кусочки разберу, — пообещал он сквозь зубы.

— Очень надеюсь, что это тебе поможет, — искренне пожелал Леонард.

Старик выудил из-за пазухи слабо мерцающий шар.

— Ко мне, — скомандовал он, и отряд, отпихнув потрёпанного Ли в сторону, окружил колдуна, теснясь в подобии живого щита.

Шар засветился сильнее, оплетая отряд магическим коконом.

Леонард, не надеясь, что Пижма увидит или услышит его, улыбнулся и прошептал:

— Но тебя, кажется, больше.

А потом улица опустела, оставив только обиженно мычащего Ли и агента Пижму, невесть почему уверенную, что дракон сказал что-то на прощание.

— Куда по мытому?!

— С дороги!

— Грязными ногами!

— Ана, поди прочь!

Пижма с лёгкостью отпихнула толстушку, увернулась от пущенной вслед мокрой тряпки и, тяжело дыша, прошлёпала по мокрому дереву, оставляя после себя полосу грязи и аромат конского пота в гостиной, на лестнице и в широком, освещённом свежим рассветным солнцем коридоре, ведущем в покои Леноры.

Дверь распахнулась за мгновение до того, как агент забарабанила.

— Милочка, от тебя воняет, — спокойно сообщила дракониха, ничуть не смущаясь собственным, разительно контрастирующим со строгим дневным нарядом, видом. Полуголый супруг за её проглядывающим сквозь прозрачный пеньюар плечиком смущённо натягивал одеяло по самые уши, явно больше всего на свете желая избавиться от незваной гостьи.

Пижма тактично поправила сползшую ниже приличного бретельку на плече свекрови.

— Это вы ещё не нюхали лошадь, на которой я прискакала, — прокашлялась она.

Дядя Сэм, сверкнув панталонами, метнулся к окну и опасно перевесился через подоконник, высматривая бедную животинку:

— Загнала?! Как можно! Ана! Ана! — заорал он в увешанный тенями пустой двор. — Отшагай лошадку!

— Да счаз! — гаркнули в ответ. — Я к вам за скотиной приглядывать не нанималась!

— Ты к нам вообще не нанималась! Отшагай тварь, а то ж сдохнет! Весь воздух попортит! — мстительно уточнил Сэм.

— Неужто хуже ваших роз? — съехидничала со двора горничная.

Отец семейства убеждённо кивнул:

— Поверь мне. А потом ещё падальщики слетятся: весь дом загадят!

— Как дом?! — оскорбилась Ана. — Я ж токо пыль протёрла!

Дядя Сэм хлопнул мозаичными створками, заканчивая разговор:

— Вот и следи, чтоб скотина выжила, а то прямо в кухне её выхаживать буду!

Ответные ругательства стукнулись о закрытое окно и бесславно осыпались под копыта несчастной коняшке.

Ленора жестом фокусника извлекла мундштук с полюбившейся ей самокруткой и, щёлкнув пальцами, подожгла.

— Полагаю, милочка, у столь раннего и ароматного визита есть причины? В противном случае не смогу сказать, что рада тебя видеть.

— Я похожа на человека, способного угнать чужую лошадь, — Пижма опустила красочное описание спонтанного обучения верховой езде, — и в полуголом виде, — выставила она вперёд босую почерневшую стопу, — гнать половину ночи только для того, чтобы помешать вашему мужу расплатиться по счетам супружеского долга?

Ленора выпустила облачко дыма и медленно снизу-вверх осмотрела невестку.

— Вполне, — заключила она, стряхивая пепел под ноги.

— Хорошего же вы обо мне мнения!

— Хорошего, — подтвердила колдунья.

— Тогда смею вас разочаровать: Леонард в ж… в беде. И мы должны ему помочь.

Ленора тяжело вздохнула: можно подумать её непутёвый сынок впервые угодил в неприятности, затянулась последний раз и затушила сигарету о дверной косяк.

— Расскажешь по дороге.

Не пришлось даже отмываться и переодеваться: ванная с пеной и гардероб, как и многое в этом странном мире, были прихотью богачей, а не необходимостью. Ведьме стоило лишь щёлкнуть пальцами, чтобы запах человеческого пота, крепко переплетённый с лошадиным, отступил, а неудобное узкое платье Имоджин, мучавшее Пижму вчера вечером, сменилось вполне сносным дорожным камзолом и идеально скроенными штанами, сидящими, как вторая кожа.