Некромант подтянул к себе лист бумаги, взял перо и уже собрался объяснить эльфу, как он планирует обойти необходимость в мощном силовом потоке, как эльф нахмурил брови и, кусая губы, спросил:

— Ллос когда-нибудь отвечала на твои молитвы?

Дроу невесело хмыкнул и кивнул:

— Если сдобрить их хорошей порцией крови…

Лем тут же поднялся и быстрым шагом направился к двери, на ходу обронив:

— Выходим на рассвете, — и быстрее, чем Айзири успел его остановить, эльф исчез во вспышке портала.

***

Айзири поплотнее закутался в подбитую мехом куртку и огляделся. Портал вывел их к самой окраине Мертвого Леса. Позади, у самого подножия гор, приютился скромный домик, носящий гордое название «Последний аванпост Таллара». Гарнизон аванпоста состоял из одного престарелого мага, сейчас мирно спящего у потухшего очага. В его обязанности входило поддерживать в сносном состоянии стационарный портал и быстро убегать через него при малейшей угрозе со стороны обитателей Мертвого Леса.

Дроу уже не единожды использовал координаты домика для открытия портала к самой ближней границе Земли Мертвых. В самом Лесу порталы строить было решительно невозможно, изломанная в клочья реальность не давала возможности переместиться дальше, чем пара сотен метров. Убедившись, что путь свободен, дроу махнул рукой, и они двинулись в путь. По расчетам дроу отсюда до Сердца Леса было не более трех миль, в благоприятную погоду он преодолевал это расстояние за пару часов.

Лес сомкнулся за их спинами, отрезая путь к отступлению. В наступившей темноте деревья вспыхнули, словно головешки в костре, сноп изумрудных искр взметнулся вверх, выхватывая из тьмы искаженные в предсмертной судороге лица эльфов. Мертвецы облепили ветки, словно воронье. Вываренные бельма глаз неотрывно следили за каждым шагом чужаков. Лем сбился с шага, некромант впился пальцами в плечо эльфа и зашипел сквозь зубы:

— Не останавливайся, покажешься легкой добычей — нападут и порвут в клочья.

Лем глубоко вздохнул и двинулся вперед, не сбавляя шаг. Он готов был поклясться, что среди мертвецов он видел наполовину обглоданное лицо своего первого наставника Иллира.

Чем дальше они заходили в лес, тем явственней принц ощущал движение жуткой, чуждой этому миру силы. Словно болотная жижа, она растекалась под ногами, захлестывала волной и снова отступала. Лему казалось, что он слышит биение сердца, и окружающая тьма пульсирует с ним в такт. Эльф коснулся дерева кончиками пальцев и чуть не взвыл от скрутившей его боли, лес кричал, мучился в вечной агонии, порождая все новые и новые волны боли и злобы. Израненное Сердце Леса звало на помощь тех, кто когда-то оберегал и хранил его, и мертвые шли на этот зов. Оно голодным зверем тянулось к живой плоти и силе, стремясь пожрать, утопить боль в теплой крови, чтобы получить облегчение хотя бы на миг.

Лем с трудом убрал руку со ствола, и поднял голову, вглядываясь в мертвые лица, и в каждом видел отголосок той боли, которую только что ощутил сам. Они все пленники Леса и его хозяйки, вынужденные разделить с ними их боль. Эльф покосился на идущего рядом некроманта. Все это время он знал о том, что Эмере превратил заснеженный лес в огненную преисподнюю для своей возлюбленной. Айзири знал и был бессилен что-либо исправить.

— Ты не виноват, — чуть слышно проговорил Лем. — Ты не мог остановить его.

Некромант остановился и, не глядя на эльфа, ответил:

— Я мог не отдавать ему Эли. Не только Творцы любят лишь раз.

Айзири, не оглядываясь, пошел вперед. Лем догнал его, но не посмел больше сказать ни слова, боясь потревожить и без того ноющую рану.

Деревья, освещавшие им путь, начали попадаться все реже, тьма сгущалась, и мертвые спускались к земле вместе с ней. Лем слышал, как в кромешной тьме хрустит наст под сотнями ног, как тяжело и рвано дышит некромант, как с тихим шорохом он перебирает жемчужины в четках.

Они напали внезапно, эльф лишь усел почувствовать движение воздуха рядом, и в следующее мгновение темноту осветила вспышка изумрудного пламени. Некромант рванул жемчужные четки, заклятие пронеслось по рядам мертвецов, разрывая их тела на куски. Лем вытянул руку, и тени вздулись пузырем, выпуская на свободу гончих псов Нижнего Эфира. Стая взяла их в кольцо, кромсая и заглатывая тела мертвецов. Эльф коснулся рукой плеча Айзири и двинулся вперед, гончие кружили рядом, на лету глотая огромных нетопырей, нападавших сверху.

Они двигались вперед под звуки ломающихся костей и утробное рычание гончих. Сила Нижнего Эфира текла сквозь Лема, обжигала холодом, отдаваясь болью в висках. Поток давил, понемногу, исподволь ослабляя и без того тонкий поводок. Глаза гончих разгорались все ярче, а круг сужался, пока, наконец, вожак стаи не замер на месте. Громадный пес, в холке не уступавшей ростом Айзири, развернулся и зарычал. Мертвые взяли их в кольцо и замерли, не доходя до гончих нескольких шагов.

— Ты быстро бегаешь? — прошептал Лем, едва размыкая губы.

— Если знаю, куда бежать, — некромант осторожно сдавил в пальцах очередную жемчужину.

— Я чувствую Сердце Леса, оно в нескольких десятках шагов впереди. Нужен коридор.

Некромант медленно кивнул и раздавил жемчужину в пальцах. Волна зеленого пламени пронеслась вперед, превратив вожака псов и мертвых в пепел. Лем перекрыл поток, отправляя гончих обратно в поток Эфира. И они побежали, в свете тлеющих костей огибая деревья, они неслись туда, где билось мертвое сердце Северного Леса.

Темнота отступила внезапно. Они прорвались сквозь завесу, оставляя кишащий мертвецами лес позади. На покрытой опавшей листвой поляне тянуло костлявые ветви к тусклому солнцу Сердце Леса. Лем, тяжело дыша, оперся о колени, рядом хрипло дышал дроу.

— Эли всегда так принимает гостей? — прохрипел Лем.

— Только незваных, — дроу выпрямился. — Если Творец, даже с помощью некроманта, не способен пройти мимо его слуг, значит он не достоин того, чтобы с ним возиться.

Лем поднял голову и посмотрел на солнце. Они блуждали в темноте намного дольше, чем рассчитывали. Время уже перевалило за полдень, и солнце начало неумолимо клониться к горизонту.

— Идем, — дроу пошел вперед туда, где у подножия дерева виднелись развалины дворца.

Листья тихо шуршали под ногами, Лем старался не обращать внимания на ручейки тьмы, текущие под палой листвой. Он старался сосредоточиться на таком незнакомом, но одновременно узнаваемом звуке. В Звездном Лесу царило вечное лето, там не чувствовалось дыхание осени, туда не долетал холодный ветер зимы. Только шум лесных рек в сезон дожей и тихий плеск ласкового Южного моря иногда беспокоили живущих под сенью леса эльфов. Здесь же все было иначе. Холод и тлен, и палая листва под ногами. Лем слышал, что прежде, чем опасть, она становится ярко-золотой, и в лес словно возвращается летнее солнце. Лем нагнулся и поднял почерневший, сохший лист. Если у него все получится, то свою первую осень он встретит здесь вместе с Рей.