Жить без Аднара, которому, увы, дороги из дворца не было.

– Принцес-с-с-а, – прошипел Прим-Осен. – Вы не представляете, как убивают примжины. Мы разрываем жертву на части заживо, терзаем ее часами, не позволяя потерять сознание. Ваши друзья будут мучиться так долго, что сойдут с ума. Но еще раньше они возненавидят вас за трусость.

Я сделала несколько осторожных шагов в сторону перил. Прошла мимо Грессена, баюкавшего сломанную руку. Вряд ли сейчас принц так уж жаждал моего отречения. А вот примжины… их нетерпение я чувствовала кожей.

Возможно, они боролись за свою справедливость. Возможно, со стороны вселенной действительно жестоко было обречь на вымирание свои первые создания.

Перила балкона на ощупь оказались ледяными. Я крепко ухватилась за них и сделала глубокий вдох, чтобы голос не сорвался. Меня сейчас транслировали на всех планетах системы и наверняка на многих планетах союзников. Кто-то понимал, что это конец привычному миру, кто-то радовался, чувствуя за собой победу.

Но равнодушных к этому моменту не осталось.

– Император мертв, – мой голос звучал твердо и бесцветно. – Я пришла из мира, который не дал мне нужных качеств, чтобы стать для вас настоящей правительницей. Я слишком слаба. Победила лихорадку, но не смогла одолеть тех, кто назвал себя нашими союзниками.

– Принцес-с-са-а, – раздалось угрожающе.

Я ненавидела, когда на меня давят! Ненавидела рамки, ограничения! Я много лет наблюдала за счастливой жизнью, прислонившись к стеклу, мечтая, что хоть на миг прикоснусь к прекрасному и недоступному миру!

Изо всех сил я отвоевывала свое право на независимость. Я сражалась с Аднаром, я сохранила право на любовь, не пожертвовала счастьем ради долга. И что, вот так просто прогнусь под насекомоподобных тварей, решивших, что они достойны всего, что предназначалось мне?

– Это моя корона, Прим-Осен, – рявкнула я, обернувшись к примжину, наслаждаясь его ошеломлением. – Моя система. И моя галактика. Если вы думаете, что я ее просто так вам отдам, то глубоко ошибаетесь. Да, вы убьете и меня, и всех, кто сейчас находится в этом дворце. Замучаете еще миллионы тех, кто осмелится вам противостоять, но однажды вы уже проиграли и проиграете снова. Самое последнее, что я сделаю, – это отдам вам этих людей добровольно. Вы уже на пути к поражению, потому что меня видят и слышат все. Хотите сакральную жертву? Их будет много. Вы и сами знаете, к чему они ведут.

Я снова повернулась к камерам, спиной чувствуя, как примжины готовы на меня наброситься. Чуткий слух различил угрожающее стрекотание, внутренне я сжалась в ожидании удара, но продолжила:

– Поэтому я, Императрица Канопуса, Паулина Виккерс, делаю последнее официальное заявление. Убирайтесь к черту, Прим-Осен, и подыхайте там, потому что вы действительно ошибка природы.

– Убить… не с-с-сразу, – прошипел примжин своим соратникам.

Тамир бросился им наперерез, оттесняя меня за спину.

– А меня в школе заставляли делать работу над ошибками, – раздался веселый голос Фортема.

Я с жадностью всматривалась в него. Жив… и, фаргх раздери, ни одной царапины! Стоит, облокотившись на косяк, неимоверно довольный собой.

– Неужели вы думали, что я буду раздавать ценные военные указания из кабинета с панорамными окнами? Грессен, я вам сочувствую, ваши люди – идиоты, увольте их. Кстати, что с рукой? Дверью прищемили? В общем, как вас там, Прим… неважно, впрочем, вот я еще не запоминал имена всех, кого отправляю на тот свет. Придется теперь вам отрекаться от престола.

– Я не король, – процедил примжин.

– Да мне плевать, я просто еще не придумал, как тебя унизить.

Вслед за Аднаром на балконе появились роботы, но таких я еще не видела. Они напоминали пауков, были вооружены до зубов и мгновенно послали парализующие заряды во всех, кроме Прим-Осена.

– Вы пожалеете! – рявкнул тот. – Я немедленно отдам приказ ударить!

Дворец действительно содрогнулся и, насколько я могла видеть с балкона, еще одна, чудом уцелевшая, часть стены рухнула, когда в нее попало мощным лучом откуда-то сверху. Но потом все небо над Террестрисом стало напоминать калейдоскоп. Вспышки не успевали потухнуть и тут же загорались вновь. На город опустилась тьма, но то и дело белоснежные купола столицы окрашивались в разные цвета.

– Од Рутберг, наш адмирал. Прислал пару разрушителей для снятия осады со столицы. А ваш основной флот в туманности Андромеды мы уничтожим вашим же оружием. Хотели пушку найри? Дадим. Моя старая подруга по имени Лана обожает рукоделие. Знаете, там, открытки делает, шарфики вяжет, оружие вот древнее восстанавливает.

– По-моему, он перегибает с сарказмом, – прошептал Тамир.

– Он долго терпел. Примжину проще спрыгнуть с балкона, чем это остановить.

– Нам чертовски везет. Он уже расщерил на тебя свою мандибулу.

Но затем из голоса Аднара исчезло веселье:

– Неужели вы думали, что мы совсем не готовы? Вы проиграли не потому, что вселенная хотела вас уничтожить. А потому что у вас нет ни мозгов ни сердца. А что-нибудь одно для выживания в нашем мире, увы, обязательно.

– Вы можете убить меня, но не сможете уничтожить мой народ.

– Смогу, уничтожу и на столбике кровати зарубку сделаю. Не обольщайтесь, я не принцесса, я высокими идеалами не живу. Пережую и не замечу. Я, как вы могли заметить, дгнарн. А дгнарны – куда более жестокие твари, чем вы.

Фортем медленно приближался, Прим-Осен, как выразился Тамир, расщерил мандибулу. Мерзкое зрелище, ему бы в фильмах ужасов сниматься. «Чужой» или что-то такое. Надо будет подать идею сценаристам.

Аднар сбросил куртку, шипы мгновенно приподнялись и несколько капелек яда сорвались с острых кончиков на пол. Тварь, усилив стрекотания до нереальной громкости, бросилась на него. У меня против воли вырвался вскрик, но Фортем был раза в два, а то и в три больше примжина, поэтому он отбросил его с поразительной легкостью. Вжал в пол, блокируя сопротивление и размахнулся.

– Ой, на это я смотреть не хочу! – воскликнула я и в последний момент уткнулась лицом в грудь Тамира, поняв, что сейчас Аднар использует шипы по прямому назначению, причем с великим и даже каким-то садистским удовольствием.

Иногда он меня пугал.

– Ух ты-ы-ы, – раздалось восторженное. – Я тоже так хочу уметь.

– Не от того мужика императрица забеременела, да? – съязвила Мирна.

И Тамир, ко всеобщему удивлению, даже не стал спорить!

Мы все чувствовали облегчение. Мне хотелось верить, что Мирна не злится на мое решение. Больше всего на свете я хотела бы их спасти, но в то, что Прим-Осен сохранил бы нам жизнь, не верила.

Когда раздался противный булькающий звук захлебнувшегося кровью тела примжина, меня вдруг буквальным образом передали из рук в руки! Надо же, какое единодушие. Еще меньше недели назад они готовы были бить друг другу морды, а теперь действуют так слаженно. Ненавижу мужчин.