чей нибудь сапог. Послышался насмешливый выкрик: – Тот самый идиот, это ты что-ли?

Вообще-то криков было куда как больше, кто-то даже ставки делал. Обе стороны конфликта их игнорировали, но на этот вопрос златоглазый решил ответить: – Тогда поправочка, тут два идиота. Ну в общем сами выбирайте, под чье оружие лезть, – он развернулся к оппоненту, выставляя перед собой шпагу, и вставая в боевую стойку. Рыцарь проделал то же самое, а его товарищ, стоявший посреди импровизированной арены, громко крикнул: – Именем Императора, дуэль во имя вос...

– Ой, да хватит трепаться, просто крикни "Начали", и вали прочь! – прервал его златоглазый, но был проигнорирован. – восстановления чести, и справедливости объявляю начавшейся!

Оскорбленный рыцарь, позвякивая доспехами, и замахнувшись клинком, бросился на человека в зеленом камзоле. Быстро приблизившись, он резко рубанул сверху вниз, но златоглазому хватило одного шага влево, чтобы избежать удара. Ловкое движение руки, и кончик шпаги бессильно чиркнул по стальной нагрудной пластине в области сердца. Рыцарь начал разворачиваться вправо всем корпусом, одновременно нанося размашистый горизонтальный удар. Отскок назад, еще два шага в лево, и нахальный противник едва избежав этой атаки, уже оказался по правую руку от сэра Ирвинга. Выпад, шпага дзинькнула по латной перчатке, вновь не нанеся никакого вреда.

Поединок продолжался. Рыцарь безуспешно пытался угнаться за, оказавшимся весьма ловким, златоглазым мужчиной, который так и норовил зайти противнику то в бок, то заскочить за спину. Меч ни разу не смог рассечь цель, но и шпага, неоднократно коловшая доспехи, не причиняла никакого вреда. В какой-то момент, человек в зелёном вновь зашел противнику за спину, но вместо очередного бессмысленного укола, просто пнул рыцаря под зад, а затем отскочил на несколько шагов в сторону.

– Эй-эй, жестянка, сколько раз я тебя уже заколол? Может быть сдашься? Попросишь прощения за грубость? Я, так и быть, по доброте душевной все прощу! – златоглазый не пытался скрывать насмешки. Взбешенный рыцарь кинулся на него. – У тебя нет чести и совести, только поганый ублюдочный язык! Иди сюда, и сражайся как мужчина!

– Хе. Мой язык - это мое всё, я им себе на жизнь зарабатываю! Он куда ценнее чем твоя тушка.

– Тогда я вырву его прежде, чем прикончу тебя!

– О бездна, я не сделал ставки на эту фразу! Ну, с вырыванием языка. А ведь как чувствовал, что ты её произнесешь, – рыцарь в тяжёлых доспехах, размахивая клинком, безуспешно гонялся за противником по всему полю боя.

Тем временем по толпе пошел недовольный ропот: – Это что за балаган такой, они драться то будут?

– Может это часть праздничного представления, а там актеры бегают?

– Заткнись дебил, где ты видел, чтоб благородный в потешных боях участвовал.

– Точно-точно, на тех двоих ведь рыцарские доспехи...

– Ну не знаю... Тот мужик, что в зелёном, очень уж на клоуна похож.

– Клоун он, как есть клоун, а это все пос... пос-т... по-ста-нов-ка! Вот увидите, в конце они миром разойдутся, – подобные обсуждения перерастали в самые разные теории. Вот только, слышавший все это, Ирбис не верил в шуточность дуэли. Ему уже доводилось однажды беседовать со златоглазым, и благодаря этому мало приятному опыту, юному зверолюду казалось, будто он понимает чувства рыцаря.

В это самое время переругивающиеся дуэлянты продолжали наворачивать круги по импровизированной арене.

– Сражайся! – доносились крики со всех сторон.

– Ой, да ладно! Нет в вас романтики! Ради сиюминутной забавы, вы не хотите дать сэру... Как тебя там? Неважно. В общем, не хотите вы дать этому клятвопреступнику, возможности насладиться сражением! Ну или хотя бы немного побегать, и растрясти жирок, – раздались тихие смешки, а взбешенный рыцарь взревел: – Да как ты смеешь обвинять меня в клятвопреступление?!

Невзирая на тяжесть доспехов, взбешенный сэр Ирвинг прибавил скорости, наконец-то нагнав противника, и навязав бой. Опять вокруг рыцаря начался "танец" златоглазого, не переставшего отпускать в адрес взбешенного противника насмешливые реплики: – Ну вот смотри, ты ведь слуга короны. Клятву верности давал, может быть даже на ночное бдение в храме не наплевал... И вот тебе приказали охранять меня, а ты... Ну в общем все тут собравшиеся прекрасно видят твои нелепые попытки меня убить. Приказ то ты нарушил, как не крути. Тут даже твоя семейка всех свидетелей не заткнет.

Кипящий от гнева рыцарь резко крутанулся на месте, почти сумев достать болтливого противника: – Не смей оскорблять мою семью, выродок!

– Ой... Слышал я, что в трущобах люди пропадают... А ещё слушок ходит. Будто к поместью Берлинг по ночам повозка подъезжает, и с нее дергающиеся, а иногда и мычащие, свёртки сгружают. Как думаешь, что бы это все значило?

– Это все твоя ложь!

Очередной удар, и клинок рыцаря отбил в сторону подставленную шпагу. Шаг вперёд, и лезвие меча проходит над головой златоглазого, едва успевшего присест. Незамедлительно, прямо из сидячего положения, поставив обе руки на землю для опоры, мужчина в зелёном пнул сэра Ирвинга по лодыжке, и тут же кувырком ушел в сторону. Рыцарь пошатнулся, но опершись на вовремя вонзенный в мостовую меч, смог устоять на ногах. Мгновением спустя, шпага вновь бессильно дзинькнула по его спине.

– Это всего лишь слухи, но я знаю, кого они могут заинтересовать!

– Лицемерный лжец!

– А я всегда считал себя честным человеком. Мне даже на слово верят... Обычно. Ну... Почти всегда. А потом ещё и ещё.

– Все, хватит, – рыцарь внезапно остановился, шагнул назад, и глубоко вдохнул, а затем спокойно произнес: – Я раскусил твой подлый трюк. Больше ты не сможешь вывести меня из себя.

Взявший себя в руки, сэр Ирвинг медленно пошел к златоглазому, держа меч наизготовку: – Смотрите какой умничка! Долго до тебя тугодума доходило, – ехидно ответил человек в зелёном, а тем временем рыцарь медленно приближался.

– Сейчас с тобой, и твоим поганым языком будет покончено раз, и навсегда, – сэр Ирвинг говорил спокойно и уверенно, столь же серьезно ему ответил златоглазый: – Да, действительно. Пора заканчивать.

Когда рыцарь приблизился достаточно близко для нанесения удара, мужчина в зелёном камзоле опустил кончик шпаги к земле, и резко вскинув левую руку к небу в каком-то витиеватом жесте, вновь насмешливо произнес: – Прощайте сэр Ирвинг.

Сэр Ирвинг нанес быстрый косой удар, стремясь рассечь грудь болтуна от плеча до