– До свидания. – С этими словами Дэвис удалилась.

Когда она подходила к стойке бара, странный человек уже затерялся в толпе. Ребята из ее команды хохотали над какой-то только что прозвучавшей шуткой.

– Парни, а я-то думала, вы отправитесь меня спасать, если я слишком задержусь.

Фолуэлл что-то понял по ее лицу и встревоженно, резко спросил:

– Что случилось?

Остальные члены команды отставили свою выпивку, перестав улыбаться.

Дэвис махнула рукой:

– Остыньте. Просто меня подкараулил под дверью дамской комнаты какой-то псих, который утверждал, что он – из числа покойных жертв Коттона.

Все дружно и недоумевающе прищурились:

– Что он сказал?

Дэвис кивнула:

– Сказал, что веятели на самом деле агенты какого-то вышедшего из-под контроля федерального бюро. Что все это – правительственный заговор.

Большая часть ее команды расхохоталась, качая головами, но Фолуэлл окинул взглядом переполненный бар:

– Может, взять этого молодчика под стражу?

– Мы не можем хватать всех придурков, которые появляются из ниоткуда, стоит мне засветиться в телевизоре.

– Он не показался тебе опасным?

– Если бы показался, я не дала бы ему уйти. Он просто слегка чокнутый. Говорит, что в Эдисоне было семь жертв, седьмой – какой-то физик, профессор из Принстона.

Все, кроме Фолуэлла, захмыкали, а тот прищурился:

– На прошлой неделе мы с Дуайтом и с представителем прокуратуры просматривали дело о теракте в Эдисоне. Помнишь, там на снегу были отпечатки непонятно чьих шин?

Дэвис, подумав, сказала:

– Да, но они ни к чему не привели.

– Верно. Наши эксперты идентифицировали эти шины. Они оказались древними, сейчас на них мало кто ездит.

Дуайт кивнул:

– Марка 175-SR14.

– Так или иначе, это устаревшая резина. Из семидесятых годов.

Дениз облокотилась о стойку бара:

– И что? Это вполне в духе веятелей. Они ездят на старых машинах.

– Ну, мы с Дуайтом пару дней просматривали записи с камер видеонаблюдения. В ту ночь там была довольно старая машина, «мерседес».

– 240D, – вмешался Дуайт.

– Точно. «Мерседес 240D». Для них SR14 – штатная резина.

Дэвис кивнула:

– Да, я помню, но настоящий владелец этого автомобиля скончался.

Фолуэлл поставил свое пиво:

– Верно, а его семья даже не знала о существовании машины. И с тех пор ее никто не видел. Даже считывателям автомобильных номеров она не попадалась.

Дэвис пристально посмотрела на него:

– Ну и что? Веятели приехали на этой машине, взорвали лабораторию, уехали, а потом бросили ее.

– Так, да не так. У камер видеонаблюдения не слишком высокое разрешение, но все равно видно, что в этой тачке был только один человек – после взрыва.

Дэвис поразмыслила над его словами:

– Выходит, что с места преступления в тот вечер уехала не только группировка Коттона, но и кто-то еще. А ведь мы не сообщали СМИ об этом непонятном следе, – продолжил Фолуэлл.

– Томас, ты начинаешь меня беспокоить.

– Я не утверждаю, что парень, которого ты видела, действительно жертва веятелей. Я хочу сказать, что, возможно, в офисе федерального прокурора утечка.

Это привлекло ее внимание:

– Аннуляция судебного процесса?

– Коттон может сотрудничать со следствием, но у него могут быть и свои планы.

Дэвис некоторое время смотрела на Фолуэлла, а потом пробралась через толпу и направилась в коридорчик, ведущий к туалетам. Там она при помощи бумажной салфетки взяла с таксофона бокал, перевернула его над ладонью и поймала выпавшие волосинки.

Фолуэлл оказался прямо у нее за спиной. Дэвис приподняла стакан:

– Сними отпечатки пальцев. Сегодня. А еще мне нужен ДНК-тест. – И она протянула ему волоски.

– Откуда у тебя волосы?

– От этого парня. Он оставил их для того, чтобы подтвердить свою личность.

– А если обнаружится совпадение с ДНК кого-то из жертв? Что тогда?

– Тогда следственные материалы по делу Коттона окажутся под сомнением. Как и само дело. – Она снова указала на волоски: – Тест на ДНК.

– На это уйдет минимум пять дней. Как думаешь, из-за этого парня будет много проблем?

– Слушай, может, их вообще не будет. Но после всех этих лет я не хочу рисковать. А ты?

* * *

Дэвис стояла в криминалистической лаборатории чикагского регионального офиса ФБР, заглядывая через плечо специалиста. Было уже больше десяти часов вечера. Криминалист кликал по экрану компьютера, совмещая снятый отпечаток пальца с изображением, полученным из интегральной автоматизированной системы дактилоскопической идентификации. Потом обернулся к Дэвис:

– На этом стакане отпечатки трех разных людей. С первым и третьим комплектом отпечатков в базе данных совпадений нет – во всяком случае, таких, на которые стоило бы обратить внимание. А вот второй дает нам двух возможных кандидатов.

– Покажите мне.

Спец пару раз кликнул мышью, и на экране появилось окно с паспортной фотографией, подписью «Джон Грейди» и пометкой «умерший».

Фолуэлл посмотрел на Дэвис и протянул:

– Ничего хорошего.

Криминалист тоже поднял на нее взгляд:

– Хотите посмотреть на кандидата номер два? Но там совпадений куда меньше.

Дениз покачала головой:

– Нет, спасибо. Вы не распечатаете это для меня?

– Конечно. – Он еще несколько раз кликнул мышью, и стало слышно, как загудел, выплевывая листы бумаги, лазерный принтер у дверей.

– Спасибо за помощь. Идем, Томас.

Фолуэлл забрал распечатки, и они направились к лифтам. Фолуэлл показал на распечатанное фото:

– Это тот самый парень?

Она кивнула.

– Значит, ты встретила призрака.

Дэвис опять кивнула.

– И что нам с этим делать?

– Пока не знаю.

– О чем он там говорил?

– Сказал, что они похищают изобретателей передовых технологий.

– Кто «они»?

– Какое-то отбившееся от рук федеральное агентство.

– А, ясное дело, – усмехнулся Фолуэлл.

Они добрались до лифта и поехали на свой этаж, где им предоставили помещения на время судебного процесса над Коттоном. Прислонившись к стене лифта, Дэвис сказала: