Он удивительный, этот дракон. Лиса вздохнула. Нет, он не чудовище. И он жив. Это осознание сразу успокоило ее, и страх исчез. Удивительная мысль посетила взъерошенную голову лисы, когда они уже подъезжали к воротам замка. Сегодня — самый чудесный день в ее жизни. Пусть ее сочли бы сумасшедшей, заяви она это. Но, крепко держась за руку мужа, Келейр была полна такой решимости, что никто не разубедил бы ее в обратном.

Зверь нес ее неспешно, будто весь путь решал, должен ли вернуться. Файоне казалось, что он просто хочет доставить ее в безопасное место, а затем скрыться в чаще леса. От этого предположения ведьма крепче сомкнула руки на шее Гварена. Волк лишь одобрительно заурчал, прибавляя скорость.

Впереди уже виднелся замок. Они пересекли мост и остановились у входа. Файона соскочила на пыльную землю, а затем обернулась к Ладвику. Волк угрюмо глядел на ворота, и ведьма сердито схватила его за ухо.

— Идем! Думаю, что мне куда тяжелее возвращаться в эти стены, волк. Но я все равно иду туда. Ты ведь это ценишь? — Файона нахмурилась и потянула упирающегося зверя к замку.

Хотя Гварен и не сдвинулся с места от ее ничтожных усилий, но явно был доволен заявлением ведьмы. Макдара отпустила его и поглядела прямо в глаза.

— Я пока не знаю, что сказать в свое оправдание и как просить прощения за то, что было сделано и мною, и моим отцом. Не знаю… — Она судорожно вздохнула, растирая ладонью грязь по раскрасневшейся щеке. — Я не знаю, как тебе помочь, волк. Я не знаю, что делать. Боги, я ничего не знаю! Проклятье…

Файона отступила от него на шаг, глядя так, словно хотела запомнить. Это волку не понравилось, он низко зарычал и подступил ближе.

— Саргон сдаст меня королевским стражам. Он будет прав, если так поступит. Я не жду от него милости. — Ведьма обхватила себя руками. — Если так, то, возможно, это последний раз, когда мы говорим с тобой. Я, Файона Макдара, должна признать, что была не права. Я была не права, когда судила по происхождению о благородстве…

Волк ткнулся в ее грудь головой, и ведьма рискнула погладить мягкую шерсть.

— Ты знаешь, как мне страшно? И тебе страшно. Давай войдем вместе. Так будет легче. Согласен? — Она с надеждой посмотрела в янтарные глаза зверя, понимая, что он был готов.

Ведьма шла, и шаги ее все замедлялись при приближении к воротам. Но каждый раз волк касался своей головой ее плеча, ободряя и подталкивая к входу.

Во дворе было подозрительно пусто. Убедившись, что большинство учеников на месте, Саргон велел тем разойтись по своим комнатам и не покидать их до его особого распоряжения. Сам же стоял рядом со своими товарищами, обсуждая поиски двоих пока не вернувшихся подопечных. Ректор, конечно, заметил того, кто осмелился ослушаться его, украдкой выглядывая из-за колонны в галерее, и чья рыжая макушка была прекрасно видна ему даже отсюда, с середины двора. И почему все ученики считали самым укромным местом именно эту галерею? Именно эта часть внутреннего двора отлично просматривалась из его кабинета…

Юган переживал за своего пропавшего товарища, это Элазар прекрасно понимал. Он повернул голову и кивком велел даланею покинуть двор. Лекимор нехотя подчинился. Оставалось только гадать, сбежала ли Файона Макдара, узнав о поражении отца, или же пала его жертвой. Понять бы еще, как с этим связано исчезновение Гварена Ладвика.

Долго размышлять ректору не пришлось, поскольку мастер Бродик оставил их группу и направился к воротам. Ведьма шла в сопровождении огромного волка, одного из самых больших, что Саргону доводилось видеть. Темно-бурая шерсть зверя искрилась медью в свете садящегося солнца. Твердой поступью волк вышел вперед, отгораживая от стоявших во дворе мужчин свою спутницу. Файона смиренно опустила голову, ожидая приговора. Признаться, Элазар был сражен увиденным и на какое-то время забыл, что ведьма должна быть заключена под стражу.

— Что же ты наделал, Ладвик… — медленно проговорил Эверет, и его тяжелая рука опустилась на плечо ректора. — Проклятье, Элазар!

— Постой, Хью, — сквозь зубы процедил Саргон. Негодование захлестнуло его. — Если Силлаг тому виной, то клянусь…

— Погоди, погоди… — сжал его плечо Хьюго, не давая ректору сдвинуться с места. — Позволь Бродику.

Маг медленно упер руки в бока, располагая ладонь так, чтоб иметь возможность мгновенно выхватить свой кнут. От глаз волка не укрылся этот жест, и он тихо рыкнул. Ведьмак меж тем подошел к Ладвику, останавливаясь прямо перед ним. Зверь позволил приблизиться, доверяя открытым ладоням мастера. Ведьмак медленно прикоснулся к его лбу рукой, затем так же медленно опустил ее.

— Я чувствовал присутствие твоей матери, Гварен. Она призвала тебя. Я рад, что ты вернулся. — Спокойный голос Бродика сбивал с толку, взгляд зверя выражал растерянность.

Файона, забывая, что должна стать тенью и молиться о лучшей доле для себя, встрепенулась, подглядывая за мастером через завесу спутанных волос. Чему этот ведьмак радовался? Ладвик мог вновь обратиться в человека только в стае. Стая призывает душу человека, совершив обряд. Именно она возвращает перекинувшегося впервые волка, позволяя контролировать обратную трансформацию. Теперь Ладвик останется в ипостаси волка, потому что он один. Один! Проклятый волк обратился вне стаи!

— Сейчас ни о чем не тревожься. Твоя девушка теперь в безопасности. Она очень храбрая и самоотверженная, если, рискуя собственной свободой, убедила тебя вернуться. Пойдем со мной. Тебе нужен покой. Новый день укажет новый путь. — Бродик кивнул зверю, приглашая следовать за ним.

Волк послушно пошел, на мгновение пригнув голову, когда поравнялся с ректором. Саргон проводил его мрачным взглядом. Поджатые губы ректора свидетельствовали о том, что он едва сдерживал себя.

— Что ты собрался делать, Элазар? — сердито проворчал Хью, стоило ведьмаку и волку скрыться со двора, направляясь к одной из башен.

— Я намерен просить Уго Ладвика, — прорычал ректор.

— Погоди. Я понимаю твою ярость. Думаешь, мне не жаль мальчишку? — Эверет настойчиво посмотрел в глаза товарища. — Уго Ладвик никогда не признает своего сына. Это я тебе уже говорил и повторю снова. Не тешь себя этой надеждой. Если князь дознается о том, что мать юноши замешана в его обороте, женщину убьют. Просто поверь мне. Даже то, что мы имеем сейчас, — это меньшее из зол, Саргон.

Он был прав, что еще больше разозлило Элазара. Ректор перевел гневный взгляд на молчаливую ведьму.

— Кольцо смирения сомкнется на вашей шее на неопределенное время. Лишь от вас будет зависеть, как долго оно там останется.

Файона кивнула опущенной головой. Саргон устало потер переносицу, продолжая разъяснять ситуацию своей ученице:

— Под надзором мастера Токум вы приведете себя в порядок, затем жду вас в своем кабинете. Поскольку явились вы добровольно, оковы на вас не наденут. Постарайтесь не утратить последнее доверие к вам, Файона Макдара.

Бродик повел своего ученика в неизвестную волку часть замка. Они поднялись к одной из башен, которая была отстроена позже всех. По дороге мастер пояснил, что здесь проводились некоторые торжества, а также существовал особый зал, назначение которого было неизвестно ни одному обитателю Арфена. Его поддерживали в первоначальном виде, надеясь однажды найти достойное применение.