«Правда. И ты не хуже меня знаешь, что лесной народ не умеет лгать. Ты всё поймешь, когда внимательно выслушаешь меня. С прадавних времен Азароном правила династия Сиязары, праматерь их давних предков. Она основала свою династию, обладая великой силой. И с тех пор её дух постоянно возвращается, чтобы править своим народом. Сиязара выглядела точно так же как ты и как все остальные женщины правившие Азароном до тебя из вашей династии. Эта династия по женской линии так и не прервалась. Время от времени рождается девочка исключительно похожая на Сиязару, а ещё у всех у них есть отличительный знак на плече — расположенные по кругу пять больших родинок. У тебя он тоже имеется. Ты ещё одно рождение Сиязары, как и твоя бабка Диназа. А теперь, как ты или как твоя мать оказались в другом мире, который ты считаешь своим.

В каждом стаде попадается паршивая овца. Не всем нравилось то, что Азароном правит женская династия, особенно жаждущим власти мужчинам. За сотни лет в Азароне случались бунты, но зачинщиков и предателей казнили до тех пор, пока враг не стал слишком силён. Во времена правления Диназы этот враг стал страшно опасен, он смог противостоять её силе и восстать против её власти. Её приверженцев стали истреблять, враги подбирались к Диназе и её дочери. Она была в отчаянии и с помощью древней магии, собрав последние силы, она открыла проход в ваш мир и спрятала там свою дочь, отдав её на воспитание чужим людям. Затем она вернулась назад — это был её долг, у Диназы ещё была слабая надежда вернуть прежний строй. Но её казнили. Она погибла от рук предателей молодой, примерно в твоих годах. Перед смертью она прокляла Азарон и пообещала, что Сиязара вернётся снова. Так к власти пришел дед Пилатиона, властный, свирепый, хитрый, обладающий тёмной силой человек. Впрочем, сам Пилатион ничем от него не отличается. Но он не правитель, а всего лишь наместник. Править Азароном по праву принадлежит только наследнице Сиязары. То есть — тебе. Проклятье Диназы сбылось, и Азарон скрылся в пучине океана. Люди напуганы своей неизвестной судьбой, теперь они будут согласны пойти за тобой, каждый азаронец увидев тебя, признает в тебе дух Сиязары. Они угнетены властью Пилатиона, их мучает раскаянье о том, что страх помешал им защитить Диназу и противостоять деду Пилатиона — Зорусту. Это твой народ, Мариэль! В твоих жилах течет кровь Азарона! То, что ты чувствуешь — это дух Сиязары зовет тебя спасти людей, дать им ещё одни шанс. Голоса предков призывают тебя остановить кровопролитие. Твой дух будет бороться за азаронцев, а сердце будет бороться за охийцев. Будет очень тяжело, но никто кроме тебя не сможет этого сделать. В чем-то мы тебе поможем, но в остальном ты будешь одна. Охийцы не смогут понять тебя. Выбор за тобой!»

Мариэль не выдержала и залилась слезами. Она сидела на земле окруженная молчаливыми хатами, закрыв лицо руками и отрицательно качая головой. В её глазах отражалась мука разрываемого сердца, мысли разума боролись с чувствами.

— Вы хотите сказать, что по одну сторону будут тысячи азаронцев, а по другую … Орланд? — прошептала она.

«Я сказал, что охийцы не смогут тебя понять, но я имел в виду их всех, в общем. А как поступит каждый из них в отдельности — это уже их выбор. Орланд, один из всех лордов, душа, которого — загадка. Одно вижу, что ему тоже будет тяжело. Утром, ты должна сообщить мне какое решение ты примешь!» — старейшины закончили совет.

Яго увела трепещущую Мариэль к себе. Её отвары постепенно привели в чувство растерянную девушку.

«Мариэль!», — сказала она, улыбаясь — «Ты не будешь одна. Ты уже не одна! Целый месяц в тебе зреет ещё одна жизнь! Разве ты не чувствуешь этого?»

Мариэль сначала улыбнулась, а потом слёзы с новой силой брызнули из глаз.

— Я ещё не придала значения тому, что я чувствую. О, боже мой, я должна радоваться, а не делать такой тяжелый выбор. У меня будет ребёнок от Орланда! Знать это уже счастье. Но, Яго! Если я не приму сторону азаронцев они с охийцами перебьют друг друга и мой ребёнок возможно никогда не увидит своего отца, а может даже и не родится. А если приму сторону азаронцев, зная Орланда … он меня не простит. Так сложно решить! Остаться с тысячами незнакомых людей и этим сохранить жизнь ему, остальным охийцам или умереть вместе с ним? Но с ним, а не без него, Яго!

«Я не могу решить за тебя. Твой ребёнок — это твоя надежда на то, что седьмой лорда поймёт тебя, ведь теперь вы с Орландом будете связаны своим сыном»

— Сыном?!! — Мариэль снова разрыдалась, — Это будет мальчик?

Яго кивнула и, улыбаясь, погладила Мариэль по голове.

«Ты не должна так сильно расстраиваться! Сделай правильный выбор, тот который подсказывает тебе сила, и спокойно следуй по своему пути. Всё со временем наладится, ведь правильный выбор не рассчитан на вечные страдания, а как раз наоборот»

Ещё долго успокаиваемая Яго, она проплакала у неё на плече. Под утро Мариэль уснула, а Яго, Ума и Тафу молились над ней, не смыкая глаз, они просили защитить девушку и ещё не родившегося ребёнка, ведь никто точно не знал, что их ждет. Хаты предвидели, чтобы не решила Мариэль — это будет нелёгкий путь.

Проснувшись, Мариэль уже твердо знала, какой выбор она сделает. На её лице не было и следа от вчерашних слёз, только решимость и надежда в глазах. Она уверенно шагнула в шатёр старейшин.

— Как можно остановить войну? Я хочу это сделать! — задала она им главный вопрос.

«Отправляйся на поле битвы. Дальше дух Сиязары поведет тебя, сама узнаешь, какое решение нужно будет принять, что сказать и как поступить. Прежде всего, нужно обезвредить Пилатиона. Их язык ты поймёшь сразу, твоё подсознание знало его всегда, в наследницах Сиязары заложены огромные знания, которые ещё тебе откроются со временем»

— У меня к вам одна большая просьба! Пусть вернется мой брат, попытайтесь найти его с помощью вашей древней силы. Его путешествие в дебри этого старого мира затянулось.

«Мы поищем его. И ещё, на наши земли можешь ступать спокойно. Мы твои друзья. Наши всадники уже тебя ждут, а теперь ступай и да прибудет с тобой наше благословение!»

Сто двадцать хатских всадников сопровождали Мариэль до Охана. Маленькие, щуплые на вид хаты, спешили на помощь раненым охийцам, чтобы своими знаниями, полученными от силы древнего леса, облегчить страдания многих людей.

Гром нёс её во весь опор. За пределами владений Вааса они настигли отряд охийских лучников, возглавляемых Нилом. Люди Нила преградили им путь.

— Мариэль! Там не место женщине и лесному народу! Война никого не щадит! — хмуро приветствовал её Нил.

— Вот как?!! Между прочим, хаты, поддерживая союз с охийцами, едут спасать ваших раненых воинов и они лучше нас с тобой знают, что нужно делать, пусть тебя не смущает их рост, лесной народ может за себя постоять. И я всё равно отправлюсь туда. Ни ты, ни твои люди не смогут мне помешать, у вас нет такого права.

— Знаешь, Мариэль, я собрал последних воинов со всех поместий. Ваас уже послал за помощью в Дивы, но их, этих чужестранцев очень много, они безумные, наравне с мужчинами сражаются так же их женщины и подростки. Это ужасно! Их драконы выжигают целые деревни вместе с крестьянами! Ты думаешь, тебе стоит влезать в эту петлю смерти? — устало спросил её измученный Нил.