натурализация Капуто была прервана, когда вскрылись факты о его ложных показаниях. Капуто солгал, утверждая, что он въехал в страну несовершеннолетним.

По словам Торрио, он узнал от Капуто о том, что не является гражданином США, в феврале 1923 года, когда «планировал совершить поездку в Европу». Путешествие в Европу было отложено, и, по словам Торрио, только на следующий год он смог отвлечься от своих дел (от организации боксерских боев, естественно), чтобы подать заявку.

В результате сыщики шли только по одному следу, который подтверждал ложные показания Торрио о его местожительстве.

После трех лет усиленных поисков Иммиграционная служба признала свое поражение. Фред Д. Шлотфельдт, Директор Иммиграционной службы в Чикаго, сообщил в Вашингтон: «Лишение гражданства может произойти, только если обвиняемый признает, что в момент натурализации он не проживал в Бруклине».

Дело положили под сукно, но так, чтобы оно в любой момент оказалось под рукой. Его призрак витал над инспекторами сороковых и пятидесятых годов, постоянно напоминая Джей Ти, что федералы не забыли, как ловко он надул их предшественников.

— Мы постоянно следили за Торрио, — сказал мне Джон М. Леманн спустя 35 лет после того, как краткий очерк в «Трибьюн» дал толчок расследованию.

Леманн, Директор Службы иммиграции и натурализации Чикаго, держал на столе в своем кабинете досье на Торрио. Это была папка в три дюйма толщиной. Мне не разрешили ее прочитать. Я решил, что в ней содержались имена осведомителей и методы расследований, которые служба предпочитала держать в секрете. Я задавал вопросы, а Леманн но мере возможности отвечал мне. Меня удивило, что расследование сосредоточилось на вопросе местожительства. Я спросил, почему ключевым моментом не стало обвинение по делу пивоварни Вест Хэммонд. Леманн ответил, что ему ничего не известно об этом деле. Он внимательно просмотрел досье и сказал: «Здесь нет никаких упоминаний о Торрио».

Я объяснил ему, в чем дело. Я прочитал об обыске в пивоварне в газетных вырезках о Торрио в библиотеке своей газеты Чикаго Сан Таймс. Кроме того, я нашел записи об обвинении, признании виновности и наложенном штрафе в документах секретаря окружного суда США г. Чикаго.

Я сообщил номер дела — 11548. Леманн записал его и обещал проверить эти данные, тактично скрывая свое недоверие. На его месте я бы тоже относился с подозрением к субъекту, который заявил, что два поколения агентов пропустили очевидную улику.

Вернувшись в офис Леманна через несколько недель, я обнаружил, что инспектор Джек Берк не только подтвердил мою историю, но и обнаружил вторую промашку сыщиков. Он нашел запись об обвинении по делу Центральной пивоварни. Один из отчетов зафиксировал сделку бутлегеров в июле 1923 года, как раз тогда, когда Торрио подал заявку на получение гражданства. Если бы чиновники Иммиграционной службы не проигнорировали эти записи из-за того, что арест Торрио был совершен в 1924 году, эти сведения могли бы стать мощным оружием в их руках.

Описывая ситуацию 192.3 года. Леманн сказал: «Службы иммиграции и натурализации относились к разным департаментам. Персонал не проверял досконально все заявки. Обычно слова желающих получить гражданство принимались на веру». По словам Леманна, сейчас гораздо сложнее ускользнуть от внимания агентов. Между предварительным утверждением заявки и принятием клятвы должно пройти тридцать дней. В течение этого срока проверяются все соответствующие показания лица, подающего заявку.

Факты по делу о пивоварнях, которые слишком поздно довели до сведения Иммиграционной службы, позволяют инспекторам предположить, как быстро они бы могли вывести хитрого и удачливого Торрио на чистую воду. Однако сейчас эти факты не имеют практического значения. В то время, когда Иммиграционная служба подшила новые сведения к досье, которое, по моему предположению, все еще хранится в офисе, никакие земные силы уже не могли потревожить толстяка.

Когда агенты проверяли сведения о его натурализации, Джей Ти продемонстрировал полное отсутствие злопамятности. Его изводила Иммиграционная служба, налоговое управление содрало с него 2000 долларов. Тем не менее, он был готов отдать старый должок Бакенбардам.

Поездка в Чикаго была связана с закатом звезды Аль Капоне.

События с незначительными отклонениями разворачивались, как в средневековой моралите. Торрио был (в нерабочее время) положительным героем. Аскетические привычки, пренебрежение разгульной ночной жизнью, которая могла усугубить подозрения иммиграционной службы, любовь к матери, подкрепленная делами, — все это создавало облик честного человека. Этот образ приносил свои дивиденды.

Капоне был отрицательным персонажем и в бизнесе, и в частной жизни. И в качестве заключительного морального урока он должен был заплатить за свои грехи, среди которых на первом месте было тщеславие. Он превратился во Врага Народа Номер Один (при молчаливом согласии его друга и учителя). Он стал символом преступников, которые потешались над неуклюжими простаками федералами. Президент Гувер внимательно выслушал срочную просьбу, которую изложила на встрече в Белом Доме делегация из Чикаго во главе с Уолтером Стронгом, издателем «Дейли Ньюз».

Посетители соглашались с тем. что в Филадельфии Капоне упрятала за решетку рука закона, однако они требовали предпринять меры, чтобы поместить его в другую камеру на более длительный срок.

Дубиной, которой предстояло ударить по голове Капоне, Президент Гувер сделал закон о подоходном налоге. Он отдал соответствующее распоряжение министру финансов Эндрю Мэлону. Министр и другие члены кабинета регулярно играли с Президентом тяжелым набивным мячом. Мэлон сообщил начальнику сыскной службы, Эльмеру Л. Ири, что Гувер, подбрасывая мяч для гольфа, часто спрашивал о ходе дела, повторяя: «Запомни, я хочу, чтобы этот Капоне сидел в тюрьме».

Ходили слухи, что Президент Соединенных Штатов имел свой зуб на бывшего вышибалу из публичного дома и преследовал его по личным мотивам. Рассказывали, что толпа, которая приветствовала только что избранного Президента в холле гостиницы во Флориде, неожиданно покинула его и бросилась к новому гостю, Человеку со Шрамом.

«Абсолютно лживая история», — сказал Президент Эльмеру Ири Эта цитата, по свидетельству федерального агента, появилась в его книге «Налоговые аферисты».

Другой слабостью Капоне, которая привела к печальным последствиям, была готовность хвататься за пистолет при первой возможности.

При обыске в Цицеро, который последовал за убийством помощника государственного прокурора Уильяма Г МакСвиггина, были найдены бухгалтерские книги игорных домов. Их свалили грудой в подсобное помещение в офисе государственного прокурора. Вскоре все заинтересованные лица, включая Каноне, просто о них забыли. Такое событие никогда не ускользнуло бы из памяти его наставника.

Служащий Министерства финансов, Фрэнк Уилсон, вытер тряпочкой пыль и грязь, накопившуюся за четыре года, и взялся за чтение. Его внимание привлекла одна бухгалтерская запись, которая показывала, что чистая прибыль табачного магазина «Готорн» за одну неделю составила 97 000 долларов.