были в единичном экземпляре. Они передавались лишь от отца к сыну, а это давало возможность владельцам чувствовать себя «сильно иначе»…

Хотя с момента получения «дробовика» пальнул я из него всего раз, да и то — в холостую — для пробы, но в памяти были живы воспоминания о выстреле, что уложил кучу низших мертвецов, поэтому решил кое-что спрогрессировать для своего нового оружия.

У краснодеревщика я заказал десяток небольших пеналов для пороха (чтобы с запасом), но на своем поясе планировал носить пока не более четырех из них. Хотя в отряде вроде нашего, во время коротких скоротечных схваток, мне вряд ли придется стрелять больше одного-двух раз за бой, но хотелось все же некоторого запаса прочности.

С этой же целью мастер получил заказ и на переделку приклада.

Нынешний — по моему мнению, никуда не годился, потому что его нельзя было упирать в плечо и из-за этого, было непривычно, да и очень неудобно использовать. Хотя картечница не требовала сильно умелого прицеливания, но я предпочел все же заняться этим делом.

Любое удобство в бою — может спасти жизнь, поэтому не стоило лениться.

Так что шорник, к которому я заглянул спустя еще полчаса, получил просьбу изготовить кобуру для моей ручной «артиллерии». Идея состояла в том, чтобы возить ружьишко у седла максимально удобно.

Все эти заказы должны были быть выполнены уже к обеду, и мне даже предложили поприсутствовать, чтобы при желании, я мог что-то уточнить уже в процессе. Не то чтобы в этом была какая-то серьезная необходимость, но и это тоже был способ продемонстрировать уважение к «Спасителю города».

Но пока я занимался всеми своими усовершенствованиями, дома события приняли совсем иной оборот.

* * *

Владимир тоже начал свой день без особых волнений. Привычно проснувшись еще на рассвете, он погрузился в свои магические заморочки и расчеты.

Потом — неторопливый завтрак в одиночестве, и снова работа.

Ему и впрямь не нравилась зависимость от гильдии и ее магического источника, поэтому желание развить собственные умения стало смыслом его существования. Ни чем другим в последние пару лет он, собственно, не занимался.

Другие молодые маги предпочитали проводить время в куда большей праздности.

На попадающие в их руки средства — а работы для мага вокруг хватало, — они предпочитали улучшать свои городские поместья, соревноваться друг с другом в покупке молоденьких рабынь и дорогих вещей.

Именно поэтому приезжий ученик из одного из младших родов Бабенбергов и нашел поддержку в лице архимага. Он всегда был готов оправиться в путь, и защитить интересы гильдии даже за обещание будущих преференций.

В гильдии догадывались, что раз для отпрыска одной из ветвей могущественного княжеского рода не нашлось места в родной Швабии или Австрии, с этим связаны какие-то «неудобства», но целеустремленность парня подкупала членов совета. Сами они давно уже предпочитали не покидать безопасное пространство внутри дижонских стен, ограничиваясь короткими вылазками лишь в организованных герцогом или самой гильдией походах.

Да, «неудобства» и впрямь были.

Ради магического могущества Вальдемар сам открыл дорогу пришельцу с далекой земли, и сделал все, чтобы облегчить их смешение в единую личность. В итоге это и впрямь прибавило ему сил, но когда об этом узнала родня, держаться с ним стали, куда с меньшей доброжелательностью. Если не сказать больше. Фактически Вальдемару пришлось отъехать в Бургундию.

Его небогатые семенные земли теперь принадлежали младшему брату, а он сам — получал с них лишь часть дохода. Чтобы не выносить сор из избы, да и не ссориться с неслабым магом, все это было организовано под гарантии главы рода.

Вернуть все назад было невозможно, да он и не стремился.

Личность, рожденная сложением парня из Зеленогорска и швабского дворянина, получилась куда больше Володькой, чем Вальдемаром, поэтому он и в самом деле почти не испытывал сожалений, думая о потерянных землях.

Закончив с расчетами, он вспомнил об обеде, и пару раз позвал Арно, но тот, «отчего-то», не отозвался.

Из-за глупого проступка Соланж, ей временно перестали доверять готовку, которую взял на себя наставник приятеля, и за едой кому-то надо было сходить.

Решив, что он, кажется, совсем распустил парня, маг отправился разбудить того лично, и только уже ближе к полудню обнаружил, что кровать Арно была вообще не потревожена. Удивившись, он разбудил Карла и уже от него узнал: вчера парня с ним не было.

Встревожившись уже по-настоящему, они вместе отправились в комнату Арно и только в этот момент обнаружили письмо, из которого следовало, что тот болван, каких поискать. Да еще и, кажется, невезучий.

Вещей Арно было полно, его самого он не раз использовал во время своих экспериментов, поэтому пока Карл снаряжался для посещения вдовы, маг провел ритуал и с удивлением понял, что парень, слава Богу, жив, но находится более чем в сутках пути на юг. Предположительно — где-то на середине между Богом и вольным городом Бурк-ан-Брес, получившего свой статус как раз незадолго до Катастрофы.

Тут-то все и завертелось.

Отправив Карла на всякий случай проверить дом вдовы, Соланж он отослал на поиски Дирка, а сам — стал готовиться к общению с городскими властями. Мимо них такой конфуз просто не мог пройти…

* * *

Река Сона в 110 км от Бона, вечер

(28 февраля 1402 года, конец третьего дня с момента похищения Арно)

Почти сразу стало понятно, что решение это было единственно правильным.

Только благодаря привлечению к расследованию городского магистрата, нам довольно быстро удалось выяснить, что вдова действительно покинула город еще накануне вечером, в сопровождении одного из сыновей своих соседей. И это практически перед самым закрытием ворот.

При этом выезжала она через северные ворота, но часовые на южных — портовых — башнях подтвердили, что они и впрямь видели какую-то повозку, которая преодолела реку — частью по мелководью, частью — по прибрежному льду, и удалилась на юг.

Теперь и без всякого расследования стало понятно, что вдова Марта действительно предалась Злу. А уж когда Вальдемар побывал у ее дома и установил, что такой легкий прорыв сквозь городские стены случился благодаря темному ритуалу…

Прикинув, что и как, было решено не преследовать ведьму впрямую. Хотя казалось бы, верхом мы должны были иметь некое преимущество перед ней, но дорогой на Бурк-ан-Брес давно уже не пользовались, и могло так оказаться, что по ней не особо выиграешь в скорости даже на самых лучших лошадях.

Обогнать беглянку решили на «Святом Германе» по реке, и лишь уже после пересесть на коней.