– Меня бабушка в бывший Дворец пионеров водила, чтобы я там в театральной студии занималась, – проговорилась малышка. – С первого класса водила. Поэтому мне легко было тут. Роли – ерунда! Почти ничего учить не надо. Только пой и танцуй!

– И сколько тебе сейчас лет?

Девочка промолчала. Видимо, на вопросы о возрасте ей было запрещено отвечать.

– А куда делась твоя бабушка?

– Умерла.

– И ты осталась с родителями?

– Нет. Они тоже умерли. Еще раньше бабушки.

– С кем же ты теперь живешь?

– С дядей Славой. Это мамин брат.

Все ясно. Дядя Слава, не будь дурак, живо сплавил малолетнюю родственницу в бордель. Будет он еще тратиться на содержание сироты! Пусть сама деньги зарабатывает! И как только таким людям отдают детей на воспитание? Безобразие!

– А дядя Слава тоже тут?

– Зачем? – удивилась девочка. – Он дома лежит. Он больной.

– И что же у него болит?

– Все.

– Совсем все?

– Все! Все! – радостно подтвердила девочка. – А работать он не может. Поэтому…

Девочка не договорила. Но все было ясно и так. Взрослый бездельник, не желая содержать самого себя и ребенка, придумал вот такой выход из положения! Подлец! Мерзавец! И Леся ощутила страшное желание – придушить этого дядю Славу. Пожалуй, Таракан был прав. В том, что происходит, виноваты в первую очередь родители и опекуны детей. Нужно как следует следить за своими детьми! Тогда и не будет поживы для всяких там Всеволодов, Стасиков и им подобных!

– И как? Тебе тут нравится?

Девочка нерешительно кивнула. А что еще она могла сказать? Вряд ли у малышки был какой-то выбор. Так что она занималась тем, на что обрек ее негодяй опекун. Пока они болтали, Лисица узнал имя девочки. Звали ее Веточка. И она ни на минуту не забывала о своем основном бизнесе.

– Хотите отвести меня к себе в гости? – спросила она у Лисицы. – Я не против. Вы мне нравитесь. Только нужно заплатить за меня деньги Стасику. И тогда я буду вас очень сильно любить.

Эти слова обожгли Лесю, словно кипятком. Как может маленькая девочка говорить такое?! Это ненормально! Отвратительно! Противоестественно! Что же нужно сделать с ребенком, чтобы она сама стала предлагать себя направо и налево?!

– Иногда такие противные гости попадаются, – неожиданно разоткровенничалась Веточка. – А вы мне понравились. Вы хорошие. Вы ведь не будете меня бить?

– Еще не хватало!

– И вкусно покормите?

– Обязательно!

– А подарок сделаете? Деньги мне брать нельзя. Но ведь подарок – это необязательно деньги? Другим девочкам всегда что-то дарят. Я тоже хочу!

По глазам Лисицы было видно, что он и сам растерялся от такого напора малышки. Что-то в его лице изменилось. И появившееся на нем выражение здорово напугало Лесю. Нет, боялась она не за себя.

– Успокойся! – схватив Лисицу за рукав, прошептала она. – Не смей тут устраивать погром! Так мы ничего не добьемся! И ты все испортишь!

Лисица перевел взгляд на Лесю. Ее глаза были такими чистыми и молящими! Лисица не мог не откликнуться на их зов. Пугающая Лесю чернота медленно уходила с его лица. И наконец он даже криво усмехнулся:

– Что? Было на то похоже?

– На что?

– Что я собираюсь все тут разгромить?

– Очень! – откровенно призналась Леся.

– Ладно. В конце концов, это ничего не изменит. Ну, сломаю я тут несколько столов. Ну, побью посуду. Ну, выбросят нас вон. И что это изменит? Ведь ничего же!

– Вот именно! Ничего!

– Нет, тут нужно действовать иначе. – И, повернувшись к Веточке, он спросил: – С кем нужно поговорить, чтобы ты поехала с нами? С дядей Славой?

– Дядя Слава сейчас дома, – терпеливо повторила Веточка. – А за меня отвечает Стас. Вон он!

И она кивнула головой на высокого и какого-то хлипкого парня. Вот он, Стасик! Сутенер Стасик! Нашелся! Как ни шифровался, как ни прятался, но он был тут! Они его нашли!

Лисица направился к Стасику. А Леся осталась с Веточкой. Девочка беззаботно поедала персик, ничуть не смущаясь тем, что сейчас ей придется поехать с двумя, в сущности, незнакомыми ей людьми к ним домой. И вытворять там с ними такое…

От мысли о том, что приходилось делать этой малышке, Лесю снова бросило в жар, а потом в холод. Руки у нее затряслись от бессильной злобы. Она окинула взглядом окружающих и внезапно поняла, что остальные девочки пусть ведут себя как хотят. Вернее, как того хочется и их опекунам, и Стасику. Им помочь Леся не в силах. Но Веточке она поможет. Никогда больше девочке не придется работать на этого Стасика и ему подобных! Никогда! Ни за что! Леся этого не допустит!

Торг произошел на месте. Лисица передал Стасику некую сумму денег. А тот с улыбкой кивнул Веточке:

– Поедешь с этими дядей и тетей. После они отвезут тебя ко мне. Поняла?

Веточка улыбнулась счастливой улыбкой. И доверчиво вручила свою ладошку Лесе.

– Ты – красивая, – произнесла она. – Когда я вырасту, я хочу быть похожей на тебя.

– Обязательно! – пообещала ей Леся. – И зачем тебе быть такой, как я? Еще лучше вырастешь!

Девчонка счастливо засмеялась. А у Леси защемило сердце. Как, в сущности, мало нужно детям для веселья! Ничтожный повод, мимолетная похвала, и у них уже хорошее настроение, надолго. Взрослые так не могут. Им для радости нужен повод посущественнее. Кольцо с брильянтом. Новенькая машина. Квартира. Да и эта радость не держится долго. Что же мы все теряем на той извилистой тропе, которая тянется от детства к зрелости? Что? И когда?

– Мы должны взять эту девочку! – вцепилась Леся в Лисицу. – Понял?

– Вот именно. Мы это и собираемся сделать. Чтобы не вызывать подозрений, берем малышку и уходим. Я уже и деньги за нее заплатил. А что? Дорого немножко. Но что поделаешь! Покатаем девочку по городу. Сводим ее в «Макдоналдс». Купим ей мороженого или что она там захочет.

– Нет, ты не понял. Мы вообще не вернем им девочку обратно!

– Что?!

– Что слышал!

– Но это невозможно!

– Почему?

– Она нам не принадлежит.

– А кому? – запальчиво воскликнула Леся. – Кому она принадлежит? Этому Стасику? Или вон тому похотливому старикашке?

– Никому она не принадлежит! Она живет с дядей, который…

– Вот именно! Который продал ее сутенеру!

– Пойми, – горячо зашептал Лисица, – если мы возьмем девчонку, у того человека, который за меня поручился и по чьему пропуску мы вошли в этот бар, будут крупные неприятности.