– Сколько? – спросил Мейсон.

– Откровенно говоря, я думаю, что достаточно будет двухсотпятидесяти долларов, чтобы покрыть издержки. Здесь нет материальнойзаинтересованности, речь идет о чисто человеческих амбициях. Видите ли, яявляюсь адвокатом миссис Лэси в деле, в котором пострадала ее репутация. Деломожет быть представлено как выпад против окружного прокурора и желание вывестиего из равновесия. Вы не хуже меня знаете, как ведутся подобные дела. А вданном случае будет и весьма сильный общественный резонанс.

– Вы ведь не собираетесь пожертвовать интересами одногоклиента ради интересов другого, не правда ли?

– Конечно, нет.

– И вы думаете, что миссис Лэси согласится получить от насдвести пятьдесят долларов и взять свой иск обратно?

– Она мне этого не говорила, но я думаю, что она последуетмоему совету.

– А вы думаете дать ей такой совет?

– А почему бы и нет?

– Причина чрезвычайно простая: я не собираюсь платить ей этидвести пятьдесят долларов.

– Но ведь это абсурдно! – воскликнул Аттика. – Я проявил квам такую необыкновенную доброжелательность и назвал ничтожную сумму. Ведьлично вам, мистер Мейсон, придется заплатить всего сто двадцать пять долларов,столько же даст Дрейк.

Мейсон зевнул, потянулся и взглянул на часы.

– Уже десять часов, ваша клиентка должна быть здесь.

– Если мы сейчас полюбовно закончим с этим делом, встречавовсе и не нужна.

– Мы не достигли соглашения, во всяком случае, я своегосогласия не давал, – возразил Мейсон.

– Мистер Мейсон, вы поражаете меня. Мистер Дрейк еще вчеравечером дал мне понять, что он готов уплатить любую сумму до тысячи долларов.

– Ну что ж, это его дело. Пусть платит, если хочет.

– Ну, а если он один согласится уплатить все двестипятьдесят долларов?

– Истец всегда вправе отказаться от иска, если он этогожелает. Но прошу вас усвоить, что я не собираюсь платить ни одного цента. Крометого, я не планирую делать какие-нибудь заявления для печати, касающиеся моейклиентки Марион Шелби, так как это значило бы обмануть ее и злоупотребить еедоверием. Однако я могу рассказать всю правду представителям печатиотносительно иска миссис Лэси. Уже десять часов, где же ваша клиентка?

– Но, мистер Мейсон, нельзя же быть таким упрямым?

– Десять часов, – повторил Мейсон, – приведите сюда вашуклиентку.

Аттика напустил на себя важный вид и с достоинством спросил:

– Где состоится собеседование?

– Здесь, в нашей библиотеке.

– Хорошо, миссис Лэси придет сюда.

Делла Стрит вышла на несколько минут и, вернувшись избиблиотеки, сказала:

– Там все готово.

– А Дрейк пришел?

– Нет еще.

– Миссис Лэси?

– Аттика ожидает ее. Просил ее прийти к десяти часам.

– Сейчас уже десять минут одиннадцатого.

– Знаю. Аттика ведь предполагал вначале, что ей вовсенезачем будет приходить сюда.

– Не важно, что именно он предполагал, а важно то, что естьв действительности. Немедленно скажи мне, когда придет она и когда придетДрейк.

Делла кивнула и снова пошла в библиотеку, откуда послышалсяшум передвигаемых стульев.

В двадцать минут одиннадцатого Делла спросила Мейсона:

– Не думаете ли вы, что она вообще не придет?

– Мы договорились на десять часов. Если же она не явится, япотребую, чтобы Аттика во что бы то ни стало привез ее сюда, независимо оттого, где она сейчас находится.

– Он говорит сейчас по телефону. Что случилось, шеф? Вы таквзволнованы! Обнаружили что-нибудь новое?

Мейсон развернул утреннюю газету и показал ей наиллюстрацию.

– Видела это? – спросил он. – Это что-то новое!

– Да.

– Прекрасная работа, – сказал Мейсон. – А я, видимо, потерялбдительность. Посмотри, что написано: «Здесь представлена фотография пикника,сделанная при помощи аппарата „Кодак“. На снимке мисс Эллен Кэшинг, ныне миссисАртур Лэси, со своим мужем. Миссис Лэси предъявила иск за клевету и нанесениеморального ущерба на сумму в двести пятьдесят тысяч долларов известному адвокатуПерри Мейсону и детективу Полу Дрейку».

– Ну и что же из этого? – спросила Делла.

– Прекрасные снимки, отличная композиция: муж стоит намаленьком плоту, а жена расставляет на траве посуду и коробки с различнойснедью. А несколько выше на земле, на расстеленном одеяле, картинно лежитбольшой кусок льда.

– Ну и что же, шеф? – нетерпеливо спросила Делла.

– Прекрасно видно здесь и небо. Взгляни на эту грядуоблаков! Великолепно сделанное фото, могло бы послужить рекламой длякиностудии. Все четко, ясно и контрастно.

– Шеф, чего вы добиваетесь?

– Каждое облако очерчено совершенно отчетливо, – продолжалМейсон.

– Я вас не понимаю.

Открылась дверь, и в ней появилась Герти.

– Миссис Лэси находится здесь, но Аттика просил меня узнатьу вас: не желаете ли вы сначала поговорить с ним? – сказала она.

Мейсон вынул из кармана перочинный нож, вырезал из газетызаинтересовавшее его фото и положил в карман.

– Передайте мистеру Аттике, что я категорически отказываюсьбеседовать с ним. Делла, идем в библиотеку.

Там уже находилась Эллен Лэси в элегантном туалете. Синийкостюм, синие туфли и темная шляпа. Темные очки в белой оправе придавали ейжутковатый совиный вид. Она бросила на Мейсона короткий взгляд.

– Ну что ж, давайте начинать, – заговорил Аттика. – Сейчасмиссис Лэси будет давать показания под присягой по делу «Кэшинг против ПерриМейсона и Пола Дрейка».

– Правильно. Согласно Гражданскому процессуальному кодексу яимею право подвергнуть истицу перекрестному допросу вне зависимости от даваемыхею показаний, – отчеканил Мейсон.

– Хорошо, – ответил Аттика, – приступайте.

Мейсон спокойно сел на стул.

– Пусть миссис Лэси сначала даст присягу.

Выступивший вперед нотариус принял ее присягу, а затем вышелиз комнаты со словами:

– Я вернусь, когда вы покончите с этим делом.