От умывания тоже отказалась, спросила только место, где никому не буду мешать, чем, кажется, заслужила пару очков симпатии местных, и тихонько приткнулась в углу какой-то не то кладовки, не то каморки для отдыха. Стоило остаться в одиночестве и тишине, и меня начало догонять всё то, о чём я не успела поволноваться по дороге. Жутью пробрало по спине, стоило вспомнить, как мы с Сабиром бежали по улице и… Предки. Мы рисковали жизнью из-за какого-то древнего куска камня. Хуже, я из-за него подвергла опасности чужую жизнь. И Сабир еще то же… Зачем он меня послушался?! Неужели ему это в тот момент тоже казалось логичным? Или решил не спорить со мной? Хвала Предкам, что обошлось и он выжил. Εсли бы погиб… Даже думать об этом страшно. Потому что это было бы на моей совести!

А ещё меня отпустил адреналин, и начало болеть, по ощущениям, абсолютно всё тело. Затылок Парвиз как будто подлечил, там только слегка ныло, а вот обезболить всё остальное то ли не догадался, то ли просто не стал. Мышцы, ссадины, ушибы… Пожалуй, только это и помешало мне задремать сразу, сидя на стуле и привалившись к стене.

Α потом за мной пришёл обещанный «кто-нибудь». «Кого-нибудь» оказалось сразу трое. Одеты они были не в форму, как регулярные войска, но более-менее одинаково: мешковатые штаны, короткие сцары, высокие ботинки на частой шнуровке. Единообразия им придавала и ещё пара заметных деталей: у всех троих был оторван правый рукав, а на предплечье красовался широкий кожаный браслет с металлическими вставками. Вставки были разными и наверняка значили что-то определённое. Знаки различия у них такие, что ли?

Все трое были вооружены. Я плохо разбиралась в оружии, но метатель у одного из них опознала, и разноцветные колбы с зельями под него, которыми мужчина был увешан, тоже. Не знаю, какие в них были зелья, но вряд ли мирно-усыпляющие. У двух других было что-то огнестрельное и, судя по размерам, мощное.

Представился только один, с метателем, который назвался Αцаком. Сказал, что он сейчас отвечает за мою безопасность, и попросил слушаться безоговорочно. Я, конечно, пообещала, мне уже хватило на сегодня приключений. Да что там на сегодня, на всю оставшуюся жизнь!

Руку помощи он не предложил, пришлось вставать самой, с трудом сдерживаясь от старушечьего кряхтения. Ноги почти не гнулись, в затылке от резкого движения запульсировало. Χотелось плюнуть на всё и попросить местных целителей выделить мне койку, но я сдержалась. Доковыляю как-нибудь, а в посольстве мне будет и персональный целитель, и койка, и вода с едой.

Шайтары на меня косились. С подозрением, любопытством, задумчивостью и лёгким неодобрением. Но помалкивали, так что я продолжала изображать гномьего истукана. Получалось неплохо: меня сейчас гораздо больше заботили собственные ощущения, которые приходилось превозмогать, чем отдалённые последствия поведения Шада.

А если они пытались таким образом укорить меня за то, что отвлекала занятых шайтаров от важного дела, то это они напрасно. Я конечно испытывала лёгкую неловкость из-за того, что доставила Эху проблем, но, в конце концов, я не просто так развлекалась, а с риском для жизни спасала их национальное достояние. И Шад, может, недоволен, а вот Шаиста точно обрадуется!

Постепенно тело смирилось с издевательством, мышцы размялись, и идти стало немного легче. По-прежнему хотелось в ванну и большой флакон обезболивающего, но уже не так отчаянно. В голове было пусто и гулко, но она хоть немного соображала и почти не болела. Наверное, за это стоило благодарить целителя: без его помощи после того удара по голове я вряд ли вообще могла бы идти.

Коридоры сменяли друг друга, выливались в лестницы, и я всё яснее осознавала: мы идём по тем самым тайным катакомбам под городом, о существовании которых я до сих пор только догадывалась. Здесь было сухо и свежо, но это не удивляло: шайтары в своих закрытых постройках всегда умели устроить настолько отличную вентиляцию, что закрытость эта не ощущалась.

Света в коридорах тоже хватало, через равные промежутки при нашем приближении вспыхивали слабые огоньки и гасли позади. Шли строгим порядком: один шайтар впереди, один рядом со мной и один замыкал процессию. Полагаю, на поверхности они бы взяли меня в «коробочку».

– Дары, а вы уверены, что мне можно всё это видеть? – я неопределённо повела рукой.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Ацак.

– Катакомбы. Это же, наверное, что-то секретное.

– Эхо ничего не говорил. – Шайтар задумчиво покосился на меня.

Как показалось, во взгляде мелькнуло одобрение.

– Я подозреваю, ему было не до деталей, - вздохнула я.

– Лучше было бы, конечно…

– Да ладно, Αцак, а какие у нас варианты? - оглянулся тот, что шёл впереди. – Оглушить? Вот уж спасибо. Завязать глаза? Можно, но ты рискнёшь её понести? Я – точно нет.

– Не настолько уж я тяжёлая, - проворчала я с лёгкой досадой.

– Он не об этом, - усмехнулся мой главный сопровождающий. -  Эхо и руки оторвать может, если их распускать.

– Да ладно, это же по делу, я не думаю, что он будет злиться, - проговорила я ровно, стараясь задушить всколыхнувшееся внутри смущение и неуместное удовольствие.

– Проверять не хочется, – хмыкнул тот, что шёл впереди, и разговор на этом иссяк.

Стоило бы ругаться на Шада за то, что все годы конспирации полетели мерину под хвост, а не млеть от такой вот трепетной заботы по-шайтарски. Я же предупреждала, и просила, и он как будто понимал, но…Предки. Нет, об этом лучше сейчас не думать. Нужно добраться домой, прийти в чувство, успокоиться, отмыться, поплакать в одиночестве, хорошенько выспаться… и вот тогда я буду в состоянии принимать решения. Наверное.

Шли мы достаточно долго, но сколько – я сказать не могла. О сохранности тайны катакомб можно было не переживать: я очень быстро потерялась в бесчисленных коридорах, поворотах и развилках. Но масштабы впечатляли. Интересно, почему эти огромные пространства до сих пор не нашло правительство?

Мои спутники перемещались здесь так спокойно и уверенно, они явно не ожидали встретить посторонних и были уверены в безопасности этого убежища…

Чую, не обошлось без магии. Причём не абы какой, а шаманской и сильной. Небось именно поэтому эльфы и не нашли катакомбы, и правительство Совета – тоже. Шаманки хоть и не сумели организовать достойного сопротивления и допустили вторжение, но поддержать предателей своей земли