Подойдя к нему вплотную, Энира почувствовала необъяснимый страх. И дело было далеко не в его в высоком росте и рельефности тренированного тела. От него прям-таки волнами исходила энергия, которая подавляла, вгоняла в панику, вызывала желание отойти подальше. Про таких обычно говорят – опасный человек.

Услышав шаги подошедшей Эниры, Хардраг протянул руку. Эни облегченно опустила таблетку ему на ладонь, с нахлынувшим счастьем осознав, что засовывать ее ему в рот не придется.

– Мое почтение, Подмастерье Тэйп, – преувеличенно чинно произнес Селир, пока Энира бежала к стулу, как к спасительной шлюпке в штормившем океане. – Мне сказали, что вы были великолепны. А со Старшими учениками разделались ровно за тридцать секунд. А некоторые говорят, что ты их и вовсе не заметил.

Селир глянул на сестру и заговорщицки ей подмигнул, словно именно она ему все это рассказала. Энира в ужасе посмотрела на Тэйпа, не заметил ли он жест брата, а то подумает еще, что все эти слухи она распространяет. Тэйп, который даже не поморщился от отвратительной таблетки, все еще не прозрел.

– Врут, – спустя несколько секунд ответил он на квихельском, оглядев присутствующих в комнате.

На Энире взгляд его задержался. Тяжелый, надо сказать, взгляд. Холодный, словно у хищника перед прыжком. Эни с честью выдержала это испытание, не отводя своих светлых глаз от черных Хардрага, подумав, как вообще с этим человеком можно общаться. Да брату памятник при жизни нужно поставить!

Тэйп посмотрел на Селира и безмолвно указал головой в сторону выхода.

– Эни, будь добра, – с неохотой произнес брат, сразу став серьезнее.

Повторять дважды не требовалось. Особого желания находится в компании Хардрага, у нее не было. Словно на пружинах, Энира вскочила со стула и заспешила к выходу.

Пока пересекала комнату, Эни не удержалась от подозрительно-взволнованного взгляда, которым окинула Хардрага. Он же с чувством своего собственного превосходства глянул на нее, как на букашку. Это словно уменьшило ее на несколько сантиметров, так что выбирая траекторию пути до двери, Эни обошла квихельма на максимально возможном отдалении.

– Только далеко не уходи, – послышался голос Селира за спиной, когда Энира была уже на выходе. – Мы, видимо… сегодня уезжаем? Да, мы сегодня уезжаем, я хотел бы попрощаться.

Застыв в дверях, лира Бэр потеряно посмотрела на брата.

– А, хорошо… Я буду с Кифом и Юханом. Они в это время на поле для стрельбы должны быть.

– Славно. Я найду тебя, – улыбнулся ей Селир, выпроваживая ее этими словами.

Энира тоже напоследок улыбнулась брату, после чего вышла и закрыла за собой дверь.

Глава 12

Пустыня Смертника.

Восточный султанат Эссор,

столица

3037 г.

Перед позолоченной дверью столпилось слишком много народа. Здесь всегда собиралось полно людей, занимающих очередь, и, бывало, ждущих с утра до позднего вечера возможности попасть именно в этот кабинет. Подобные сборища происходили строго по вторникам и пятницам. Сегодня же был понедельник.

Несмотря на то, что коридор уже забился до отказа, люди спешно расступались в стороны и даже пытались кланяться, когда в нем показались трое молодых мужчин.

Шли они быстро, не замечая ни титулованных дворян, ни их почтенные знаки внимания. Лица их были сосредоточенны, выражая беспокойство. Когда они подошли к двери, один из стражников, что охранял покой обитателя комнаты, с легким волнением в голосе произнес:

– Господин, Его Светлость посетил султан.

Самый молодой мужчина сурово посмотрел на стражника, и тот тут же согнулся в низком поклоне, открыв перед ним дверь.

– Не печалься, повелитель. Мой долг перед тобой выполнен. Я был предан всей душой и тебе и Эссору… – раздавался сиплый голос, принадлежащий сильно ослабленному человеку.

В тени тяжелого балдахина, не пропускающего вездесущие лучи Илара, на широченной кровати лежал старик с пожелтевшей, словно древний папирус, кожей. Возле него сидел черноволосый мужчина с посеребренными висками. Он крепко вцепился в руку старца и смотрел на него огромными испуганными темно-карими глазами полных слез и страха.

– Вы не можете меня покинуть, Маркеш, не можете… Кто будет теперь направлять меня? Кто подскажет, как быть? Кому мне теперь доверять? Кругом одни предатели.

Раздавшийся в покоях тяжелый смех старика резко оборвался кашлем.

– Ты знаешь кому можно доверять, Асалбег, – еле слышно произнес Маркеш, после того как сухой хрип стих в старой груди. – Народ любит их. Они верят в Триаду. В твою личную Триаду. Они верны тебе, и пока ты держишь их подле себя, можешь не волноваться. Любой твой приказ исполнится безукоризненно. Пока они рядом, народ будет верить в твою особенность, исключительность перед Оркусом. Султаны Востока уже наслышаны о твоей Триаде магов, а это значит, что даже после моей смерти они не решатся на открытое столкновение с тобой. Теперь мне не страшно оставлять тебя в этом мире одного, Асалбег. С тобой остается часть меня, заключенная в этих ребятах.

По обветренным Иларом щекам султана покатились слезы. Зажмурив глаза, он крепко припал губами к руке Старца.

– Вы всегда были для меня дороже, чем родной отец, Маркеш…

От пятидесятидвухлетнего мужчины не осталось и следа. Султан Асалбег XI, знаменитый своим крутым нравом и жестокостью со всеми дарсами, ладжитами, лилджами, агирцами и другими южными народами, вдруг превратился в десятилетнего мальчишку.

– Простите, повелитель… – в дверях послышался молодой сильный голос.

Асалбег тут же вытер слезы и обернулся, готовый разорвать на куски посмевшего помешать его прощанию с лучшим другом. Но увидев троих молодых людей, подходивших к постели умирающего визиря, моментально успокоился.

– А, Дамаск…

Султан поднялся с постели и отошел в сторону. Сейчас он не чувствовал себя правителем целой страны. В эту минуту Асалбег терял дорогого его сердцу человека, как и эти молодые мужчины, что пришли проститься с визирем.

С лицом полным обеспокоенности и боли, Дамаск сел на место султана и также взял Старца за худую шершавую руку.

– Асалбег, ты не мог бы оставить меня на несколько минут с мальчишками…

Такое мог себе позволить лишь Маркеш Хаштабар. Если бы кто-то другой предложил подобное султану, смело мог прощаться со своей головой. Асалбег без лишних слов удалился в соседнюю комнату, прилегающую к этому чудо-кабинету, приобретающему любые нужные ему формы по желанию хозяина.

Когда дверь за султаном наглухо закрылась, визирь заговорил:

– Где Ганс и Пиксар?

– Я послал за ними, – ответил Шах Старцу. – Ганс еще ночью ушел встречать рассвет на море, а Пиксар в Валоре меня сегодня заменяет. Тоже скоро будет.