ног, перейти на другой берег».

В и д а. А ты, дурачок, сам себе их никогда не читал?

Я н е. Слушай, слушай!

З а л о к а р (по-прежнему за сценой). Все, что я делал, было по справедливости. Никто меня ни в чем не упрекнет! Я не слюнтяй, я не хныкал над стишками, не ужасался всяким там статьям про Бангладеш и прочие заморские дела. Но я был честен, ибо меня так учили, такова моя натура! Я жил как надо! Кто есть честный человек? Тот, кто работает для себя и не суется в чужой огород! Может, я не прав? Погодите! Достаточно я гнул спину, хватит, наработался! Разве я не имею права теперь пожить в свое удовольствие? Найти себе подходящую пару? А?! Может, я слишком стар? Нет? Хорошо! Ну, хватит болтать! Давайте-ка споем!

Овации разбудили Карла, сидящего за столом в глубине двора. Он пытается подтягивать песне, доносящейся из дома. Потом принимается пить. На переднем плане — Яне и Вида.

В и д а. Ну надо же, у меня из головы не выходит: спицей! Такого героя!

Я н е. Причем последовательно!

В и д а. И ты, значит, должен у него похитить невесту, как последний негодяй и разбойник? Ну нет, я не позволю!

Минутная пауза.

Я н е. Вполне возможно, что это ты и есть!

В и д а. Что — я и есть?

Я н е. Невеста! Ты же не слепая. Разве не заметила, как он на тебя глаза таращил? Как бешеный пес!

В и д а. Ты с ума сошел!

Я н е (неожиданно серьезно). Может, и сошел, только иначе, чем ты думаешь. С той минуты, как я послушно приблизился к тебе, мир для меня перевернулся. Я весь полон тобой. Меня захлестнуло волной твоего взгляда. Красивая метафора? Но я в самом деле так чувствую. Меня точно вынесло из подземелья, в котором я провел всю свою жизнь. Вера, надежда, любовь! — как говорили набожные влюбленные. Смешно! Но что еще смешнее — во мне все переменилось. У меня появилось ощущение, будто кончился затяжной дождь, я могу выйти на дорогу и идти свободно, куда захочу. С тобой… Я никогда никого не любил. А теперь эта чертова любовь пробрала меня буквально до костей. И потому мне…

В и д а. Вам страшно, милый принц от буфетной стойки? Но чего вы боитесь? Ну?! Себя? Дяди? Которого из них?

Я н е. Я всего боюсь!

В и д а. Моя бабушка говорила: страх и внутри-то пустой, а снаружи его и вовсе не видно.

Я н е. Но дядя-то внутри не пустой! Посмотри, какой он огромный! Это же грузовик с прицепом.

В и д а. Ты что, все еще не протрезвел? Тогда почему у тебя в глазах двоится?

Краткая пауза.

Я н е. Послушай, что я тебе скажу! Без шуток. Если я тебя потеряю, я умру.

В и д а. Мяу! А ну, закрой глаза! (Подходит вплотную, берет его лицо в свои ладони. Через каждые два-три стиха целует.)

Ариетта. Весело, оживленно.

Бедный Яне перепил,

Черта увидел в бутылке, спросил:

Чертик-чертик, как мне быть,

Как проблемы все решить?

Очень страшно, как назло,

И с родней не повезло!

Ой! Ой-ой-ой!

Очень дядюшек боюсь

И в делах не разберусь!

Мяу! — чертик говорит, —

Пред тобою путь открыт.

На лугу у белой березы

Девушка льет по тебе, дураку, слезы.

Мр-р-мяу!

С нею счастье ты найдешь,

Дядьев вкруг пальца обведешь!

(Выпускает его.)

Во дворе загораются разноцветные лампочки, из окон падают снопы света.

Я н е. Вида! Постой!

Справа голос профессора.

П р о ф е с с о р. Вида! Вида!

Из старого дома, освещенного менее ярко, г о л о с  Т е щ и.

Т е щ а (заговорщически). Тс-с! Тс-с! Вида!

В и д а. Поменьше пить надо, пьяница несчастный! Подожди меня здесь. И не дрожи, ничего с тобой не случится! (Исчезает в новом доме.)

Яне направляется в глубину сцены, где дремлет подвыпивший Карл. Перед ним — несколько бутылок с вином.

Я н е (берет одну из бутылок, шутливо). Пардон!

К а р л (встрепенувшись). Ты о чем?

Я н е. Вы позволите?

К а р л (отвечая своим мыслям). Ну разве не жалко? Черт побери! Ведь жалко!

Я н е. Чего жалко?

К а р л. Ведь скоро конец!

Я н е. Да ты, Карл, здорово нагрузился! Все еще только начинается.

К а р л. Для меня всегда конец, когда для других только начинается!..

По авансцене пробегают  Ц и л к а, М а р т а  и  Р о з и, за ними  П е р ц, е г о  с у п р у г а, еще  о д н а  ж е н щ и н а, помоложе. Оглядываются по сторонам, хихикают. Исчезают в левой части сцены.

З а л о к а р (за сценой, громогласно командует). Перебирайтесь-ка все на террасу! Чтоб видно было с шоссе! Пусть народ поглазеет! И музыкантов на террасу!

Шум вечеринки отдаляется. Игра фольклорно-эстрадного трио еле слышна. Яне пьет из бутылки.

К а р л. Меня ударило по голове маятником, понимаешь? Когда я лежал в колыбельке. Под часами. Тр-рах! Ясно? С тех пор часы больше не шли. А я всегда опаздывал. Не поспеваю, и все тут!

Я н е. Глотни-ка еще!

К а р л. Угощают тебя, предлагают, всего навалом — а тут что-то встанет поперек горла — и все. Не могу! Понимаешь, душа моя, все-то я в своей жизни упустил.

Я н е. Может, и смерть упустишь, а, Карл?

К а р л. Я засыпаю и потом ничего не помню!.. (Вдруг понимает, с кем разговаривает. Обиженно.) А вы-то что, лучше меня, что ли? Кто вы такие? Пластик дерьмовый, вот вы кто, вас даже столярами не назовешь. Очень многие умирают от голода рядом с полными тарелками, чтоб ты знал! Где здесь одно заведение?

Я н е. Там, налево! Смотри, поаккуратнее, это тебе не трактир!

К а р л. Вечно ты плюешь против ветра, Яне-Жане, пропащая твоя душа! Можно подумать, у вас у одних новый дом! Подумаешь, удивили!

Идет направо и сталкивается с  П р о ф е с с о р о м. Яне, сидя за столом, прячется за бутылки. К а р л  уходит, что-то напевая под нос. Профессор как грешная душа слоняется по сцене, растерянно озираясь.

П р о ф е с с о р. Вида, э-гей! Где ты?

Еще  о д и н  г о с т ь  проходит влево и тоже натыкается на Профессора.

Извините! (Кричит.) Довольно играть в прятки! Ты слышишь? Вида!

Из старого дома слышится негромкая речь, восклицания, хихиканье. Как приглушенный звуковой фон.

Я н е (спрятавшись за бутылками). Ку-ку! Ку-ку!

П р о ф е с с о р. Кто там?

Я н е. Ариэль!

П р о ф е с с о р. Кто-кто?

Я н е. Добрый дух здешних домов — старого и нового!

П р о ф е с с о р. В этом доме только злые духи водятся. Покажись!

Я н е. Хоп! (Выскакивает из-за бутылок, перебегает к другому столу, ближе к Профессору, садится, болтает ногами.) Какой дом вы имели в виду, дядя?

П р о ф е с с о р. Оба! К тому же здесь уместнее говорить о миазмах, а не о духах!