Не стал он их терзать и по поводу доносительства – все равно не скажут, только нервы ему потреплют. Начнут хныкать, закатывать глаза, врать – он разозлится, и… нет, бить не будет, но настроение испортится. А зачем его портить?

Договорились, что отправятся к кораблю следующей ночью. Почему ночью? Потому, что ночью ходить и ездить во Внешке не принято, а значит, привлекут меньше всего внимания. Для наблюдателя из космоса, вооруженного специальными приборами, что ночь, что день – все равно. Так что эта предосторожность только для жителей Внешки – среди них точно имеются агенты Города, если еще забыть про городских патрульных, разъезжающих и по Внешке, и вокруг нее круглые сутки. Вернее, они обязаны разъезжать, однако ночью, по всегдашней своей привычке пристраиваются где-нибудь в укромном местечке и дрыхнут сном праведников. Или занимаются сексом с одной из местных шлюх, которые выгодно отличаются от городских девушек меньшими запросами и отсутствием мозгогрызения. Заплатил – сделал дело – и ушел. Благо, что болезней, передаваемых половым путем, здесь мало, практически вовсе нет. Если не считать какую-нибудь экзотическую лихорадку, занесенную с одного из мусорных кораблей. Но на случай болезни есть аптечка – у каждого из экипажей патруля…

…Конечно, имеется риск, что патруль все-таки их заметит и заинтересуется, куда это спешит колонна глайдеров с гравиплатформами, но на то и существуют деньги, чтобы закрыть любую прореху в хрупком плане заговорщиков. Большие деньги могут все. А на крайний случай патрульных можно и завалить. Они тоже из плоти и крови, а ставки в этой игре слишком высоки, чтобы не осмелиться рискнуть.

Весь следующий день Ник был, как на иголках – места себе не находил. До изнеможения тренировался в единоборствах, отвлекаясь от мыслей о Шарике и о предстоящем визите, занимался сексом, если можно назвать занятием сексом предоставление своего тела разнузданным секс-маньячкам, неутомимо и умело выжимающим из него все соки.

После полудня лег спать, настрого приказав служанкам-наложницам не шуметь – под страхом немедленной и жестокой расправы. Девчонки тут же притихли – нет, они не боялись, что Ник их скормит рыбам, но то, что он отхлещет их до синяков во время занятий единоборствами, это запросто. А кто не боится боли?

Когда солнце начало погружаться в океан, Ник поднялся, принял душ, оделся и стал дожидаться Главу.

Тот появился, когда солнце совсем уже скрылось за горизонтом и небо вызвездилось мириадами звезд. Ник обожал звездное небо и любил после заката сидеть, смотреть туда, куда он скоро отправится. И не раз горько жалел, что рядом с ним нет мамы.

Иногда, в детстве, Ник думал о том, как хорошо было бы найти свою родню, оставшуюся в Городе, и каждый раз представлял, как приходит к этим незнакомым людям, входит в дом и говорит: «Я такой-то!» И каждый раз картинка была разной. Вначале ему казалось, что родители мамы встретят своего потерянного внука радостно, обнимут, заплачут, расспросят о том, как эти годы жила мама, как жил он. И предложат ему остаться с ними жить.

Когда стал старше, осознал, что в Городе он никому не нужен. И если они так спокойно позволили выгнать свою единственную дочь, то на кой черт им сдался какой-то там внук, век бы его не видать!

Нет, не нужен ему Город. И планета эта не нужна. Хотя и ужасно хотелось насолить Городу, испортить эту такую беззаботную, сытную жизнь, нарушить покой мерзавцев, выгнавших за периметр молоденькую женщину с маленьким ребенком! Выгнать, заведомо зная, что, скорее всего, она там погибнет! И плевать на законы! Если законы позволяют подобное, это плохие законы! Потому Ника ничуть не гложет совесть из-за того, что он собрался совершить вместе с Главой Внешки.

Хотя… не только поэтому. Как гласила старая пословица: «Свой комбез ближе к телу!» Система давным-давно научила Ника думать в первую очередь о себе и своих близких. И только потом – обо всех остальных. То есть практически никогда. Что ему эти люди? Кто из них сделал для него хоть что-то хорошее, не потребовав за это плату? Никто. А значит, никого не жаль. Есть он, Ник, и есть Шарик. И думать нужно только о них двоих…

…Караван состоял из пяти глайдеров-тягачей и пяти гравиплатформ, способных подниматься над поверхностью почвы максимум на метр-полтора. Чисто технически они могли бы подниматься гораздо выше, вплоть до стратосферы, если понадобится, но на них стояли ограничители. Можно было бы попытаться снять ограничители, и, скорее всего, это бы удалось, но тут уже существовал риск попасть под удар бластера со стены Периметра. А кроме того, поговаривали, что датчики ограничения неизвлекаемы. Мины. Начнешь убирать этот датчик – и подорвешься.

Но и без транспорта нельзя, будь ты в Городе или во Внешке. Поэтому грузовые платформы и глайдеры-тягачи разрешены. Все, что имеется во Внешке, получено из Города. А как товары развозить по Внешке, если у тебя нет грузовиков? Строить дома? Обеспечивать их энергией и водой?

Ник и Глава сидели на средней платформе, переделанной для перевозки людей. С ними десяток охранников, они же грузчики. Все вооружены ручными бластерами, игловиками, на каждом боевой комбез, поверх комбеза – экзоскелет, увеличивающий силу во много раз. С помощью такого экзоскелета можно переносить и двигать грузы, превышающие вес человека в пять, а то и в десять раз (зависит от модели экзоскелета). Модель высшего уровня обладала еще и встроенными бластерами. Но тут ее не было – только грузовые механизмы.

Все охранники, как на подбор, крепкие, молчаливые мужчины с непроницаемыми, каменными лицами. По тому, как держали они оружие, было видно, стрелять умеют и делали это неоднократно. Ходили слухи о разборках между сильными этого мира с применением полевого оружия, но, само собой, Ник при этом не присутствовал. И вот теперь видел, что не все слухи вранье. Эти люди точно могут разобраться со своими конкурентами.

Глава был расслаблен, время от времени на его лице блуждала тень довольной улыбки. От него просто веяло довольством и уверенностью в своих силах, чего не скажешь о Нике. Ник чувствовал себя не в своей тарелке. Ему не хотелось вести всю эту шайку в родной корабль. А вдруг они Шарику чем-то навредят? Хотя Шарик и уверен в обратном, мол, эти жалкие червячки ничего ему не смогут сделать, но… кто знает? Червяк – он такой… червяк! Прогрызет дыру, и сгниет фрукт! Ведь все они вооружены! Серьезные парни, не какие-то там… жители Отстойника!

Но делать нечего. Начал дело, вошел в колею – терпи. И думай, как поступить, чтобы тебя не обманули.

Ник тоже был в боевом комбезе. Так… на всякий случай. Станнер взял, но толку от него, если что? Все охранники не только в боевых комбезах, но еще и в шлемах высшей защиты. Никакой станнер не возьмет. И ручной бластер не достанет, не то что станнер. Нет, Ник не собирался с ними воевать, но жизнь приучила заранее оценивать предположительного противника. А каждый, кто не Шарик, сейчас потенциальный противник. Чужие люди. Враги.

До места добрались довольно быстро, всего за полчаса. Глайдеры неслись со скоростью не менее ста пятидесяти километров. Так быстро, что и разговаривать было нельзя: ветер относил слова, выдергивая их изо рта. Координаты места Ник назвал заранее, перед началом движения – их ему передал Шарик.