Ник сладко посапывал, утомленный ласками двух неутомимых подруг, и последней его мыслью, перед тем как погрузиться в объятия сна, было: «Да откуда же у этих чертовок столько энергии?! Неужели не устают?!»

Но сознание отказалось ответить. Во-первых, вопрос был риторическим.

Во-вторых, если бы Ник узнал, откуда у них столько энергии, ему бы не понравился ответ.

Гибкая фигурка, покрытая по́том, выскользнула из постели. Девушка прошла в другую комнату, пошарила в одежде, достала предмет, очень походивший на скальпель – только маленький, – и вернулась назад, в постель. С минуту сидела, глядя в лицо Ника, будто пытаясь разглядеть в нем что-то такое, чего не видела раньше, а затем аккуратно приблизила «скальпель» к затылку любовника и чуть нажала.

Что-то пшикнуло, Ник вздрогнул, но боль была такой мгновенной, такой незначительной, что он не проснулся. У высокого болевого порога есть свои минусы, и этот минус сейчас сработал. Впрочем, даже если бы Ник проснулся – что бы он сделал? Ну, кольнуло что-то в голове, и что? Ерунда…

Девушка прошла к себе и бросила «скальпель» в утилизатор. Совесть ее не мучила. Тут или ты, или тебя. Промежуточного варианта нет. По большому счету кто такой Ник? Кто он ей? Один из нанимателей. И не более того. Будет и другой, и возможно, гораздо более выгодный. Не мы такие – жизнь такая! Что теперь поделаешь… Тем более что сделанное – ПРАВИЛЬНО. Каждый приказ Господина – это ПРАВИЛЬНО. И не выполнить этот приказ она не может. Не потому, что знает – умрет. А потому, что это ПРАВИЛЬНО. И только так.

В этот раз процессия была длиннее на два глайдера. Они так же тянули платформы, и на этих платформах сидели по десятку человек абордажной группы, вооруженные до зубов всем, чем только можно было вооружиться. Даже полевым бластером на гравиплатформе-площадке. Из этого бластера можно спокойно сжечь истребитель-бомбардировщик, что уж говорить о людях, пусть даже и укрытых скафандрами высшей защиты, которая спасет лишь от игловиков, станнеров, ручных бластеров да старинного пулевого оружия.

У охраны платформ вряд ли имелись полевые бластеры, так что абордажники в своих боевых комбезах могли рассчитывать на то, что бóльшая их часть сохранит жизнь. Семьдесят человек, экипированных, как звездный десант (даже лучше), – с такой силой можно штурмовать и Город, если, конечно, таких же отморозков нет за стеной Периметра. Но они там имелись, пусть даже не такие тренированные, обстрелянные убийцы, как во Внешке.

Кстати сказать, жители Города тоже не отличались особой мягкотелостью. Воинские традиции, боевые искусства – все это досталось горожанам от предков, охранников военной базы и тюремной зоны. И потому силы примерно равны. Пока равны.

Ник, как было и в прошлый раз, находился на платформе в самом центре колонны, рядом с Главой Внешки и двумя своими верными подругами. У него весь день побаливала голова, скорее всего, от переживаний, но в целом он был бодр и весел. Нику просто не терпелось забраться в корабль и улететь куда глаза глядят! Пусть даже и без звездных карт. Уж как-нибудь выживут! На мусорке и хуже бывало, но выжил ведь!

Доехали, как и в прошлый раз, без приключений. Патрульных по дороге не попалось, а если кто-то из Внешки видел этот караван, так это ему показалось. Мало ли что привидится после дозы «Розовой мечты»? Такие картины нарисуются – никакого видона не надо!

Шарик всплыл из глубины, и Ник опять невольно поразился его чудовищным размерам. А еще красотой. Он был прекрасен! Белый, сверкающий, гигантская игрушка для великана, осуществление грез любого мечтателя!

Ник вдруг подумал о том, что теперь, когда у него есть Шарик, ему не о чем больше мечтать. Совсем не о чем! И это даже немного грустно… Высшее воплощение мечты! Чудо!

– Ну как же не о чем? – тут же вмешался Шарик. – А грудастые девушки на белом песке у моря? А зеленый лес? А новые миры? Мы ведь с тобой не были нигде, кроме как на мусорке да в океане! Мы только на пороге воплощения мечты, брат! Я ведь тоже мечтаю, не забывай! Меня вдохновляет неутолимое желание увидеть горячие звезды, понежиться в пламени протуберанцев! Попробовать на вкус излучение новых звезд, не только этой! Откусить кусочек чужой планеты и построить из него еще одну частичку себя! У нас еще все впереди, брат! Разве можно грустить?! Да, жаль что нашей мамы нет с нами, но… кто знает? Мир велик, а вдруг мы когда-нибудь с нею встретимся? Ну, не с ней, а с ее копией, но это тоже здорово! Вселенная бесконечна, так что всякое бывает!

«Всякое бывает», – мысленно согласился Ник и, вздохнув, предложил:

– Принимай. Открывай шлюз. И присматривай за этими говнюками. Не нравятся они мне, ох не нравятся!

Погрузка заняла минут десять, не больше, и это притом, что бойцы абордажной группы, как, впрочем, и следовало ожидать, застыли в ступоре, вытаращив глаза на чудо, явившееся им из глубин океана. Их никто не известил о подобном. Просто сказали, что хозяин каким-то образом добыл космический корабль, что они будут штурмовать платформы, что… в общем, сообщили примерно все то, что им следовало знать для исполнения боевой задачи. Но не более того. И уж точно не сказали, что корабль этот – живой. Да и про размеры звездолета тоже не удосужились упомянуть, хотя это как раз являлось ошибкой. Потрясение бойцов было таким явным, что Ник подумал, что многим из них придется воевать в мокрых штанах. А что сталось с двумя девушками, которых он забрал с собой, отдав им два боевых комбеза?

В рубке ничего не изменилось. Так же посреди зала торчало одинокое кресло, так же стены светились слабым желтоватым светом, и так же чуть-чуть пахло чем-то химическим. Со вчерашнего вечера в Шарике ничего не изменилось.

Ник забрался в кресло, устроился поудобнее и только тогда посмотрел на Главу, молча наблюдающего за его манипуляциями:

– Я готов. Координаты станции связи корабль получил. Начинаем?

– Начинаем! – твердо выговорил Глава, сердце которого едва не ухнуло в пятки. – Летим!

Захваты мягко прижали Ника к спинке кресла, закрылась прозрачная мембрана. Миг – и Ник уже не сам по себе! Он – корабль! А корабль – это Ник!

Диск окутался голубым сиянием, более ярким снизу, под днищем звездолета, и тусклым наверху, там, где находилась выпуклость рубки. В воздухе над берегом океана будто лопнула огромная струна – зазвенело, щелкнуло, по зеленой бескрайней поверхности океана прокатилось эхо, теряясь вдали, и, когда звездолет ушел в зенит, волны в потревоженной бухте успокоились, зажатые толстенным зеленым ковром, и стало тихо. Так тихо, как это было последние двести лет.

Планета Мегера была обычным каменным шаром, несущимся по эллипсоидной траектории в пространстве системы Сируса. Меньше «жилой» планеты раза в два, она, соответственно, обладала гравитацией настолько же меньшей, чем сирусянская. Удобное место для того, чтобы расположить на ней станцию межзвездной связи.

Такие станции имелись во всех звездных системах, где жили разумные существа, входящие в Империю людей. Нельзя управлять Империей, если ты не обладаешь связью, объединяющей центр с самыми дальними ее окраинами. Все империи, известные истории, имели тягу к распаду. Всегда находились те, кто хотел жить по принципу: «Лучше быть головой мухи, чем задницей слона». Оторвать от Империи маленький кусочек и стать диктатором отдельно взятой звездной или планетной системы – вот мечта любого амбициозного политика, испытывающего стремление к власти. Свихнувшегося на этой самой власти.