--Я к нему очень привязалась,--сказала она чутьне плача.--Он был такой добрый и заботливый.

--Да, он хороший,--согласилась Бет.--Но старикуон нужней. Мы скоро будем дома, а ему предстоит еще долгий путь.

--Дома... У меня дома нет. И вообще никого нетна всем белом свете.

У Ив начался приступ меланхолии. Она готовабыла пустить слезу.

--Как это никого нет? А я? Вот увидишь, мыславно заживем вместе в Дремучем Мире,--заверила ее Беатриче и вздохнула:--Эх,если бы еще был жив Ю-Ю...

Черт внезапно выскочил на нее прямо из-заповорота. За ним примчалась Троя, которая со всей прыти кинулась на Бет иповалила ее на землю. Все произошло так внезапно, что среди путешественниковначался переполох. Сагиф с нукерами схватились за свои сабли, Хамсин началнастороженно крутить головой. Иверлин, увидев, что огромное лохматое чудовищепридавило к земле ее подругу, истошно закричала.

Ошеломленная Беатриче и сама не сразу поверилав происходящее, но, увидев произведенный этой встречей фурор, поспешила всехуспокоить:

--Это не вороги! Это свои!-- воскликнула она,пытаясь перекричать возникший шум.

Троя отскочила, наконец, в сторону, дав хозяйкеопомниться и подняться на ноги.

--Это свои,--повторила Бет.--Мой пес-дух и мойдруг Ю-Ю. Я же думала, что ты сгинул в Зыбучем озере. Троя! Я так рада тебявидеть!

Беатриче кинулась обнимать черта и собаку идаже заплакала от радости.

--Я вспоминала тебя только что,--сказала онаЮ-Ю.--Я все-таки надеялась, что ты жив.

--Я слышал. Вот уж не думал, что ты всю дорогутолько обо мне и помнишь,--отозвался, наконец, бывший доктор.

--Где ты был?

--Это долгая история. Ты как?

--Это тоже долгая история.

--Ты все еще в плену?--спросил Ю-Ю, покосившисьна Хамсина и его нукеров.

--Нет, я все тебе сейчас растолкую. А это кто стобой?

К ним, наконец, подошел Флакк. Издалекаприметив наместника, он буравил его глазами. Он ликовал: задание Лютого Князябудет выполнено, не смотря ни на что. Хамсин сам пришел к нему в руки, и Гаврне понадобился. К нему снова вернулась былая самоуверенность. Сатурнион подошелпрямо к Хамсину и, не обращая ни на кого внимания, громко и сурово произнес:

--Я, сатурнион Флакк, именем Лютого Князя имеюполномочия лишить тебя, наместник Хамсин, скипетра и власти. Ты должен бытьзаключен под стражу и доставлен к Саргону.

После этого возникла неправдоподобная тишина.Никто не поверил ни своим ушам, ни словам незнакомца. Бет была поражена и ссочувствием смотрела на Хамсина. Тот, видимо, очень пожалел, что несколькочасов назад выбросил в озеро свою бронзовую маску. С ней скрыть свои чувствабыло бы намного легче. Беатриче стояла не далеко от него и отчетливо видела,как в его незрячих глазах сверкнули несказанная обида и разочарование.

--Но, почему?--прозвучал в полной тишине ееголос.--За что?

--Такова воля Саргона. --отрезал Флакк.

Троя вывела Флакка и Ю-Ю из Гиблых болот заполчаса. Время в основном ушло на то, чтоб обходить топи, потому что внаправлении пес-дух ориентировался безошибочно. По всей видимости, бенши неинтересовались животными, потому-то Троя, пользуясь своим безупречным обоняниеми чувством пространства, легко могла разгуливать по болотам, опасаясь лишьнепредвиденных трясин. Но и тут ее спасала присущая демонам интуиция.

Выйдя, наконец, из топей, сатурнион и чертоказались во Вражьем ущелье, и Флакк тут же вспомнил о своей миссии, а пес-духо том, что нужно отыскать Беатриче. Их пути, таким образом, совпадали, аУндиону ничего не оставалось, как пуститься за ними вслед. Ему порядком надоелиуже скитания и неопределенность, но больше все равно заняться было нечем.

Троя и Флакк планировали войти в лабиринт, нона подходе к Зыбучему озеру, собака почуяла знакомый запах. Вскоре ониобнаружили и всю процессию, в которой шли и Беатриче, и Хамсин. Это быловоистину невероятное везение для всех, кроме наместника Медных гор.

После того, как Хамсин был обнаружен иарестован, Флакк вознамерился сейчас же отправиться к Лютому Князю. Но сначалаон был обязан изложить ему положенные правила и предписания. Флакк сновастановился самим собой. Ни изнурительные скитания по болоту, ни жизнь у бенши,ни их вмешательство в его собственный мозг не смогли совсем уничтожить в немего дисциплинированное казенно-бюрократическое начало. Оно было лишь чутьподавлено почти человеческими переживаниями, но по возвращению к прежнемуспокойному состоянию снова обрело свое изначальное главенствующее положение.

--Ю-Ю, он его, действительно,арестовал?--спросила Бет, отведя черта в сторону.--Ничего нельзя сделать?

--Тебе его что, жаль?--изумился тот.

--Понимаешь, мы вместе столько пережили:выбирались из лабиринта, переплывали Зыбучее озеро. Он спас меня, когда я едване утонула.

--Не понимаю, почему тебя все время тянет кразного рода отрицательным персонажам,--покачал головой черт.--Я работал в егошахтах и столько слышал о нем. Поверь мне: он отъявленный негодяй!

--Знаю, знаю. Я все знаю, Ю-Ю. Мне ведь тожедосталось именно от него. По его милости я попала в лабиринт. Возможно, непопади он туда сам, нам бы никогда оттуда не выйти. Но благодаря нему я нетолько сама выбралась оттуда, но и вывела часть узников.

--Почему только часть?

--Об этом потом расскажу. Здесь Хамсин вовсе нипри чем. Сейчас я тебя вот о чем прошу: поговори, пожалуйста, с сатурнионом. Тыего, кажется, хорошо знаешь. Пусть хотя бы ненадолго отсрочит арест.

--Зачем? Что это может изменить?

--Не знаю, наверное, ничего... Просто всекак-то слишком неожиданно, как гром среди ясного неба. Ему что, не дадут неединого шанса на исправление?

--Ну, нашла о чем спросить. Думаю, это даже иФлакк не решает.

--А кто?

--Сама знаешь, кто.

--Ну, да. Это приказ Хозяина. Понимаю,--закусивгубу, сказала Бет и о чем-то задумалась, будто вспомнила что-то свое.

Но Ю-Ю нарушил ее воспоминания:

--Постой-ка,--подозрительно сощурился он,--ты,что опять влюбилась в наместника?

--Да ты что?!--возмутилась Беатриче так громко,что все сразу обернулись на нее. Она перешла на приглушенный тон:--Конечно,нет! Понимаешь, мы с ним заключили союз. Он дал слово, что не нападет наДремучий мир. Я ему верю и вообще... Мне его, действительно, жаль. Я его хорошоузнала за эти дни. На самом деле он совсем не такой, каким хочет казаться и како нем все думают.