class="p1">Агнесс подбежала к нему, схватила за руку и увлекла к кровати. От резких движений перед глазами Найрада запрыгали чёрные точки. Гость пошатнулся и плюхнулся мимо ложа, стягивая покрывало на пол. Агнесс села рядом.

— Что ты помнишь? — спросила она, заглядывая в глаза.

— Подземное озеро… Леви выстрелил из лука… — пробормотал Найрад, — как я здесь оказался?

Звук собственного голоса казался чужим, а язык занемевшим.

— Ты явился в мой лес слабый, израненный и не понимал, что находишься в тонком теле. Может, это тебя и спасло. Я подлатала раны, через которые вытекала энергия, и приютила до поры до времени, пока не соображу, как помочь.

Хранители тонкого мира за тобой не явились, и я опростоволосилась, думала, уже никто не придёт. Только потом всполошилась! Кикимора навязалась, зазывала тебя плыть по реке в нижний мир, нечисть окаянная. Благо, я почуяла неладное и проснулась. Думала, уже не вызволю. Но ты вернулся на звук бубна, а сейчас глянь-ка! Подтянул физическое тело! — женщина потрепала его по щеке с нескрываемым удовольствием.

Агнесс говорила, но Найрад почти не слушал. Слова плавали вокруг, не в силах протиснуться сквозь завесу, что отделяла его от реальности. Ощущения тела возвращались не сразу. Происходящее больше напоминало фильм, а сам он ощущал себя зрителем.

Постепенно восприятие настраивалось, он схватывал отдельные слова и собирал их вместе как частицы мозаики. Когда Агнесс закончила, он вспомнил про убитого в прошлом оборотня. Ему вдруг стало дурно. Найрад отстранился от женщины, лёг на кровать, закрыл голову руками и прижал колени к груди.

— Он в порядке? — беспокойно спросила девчонка.

— Пойдём, — ответила Агнесс, — обождём, пока придёт в себя. Ему нужно время.

Найрад был благодарен. Больше всего на свете он хотел, чтобы его оставили в покое. Облако забвения, покрывшее память, медленно рассеивалось. События бурлили в голове, образуя несуразные связки: лекари общины хлопотали над ним в хлеву, прикосновения Мирты в лесу, предчувствие войны — всё это сливалось в вязкий депрессивный коктейль.

Воспоминания кружились над ним, словно стая ворон. Перед взором стояла морда убитого им оборотня, предательство Леви щекотало горло, а Лис возвышался над ним, противно хохоча. Найрада захлестнуло чувство вины. Руки дрожали, слёза скатилась по щеке и упала на одеяло. Он тяжело вздохнул: только бы не разрыдаться.

Найрад уткнулся лицом в подушку и старался выровнять дыхание. Чтобы хоть как-то отвлечься от воспоминаний, он стиснул зубы и стал размышлять о том, изменилось ли настоящее от его похождений в прошлом? После того как он провалил миссию, должно быть, всё стало только хуже.

Несмотря на душевные терзания, тело казалось отдохнувшим. Его буквально распирала энергия. Мышцы ног зудели, зазывая на прогулку, а ум продолжал мучить его, подкидывая эпизоды, которые лучше бы не вспоминать. Найрад поднялся и вышел на кухню.

Женщина с девчонкой сидели за столом и перебирали травы. Он хотел умыться и направился к рукомойнику возле двери.

Тяжёлый металлический привкус наполнил рот, а тревожные колокольчики в голове зазвенели так, что оборотень чуть не подпрыгнул до потолка.

Он с ужасом оглянулся в поисках врагов. Сияние Агнесс было ровным и больше походило на голограмму, а у девчонки оно переливалось оттенками усталости, страха и беспокойства: вполне себе человеческие эмоции.

Неужели Агнесс работает на Анти!?

Наверное, у него было страшное лицо. Женщина встала и попятилась, закрывая собой девчонку.

— Спокойно, красик, спокойно, — сказала Агнесс.

Найрад сам не заметил, что начал трансформацию. Глаза девчонки расширились от ужаса, она протяжно завизжала.

Оборотень бросил хмурый взгляд на Агнесс. Почему он сразу не почуял врага? Видно, бестия хорошо маскировалась.

Найрад перекинулся. Шерсть пепельно-серого зверя лоснилась в лучах солнечного света, что попадал в кухню через крохотное окошко. Огромный волк занял всё пространство от дверей до печи. Складки на его лбу подрагивали. В глазах горел нехороший огонек. Волк скрежетал зубами, примерился и прыгнул.

Агнесс крикнула что-то и махнула рукой, вычерчивая в воздухе замысловатые символы. Произошло то, чего Найрад никак не ожидал. Из ее рукава хлынул ручей сверкающей энергии. Ослепительная вспышка света наполнила комнату.

Найрад зажмурился, напоролся на незримую преграду и взвизгнул от неожиданности. В следующую секунду волк отлетел к стене, больно приложившись спиной о косяк. Совершенно сбитый с толку, он обернулся в человека, и понял, что перед ним вовсе не рекрут Анти.

— Что за чертовщина? — вскричал Найрад, жмурясь и моргая глазами.

Сигнальная система дала сбой, чего не бывало с ним раньше. Девчонка залезла под стол и боязливо выглядывала из-за широкой деревянной ножки.

Женщина в два прыжка пересекла комнату и склонилась над ним и отвесила ему хлесткую пощёчину.

— Иж чего удумал! — рявкнула Агнесс, — и это вместо спасибо? — она стояла, подбоченившись, и грозно буравила гостя взглядом.

В позе читалось, что она контролировала ситуацию и знала, что Найрад больше не собирается нападать.

— Простите! — пробормотал Найрад смущённо, глядя на неё снизу вверх, — я ошибся, почувствовал Анти поблизости.

Весь его вид говорил, что ему стыдно за свою ошибку.

— Ты на всех так бросаешься? — несколько смягчилась Агнесс.

— Только на тех, кто спас мне жизнь, — Найрад отвёл глаза, понимая нелепость ситуации.

— Анти-шманти, — проворчала Агнесс, — была бы обычная баба — косточек бы не собрали. Не разобрался, что к чему, а швыряешься. Страж у меня в сенях. Да не ерошь ты загривок! Он из бывших, к тому же почти что твой сородич.

— Предупреждать надо о таких вещах! — Найрад ринулся было к дверям, но женщина преградила ему путь.

— У меня в доме нет врагов! — строго сказала Агнесс, выделяя последнее слово, — Ричи ранен, тронешь — худо будет.

— Не слышал, чтобы Анти были бывшими. И что значит страж?

— Ты что с луны свалился? — вздохнула Агнесс.

— Пусти, я только проветриться хочу, — Найрад отодвинул женщину от порога.

— Это пожалуйста, — согласилась хозяйка, — погуляй пару часов, мне ещё девку в чувства приводить. Айда, провожу.

Она вышла в сени с Найрадом, ворча себе под нос: «дни и ночи их выхаживаешь, а они оклемаются и ну швыряться».

В сенях тревожный колокольчик звенел так сильно, что у Найрада застучало в висках. Волосы на теле встали дыбом, а мышцы напряглись. Он чувствовал, что готов к трансформации, но сумел сдержаться.

Оборотень вертел головой, пытаясь понять, где враг. Женщина шикнула на него и дёрнула за рукав. На кровати в углу лежал огромный овчар, прикрытый одеялом. На плече у него зияла большая рана. В псе еле теплилась жизнь.

Такого Найрад ещё не видел. В сияние вплетались волчьи нотки, собачьи и человеческие! Похоже, это существо и есть