– Ну, это понятно, – хмыкнув сказал Виктор, – все спят. Работают по двенадцать часов в сутки или идейные, или одинокие. Счастливые так не пашут. Я тоже сплю. Но иногда ночью, во сне, вижу гору Старого Шамана.

– Хоро, это страшное место. Говорят, там обитают души умерших людей, и иногда их крики вырываются в джунгли…

– Эбума, я это уже слышал, расскажи мне правду.

Эбума, кусая губы, смотрел куда-то под ноги, но Виктора слушал внимательно. Было видно, что он борется с собой и у него действительно есть какая-то тайна.

– Эбума! – пошел в наступление Виктор. – Тебя же могли съесть, и если бы не я… – Вдруг журналист заговорил на английском: – Говори, где ты взял «чивас»!

Эбума поднял глаза и посмотрел на Виктора.

– Ведь ты меня понимаешь, парень. Ты понимаешь английский язык, – взгляд Виктора был настолько пронзительный, что туземец вдруг сник, задрожал всем телом, потом рухнул в ноги Лаврову.

– Хоро, ты большой, ты сильный, но Эбума боится. Белые убьют Эбуму.

– Встань, мальчик. Тебя уже чуть не убили вчера, только свои. Ты забыл?

Виктор поднял парня за плечи и успокоил его:

– Тебя никто не убьет, если будешь делать то, что я тебе скажу. Главное, не бойся и рассказывай мне правду.

– Эбума берет у них виски… за желтых змей.

– Да какие змеи, мы о людях говорим… – не выдержала Пиакор.

– Подожди, Пиа. Не все сразу, – оборвал девушку Виктор, который почувствовал какое-то волнение. – Так-так-так… Эбума, рассказывай, какие змеи.

– Хоро, я тебе все расскажу, но об этом должен знать только ты… ну, и твое второе отражение, – Эбума с недоверием глянул на Пиакор.

Виктор понимал, что данное слово для папуаса – это закон, и поэтому пообещал Эбуме молчать. Быстроногий хули повел их за собой куда-то в джунгли. Этой дорогой Виктор еще не ходил, но ему было достаточно часов на руке, чтобы не заблудиться даже в пустыне, а тем более рядом была Пиакор, которая знала джунгли не хуже любого туземца. Через полчаса трое путников были у одной из небольших рек, которых в джунглях было великое множество. Эбума подошел к каменистому берегу и, глянув на Виктора и Пиакор, несколько секунд подумал, затем тряхнул кудрявой головой, дескать, будь что будет, и начал отодвигать один из небольших камней. Под камнем была небольшая нора, куда папуас засунул руку.

– Ты смотри, прямо камера хранения, – поделился с Пиакор Виктор.

Эбума, пошарив рукой в неведомом пространстве, вынул из тайника какую-то ветошь и стал быстро разворачивать.

– Вот, Хоро, это тебе! Возьми, одна осталась.

На ладонь Виктора легла статуэтка из чистого золота величиной не больше нэцкэ.

– Что это? – Пиакор не могла оторвать взгляда от чрезмерно женской фигуры с черепами и змеями, обвивающими красивое тело…

Виктор безмолвно стоял на берегу маленькой речки и не мог поверить своим глазам. Он вспомнил все, что видел за последние добрых полтора десятка лет: Мексику, Египет, Индию, Бутан, Непал, Тибет. То, что лежало у него на ладони, считалось легендой о двенадцати богах. Лавров услышал эту легенду от одного старого тибетского монаха. Когда-то большие белые боги прилетели на огненных колесницах и раскидали свои золотые фигурки по всему миру. Тот, кто соберет их, – обретет мир, покой и вечность. Их только нужно вернуть на Тибет.

– Вик, ты что, оглох? – Пиакор нетерпеливо переступала с ноги на ногу. – Что это?

– Кровавая богиня Кали… – только и смог произнести украинец.

Стив шел по Порт-Морсби почему-то пешком. Он давно не совершал далеких прогулок, но, на удивленье, преодолел расстояние от окраины до центра за считанные минуты, как будто ехал в машине. Что ему понадобилось в городе, он и сам не знал. Десятки папуасов шли навстречу и улыбались. От этих улыбок у Милутиновича рябило в глазах. Они все были похожи на его слугу Сангу и улыбались ему, как идиоты. Стив чувствовал себя как голый, и это его раздражало. «Кто-то пролил смертельную усталость, а мы тут надышались ее парами», – изнемогал Стив.

И вот он уже отмеривает шаги по дорогой тротуарной плитке во дворе виллы. Какой странный день. Где машина? Куда девался водитель? Уволю всех!

И это в середине лета. Молочно-белое небо и темно-серые клубы облаков на морском горизонте говорили о надвигающемся тропическом ливне, но время ливней еще не настало. Музыка и запахи умеют переносить нас в прошлое.

Навстречу Стиву вышел… Боб Коузи. Как всегда, стройный, подтянутый двухметровый гигант в своем неизменном камуфляже.

– Боб, ты же умер?

– Человек должен быть с тем, с кем живут его мысли, – только и вымолвил Боб и улыбался, не отвечая на вопросы, которые продолжал задавать Стив.

Потом Боб вдруг подошел и с застывшей улыбкой стал трусить друга за плечо.

– Мистер Милутинович, мистер Милутинович… – говорил он скороговоркой голосом Санги.

…Стив проснулся в холодном поту, его будил верный Санга:

– Мистер Милутинович, проснитесь!

Стив встрепенулся. Поднялся и сидя смотрел на Сангу, не понимая, что происходит. «Они живы!» – оставалась где-то в мозгу фраза покойного Боба Коузи.

– Где Боб? – обыденно спросил Стив.

– Мистер Милутинович… мистер Коузи умер полторы недели назад, – ответил папуас.

Стив не слышал ответа слуги, но реальность вернулась через ощущения. Боб действительно умер. Бедный Боб. Его уже нет десять дней, и это – невосполнимая потеря… Но что произошло? Почему Стива будят?

– Мистер Милутинович, я не хотел вас будить, – будто прочитав мысли хозяина, произнес слуга, – к вам люди из «Си-Эйч».

– База? – Стив похолодел. Он глянул на часы – половина пятого утра.

База «Си-Эйч», владение Стива, находилась в восьмидесяти милях, глубоко в джунглях, но в случае форс-мажора, по системе покойного Боба Коузи, начальник охраны базы должен был добраться до шефа океаном и доложить о сложившейся ситуации. Стив посмотрел в окно – у причала, кроме его роскошной яхты, стоял катер «Абсолют».

Через две минуты, наскоро набросив халат и обув тапки, Милутинович вышел в гостиную. Перед ним стоял крепко сбитый, скуластый европеец с непомерно большими бицепсами и лицом, не отягощенным интеллектом.

– Что случилось, Штаде?

– Мистер Милутинович, у нас проблемы… Нас обнаружили.

Стив медленно, с каменным лицом прошел по гостиной и остановился у стола. Открытые нарды эксклюзивной резной работы индийского мастера американец не закрывал никогда. Рука потянулась к изумрудным зарам. На поверхность доски выпали две единицы. В ушах стоял голос Боба, пришедший Стиву во сне: «Они живы, Стиви…» Миллионера поразила страшная догадка, он посмотрел на немца.

– И кто же?…