– Да-да, конечно. Пройдемте к хозяину в кабинет. – Служащий повел нас в дальний конец зала к двери, замаскированной под зеркало.

Только сейчас заметила и прочих работников, но они практически сливались с прилавками и витринами – такие же тонкие, прозрачные и незаметные. Служащие парфюмерной лавки стояли на мысках, вытянув шеи вперед. Одно слово – тушканы и суслики. Но мне было не до них. Очутившись в полутемном помещении, мы спустились по ступенькам и очутились возле массивной двери. Служащий-тушкан нажал на кнопку в стене, из ее недр выдвинулась железная труба, куда сотрудник, заикаясь, отрапортовал:

– Мистер Пр… Парфюмеров, к-к вам Ад… Аделаида… Ой, не с-с-спросил фамилию.

– Проводи, – прошелестел голос.

Раздался щелчок, и дверь открылась. Мы с мамой, озираясь по сторонам, прошли в скрытую от посторонних глаз часть помещения. Каменный пол и стены, арочные низкие потолки – словно и не было выше этажом позолоты и хрусталя. Мы очутились в другом, подземном, мире. Нас долго вели извилистыми коридорами, мы спускались по лестницам все ниже и ниже и наконец-то оказались в комнате, уставленной колбами, мензурками, горелками. Свет едва пробивался сквозь неплотно задернутые шторы. За одиноким столом сидел сухонький старичок. Хотя, на мой взгляд, он больше был похож на мумию, чем на живого человека. Приблизившись, с удивлением обнаружила, что мужчина слеп. Тушкан поторопился оставить нас наедине с хозяином, быстро ретировавшись. Аделаида Драконова присела на одинокий стул, я же осталась стоять, осматривая помещение.

Парфюмеров склонился вперед, опираясь костлявыми пальцами о столешницу, втянул воздух носом и облизнулся.

– Да-а-а. Чую сладковатый запах ящера с теплыми нотками дракона. Давненько я не нюхал настоящего дракона.

– Да-да, очень давно. Мы не виделись больше тридцати лет, – подсказала Аделаида Драконова. – Я тогда приходила к вам с…

– Я все помню. Не надо имен! – зашипел мужчина и поморщился. – Имена все портят, как лица, внешность, одежда. Есть только неповторимый аромат живой плоти.

Старикашка вновь втянул воздух маленьким плоским носом и отчего-то затрясся:

– А кто это там с вами? Я не чувствую запаха зверя! Но аромат божественный. Ах!

– Это моя невестка, Дана. Она метаморф, – тут же сдала меня мама, хотя сделала это по доброте душевной. Я бы предпочла остаться в тени и побольше разузнать о бизнесе этого Парфюмерова. А еще лучше – найти лабораторию.

– Какая прелесть, – плотоядно улыбнулся старик беззубым ртом. Надо сказать, улыбка вышла жутковатой, у меня аж мурашки по коже пошли. Да еще этот полумрак не способствовал дружеской беседе. А Парфюмеров мечтательно промурлыкал: – Я всю жизнь работаю с запахами. «Кто владеет запахом – тот владеет сердцами людей[1]», – так говаривал дедушка. В запахе Даны есть чистота и одновременно страсть. Чудесно!

Слова мужчины одновременно пугали и завораживали. Он приподнял лицо, лучи солнца осветили лысый череп, глаза-щелки, темную кожу. Восторженная улыбка делала его похожим на существо из потустороннего мира. Мужчина нахмурился и резко протянул руку назад, задвигая плотнее шторы и не позволяя дерзкому солнечному лучику вторгаться в свое царство. Я принюхалась, пытаясь определить, что он за зверь. Кажется, мужчина, как и я, был метаморфом, но каким-то древним, незнакомым мне видом. От него ничем не пахло. Даже у метаморфов есть свой аромат, не звериный, но уникальный. Отец обычно пах старыми вещами, недаром он проводил много времени в своей антикварной лавке. Мама пахла цветами – она любила возиться в саду. А сестра – новыми покупками. Так в модном ателье пахнет отутюженное платье. Тим пах нагретым на солнце песком и хвоей, что росла на берегу его озера. Все чем-то пахнут. Но только не этот мужчина.

Парфюмеров продолжал бормотать, ни к кому конкретно не обращаясь:

– Как же хорошо, что ко мне пришла эта девочка. Я многие годы создаю уникальный парфюм, вплетая в него редкие женские ароматы: невинные, дерзкие, пленительные. Мне как раз не хватало тринадцатого запаха… Запаха зарождающейся любви и пробуждения женщины.

– Мистер Парфюмеров, – мама резко перебила странного типа. – Мы к вам пришли за драконьим афрозвериаком. Я готова заплатить за него любые деньги.

Парфюмеров вздрогнул, словно его оторвали от чудесных грез.

– Я вас расстрою, – с раздражением ответил он. – У меня закончились эти духи, а нового сырья давно не привозили. Хотя клиентов много.

– Сырья? – напряглась я.

Мужчина тут же приторно улыбнулся:

– Я имею в виду химическое сырье, в нашей лаборатории делают духи с имитацией под запах оборотней. Труд кропотливый, долгий…

Парфюмеров что-то еще говорил, а я никак не могла отделаться от мысли, что он врет. И сырье это вовсе не химическое.

– Вы не представляете, сколько заказчиков готовы купить драконий афрозвериак. Ко мне обращались дочери богатейших семейств племени Звероюмба, где правит одинокий дракон, известная певица, иностранная дама-миллионерша, которая никак не может захомутать молодого дракона, – бормотал старик. – Все они предлагали мне огромные деньги. Но я сказал им то же, что и вам: увы, драконий афрозвериак закончился. Ждем поставки натурального материала, приходите позже.

– Натурального материала? – уточнила я. Кажется, кто-то путается в показаниях.

– Ах да, – натужно улыбнулся Парфюмеров. – Частичку зверя, чтобы создать уникальный запах. Нужна чешуйка, коготок, зубик. Но с драконами, вы сами понимаете, это сложно.

– Но чешуйку я могу вам принести, – с облегчением улыбнулась мама. – Вы же знаете, у меня сын дракон, уж ради такого дела оторву у него чешуйку или отрежу коготок. Тем более все пойдет в семью.

Парфюмеров замялся:

– Прекрасно. Но процесс изготовления сложный, одной чешуйкой тут не обойтись.

– И что же делать? – повысила голос мама. – Нам нужно срочно! У нас свадьба на носу, не хотелось, чтобы внутренний дракон сынули взбрыкнул в последний момент.

Я чуть не возразила, что с внутренним драконом Тима мы прекрасно поладили. Это все лорд Драконов никак не мог определиться с выбором и сделать финальный рывок к алтарю.

Но Парфюмеров прошелестел:

– Ничем не могу помочь. Ждите, как и все остальные. Мой партнер сейчас охотится на дракона в… диких лесах Афрозверозонии. Обещал мне поставить…

– Много чешуек? – уточнила мама.

– Да-да, очень много. Уже на этой неделе.

– Раз на этой неделе, то мы подождем, – с облегчением выдохнула Аделаида Драконова, а я напряглась.

Ох, не нравился мне этот разговор. Что-то подсказывало: охотится этот «партнер» не в лесах Афрозверозонии, а в «Драконьих далях». И одними чешуйками он не удовлетворится.

Разговор близился к концу, а я так и не обшарила помещения. Пришлось включать смекалку: