– Знаешь, я долго не мог поверить. Даже когда ты так невежливо исчезла. Даже когда Зойка представила мне показания какого-то типа со склада. Я не верил… – Пальцы замирают на ее шее. – Сколько ты лгала мне, Лина, с самого начала? С тех пор как связалась с Лешем? Сидела за моим столом. Пила со мной… и врала! Мне в глаза! А я тебе доверял…

Он на миг сжимает пальцы – как клещами стиснул. По глазам хлещет обморочная темнота, но она даже не успевает понять, пугаться или радоваться… Вадим уже убирает руку с горла и, зло улыбнувшись, заставляет повернуть голову в сторону мертвого мальчишки.

– Его зовут Мартино Ла Нова. Звали. Шестнадцать лет, неплохой маг. Жить и жить бы, а?

– Идите к черту, милорд. – Голос звучит на удивление бесцветно, словно она не бросает вызов в лицо этому кошмару мира.

Она не выдерживает, а кто б выдержал? Кто? Вадим чуть наклоняет голову. В светлых глазах, полных тьмы, засветился ледяной огонек довольства и предвкушения.

– В следующий раз заставлю тебя убить кого-то знакомого.

Мир Земля

Алекс

– Алекс-мир-Земля, – возникший рядом ан-нит был очень краток, – у нас новости. Недобрые.

– Говорите.

Мучившие последние два дня тяжелые предчувствия мгновенно отступили, сменившись неотвратимой уверенностью – что-то случилось. С Землей? С Линой? С кем? «Ну-ка тише, Леш, тише, держи эмоции при себе».

– Пойдемте, там уже ждут.

…Модель-копия закутанной в облака планеты неподвижно зависла над темным полом, расчерченным еле заметными желто-светящимися линиями. Такие же линии, только чуть ярче, потихоньку сплетались вместе – нитка за ниткой, пока не оплели зеленовато-белый шар сверху донизу. Это было даже красиво – земной шар в золотой сетке, если не знать, что все это защитная сеть. На ан-нитов напали? Кто? Планета казалась спокойной, а вот те, кто пристально всматривался в переливчатый узор светящихся нитей, выглядели не очень. Серьезные, сосредоточенные. Что же случилось?

Алекс придержал вопрос про себя, Богуслав этим заморачиваться не стал. Его, видимо, оторвали от работы, и будущему медику не терпелось к ней вернуться.

– Что произошло?

Ан-ниты перевели взгляд на гостей. Что-то пошло не так. Неужели что-то с вирусом… с воротами… неужели… «Прекрати панику, Леш!»

– Вчера вечером в Северном полушарии зафиксирован пробой из вашего мира, – бесстрастно проговорил один из ан-нитов, кажется, демон, но тут не поймешь, да и неважно. Неважно – слишком оглушительна была новость.

– Что?! – Показалось, зал пошатнулся. Опоздал! Он опоздал, Вадим пришел сюда. Пришел за ним?

– Пробой продержался шесть минут, затем был перекрыт.

– Кто-то прошел?

«Дурацкий вопрос, Алекс. Его тут нет. Ты бы почувствовал, так? Ведь так? Дурацкий вопрос – но не удержаться».

– Судя по свидетельствам очевидцев, в пробой была переброшена группа неких аппаратов исследовательского характера. Они быстро собрали данные – воздух, пробы воды, снимок местности. Один человек пострадал при попытке помешать им тронуть его собаку. Мальчик. Пострадало и животное, в настоящий момент оба проходят лечение. После чего аппараты влетели обратно в переход, и он закрылся. Нам остался один аппарат, поврежденный. Вот взгляните на изображение. Вам знакомы такие устройства?

Хищно блестит в ярком свете объектив, потрескивает искрами надломленное крыло со знакомой эмблемой короны и меча. Алекс ощутил, как разом подобрался рядом Максим.

– Зонд! – брезгливо-зло проговорил Богуслав. – Здесь? Вот сво… простите. Добрался, значит.

– Пока нет, – качнул головой ан-нит. – После нашествия дай-имонов мы тщательно отслеживаем любое проникновение, даже стихийные перемещения. Незамеченным никто пройти не может. Дело в другом – сегодня утром предотвращена попытка направленного пробоя в Ангъя. Также из вашего мира. И попытка довольно мощная. В настоящий момент мы блокируем все доступные точки переноса.

Так вот зачем сеть.

– У вас получится? – Голос Максима дрогнул, и Алекс едва сдержал желание поставить барьер – такой вспышкой вины хлестнуло от парня.

«Это мы привели их сюда».

– Мы работаем на всей доступной мощности, – глухо проговорил пожилой человек. – Дай-имонам больше не пройти в наш мир. Но встает вопрос, что делать с вами.

– Простите?

– Они знают, где вы. Будут ждать. Возвращаться опасно.

Мир Земля

Вадим

– Чтоб тебя! – Техник, довольно конкретно выругавшись, едва успел шарахнуться в сторону, когда установка «Таран» вдруг взорвалась ливнем искр и задымила.

Вовремя шарахнулся, подлец. Вадим больше не собирался сдерживать злости, и оба блока расхваленной аппаратуры («гарантированный пробой, милорд, в точно установленную точку пространства; страховка от диффузорных осложнений») дернулись, тяжело подскочили в воздух, немного повисели и с маху влепились друг в друга.

Взрыв, дым, какие-то осколки, взметнувшееся пламя. Испуганные крики. Плевать! Еще мало! Вадим осмотрелся – бешенство требовало выхода – и массивная зубчатая рамка-ограничитель темного металла затрещала, выдираясь из креплений, и стала гнуться и сминаться, точно под руками мифических великанов.

Будь оно все проклято!

Твари, гады, подонки!

– Милорд, возможно, это и к луч… – начал один из серых. И опасливо попятился. Но Дим не стал превращать его в лепешку – к дьяволу все. Сейчас он мечтал добраться до этих высокомерных тварей из их долбаного Ангъя, спрятавших от него Лешку! Пробой, значит, перекрыли?! «Да я вас в порошок сотру, сволочи! Я все равно его достану! Ну и вас заодно! Я отучу вас лезть не в свое дело! Но сначала его, Лешку. Очень уж хочется посмотреть в его лживые глаза. Чокнутым, значит, прикидывался, ангелочек! Подарки брал. Слушал молча. А сам в это время прикидывал, как ловчей сбежать! Страж недобитый! Врал, врал-то как! Мм, преисподняя!» Дим едва не застонал от вновь прихлынувшей горечи и ярости. Купился как идиот, повелся на притворство. Разговаривал с этим… мыслями делился. Даже обмолвился как-то, что жалеет о своем срыве тогда… Идиот!

Стена перед ним вдруг вспыхнула белым и осыпалась пеплом. В станционный зал ворвался ветер, пахнул морозом, бросил в лицо несколько снежинок. Вадим «шагнул» наружу.

Осенний день был хмур и холоден, снеговые тучи слились в ровную бесконечную пелену, и небо нависло над землей как гигантская свинцово-тяжелая крышка. Серо, голо и пусто. И не только здесь. Придворных полон Дворец, подданные готовы хвосты отрастить, чтобы преданно ими повилять, лишний раз выказать беспредельное уважение и безграничную любовь. А этого мало. Пусто вокруг, и уже давно.

В лицо улыбаются, кланяются почтительно, топят в льстивых словечках, как в меду, а за спиной в Лиги сбиваются, твари неблагодарные. Паскуды.