Лера вертела в руках зеленовато-голубую раковину неизвестного моллюска, лаская пальцами тонкие борозды узоров. Мысли против воли возвращались к Командующему. Прошло почти три недели с тех пор, как он оставил ее возле арки и ушел. Три недели относительного спокойствия. Три недели он был чем-то занят, забыв о ней. Интересно, нашел ли он ей замену? Другую рабыню, готовую с удовольствием удовлетворить все его желания.

И почему это ее так волнует? Нужно радоваться каждому дню свободы. Большего она все равно не получит. Лера подозревала, что сейчас она, возможно, самый свободный человек Солина. Разве что убраться с этой планеты не может. Но можно ведь представить…

Лера устроилась в удобном, похожем на массивный трон, кресле и отдалась своим фантазиям. Мимо нее, словно настоящие, проплывали огромные глыбы льда и проносились каменные осколки. За этой льдисто-голубой стеной угрожающе клубилось серое облако. Вспышки молний расцвечивали его всеми оттенками голубого, сиреневого и серого. Невероятно красиво…

Кажется, ей все-таки удалось поймать за хвост ускользающие сновидения, потому что очертания ледяных астероидов начали расплываться, а «книжный голос» слышался где-то далеко. Лере казалось, что она каким-то чудесным образом смогла запрыгнуть на ледяную глыбу и теперь плывет…

Горячая шершавая ладонь накрыла обнаженное плечо, и Лера едва не подпрыгнула, выскальзывая из объятий сна. Чужие пальцы грубо впились в кожу, словно пытаясь удержать ее на месте. Лера обернулась, снизу вверх глядя на Командующего. Три недели. Он пропал на долгих три недели, когда она успела измучить себя страхами и ожиданием. Может, в этом и был замысел его приручения? Бросить ее в неизвестность, оставить в одиночестве и ждать, пока она не сойдет с ума от ожидания хоть каких-нибудь новостей.

Лера всеми силами гнала от себя радость при виде его огромной, внушающей страх фигуры.

Он медленно обходил кресло, не отнимая руки от ее плеча и пристально разглядывал ее лицо. Его глаза снова поменяли цвет. Радужки стали ярко-голубыми, расчерченными крошечными алыми веточками. Словно глазное яблоко покрывалось кровавой сетью инея. Только иней этот еще и пылал огненными искрами. Пугающе красиво. Наверное, это единственное, что было красивым в его лице, но сейчас Лера считала его самым идеальным мужчиной во всей Вселенной.

Он изменился. Сильно. И когда опустился перед ней на колени, вклиниваясь меж ее ног, Лера смогла увидеть насколько. Все лицо и руки были покрыты едва начавшими заживать порезами. На некоторых запеклась кровавая корка, некоторые начали затягиваться розоватой кожей, другие выглядели свежими, и от каждого движения приоткрывались, демонстрируя розовато-алую плоть. Он будто оказался в центре взрыва, приняв в свое тело десятки осколков.

Еще он сильно похудел. Лицо осунулось, под глазами залегли темные мрачные тени, а складка вокруг рта стала глубже и четче. Он устроил свою голову у нее на коленях и обнял бедра. Лера не удержалась и коснулась ладонями его жестких волос, нежно погладила затылок. Обжигающее, словно огненное, дыхание Командующего опалило кожу через ткань.

Он дышал ей в колени, но жар распространялся по всему телу. Леру начала бить дрожь.

Нежно, подрагивающими пальцами, она перебирала его короткие волосы, чувствуя напряжение, проросшее через позвоночник.

В кабинете слышались только «книжный» голос и шумное дыхание Командующего.

Не выдержав, Лера тихонько спросила:

— Почему тебя так долго не было?

Он поднял голову от ее коленей. Его губы оказались изломаны такой знакомой кривой ухмылкой, что Лера почувствовала, как сжалось сердце.

Тихий голос послал волну сокрушающей дрожи по всему телу:

— Ревнуешь, землянка? Хочешь знать, кто удовлетворял мою похоть, пока ты отдыхала? Никто. С недавних пор никто не может этого сделать, кроме тебя.

Лера готова была возненавидеть себя за чувство облегчения, затопившее все нутро. Она даже думать не хотела, что это значит.

Вместо того, чтобы промолчать и сделать вид, что ей все равно, она спросила:

— А ты пробовал? С другими?

Глаза Командующего потемнели:

— Тебе интересно, покупал ли я шлюх, приводил ли их на свой корабль и забирался ли им под платье?

Лера не нашла в себе сил ответить. Только судорожно кивнула, продолжая ласкать пальцами его волосы.

Прикрыв свои необычные глаза, словно ему было невероятно хорошо, Командующий прохрипел:

— Ты бы этого хотела? Чтобы я был с другими? Пытался с ними забытья? И забыть тебя?

— Н-нет… — Собственный голос казался чужим и слишком томным.

— Хочешь, чтобы я сходил с ума только по тебе? — Командующий немного отодвинулся, лишая Леру тепла, к которому она успела привыкнуть. — Жестокая… Неужели не хочешь, чтобы я нашел другую и сделал с ней то, что мечтаю сделать с тобой?

Лера закусила губу:

— Я не знаю…

Он накрыл ладонями ее щиколотки, сжал и начал задирать вверх подол длинного платья:

— Тогда тебе не придется терпеть меня. Вот так, — он резко задрал ткань вверх, обнажая ее бедра и небольшой треугольник волос, — я буду делать с ними, а не с тобой.

Лера шумно вздохнула, когда его дыхание обожгло внутреннюю сторону бедер.

— Раздвинь. — Его приказ звучал так резко и сурово, что Лера просто не могла ослушаться.

Она развела ноги в стороны, позволяя ему придвинуться еще ближе. Его лицо оказалось напротив ее живота. Горячее дыхание прошлось по коже, вызывая волну мурашек. Мышцы дрогнули, выдавая Лерино волнение. Командующий улыбнулся и подул ей в пупок.

Ненавидя себя за эту реакцию, Лера вдруг сжала в кулаках его волосы и оттянула назад голову. Командующий ответил ей потерянным взглядом, в котором застыл немой вопрос.

— Ты спрашиваешь у меня разрешения? — Собственный голос дрожал и срывался. Никак не удавалось взять под контроль эмоции.

Командующий криво усмехнулся, не делая никаких попыток высвободиться из ее хватки:

— А что если да? Одно твое слово, и я оставлю тебя в покое и найду себе другую жертву.

И никак ведь не понять, серьезно он или нет. Проверяет ее, играет в какую-то одному ему понятную игру?

— А что будет со мной? Отдашь своим генералам?

Несколько секунд Командующий просто молчал, рассматривая ее из-под полуприкрытых век. На мощной шее дернулся кадык, когда он сглотнул. И Лера, завороженная и пойманная в плен этим движением, повторила за ним.

Он ухмыльнулся и прохрипел:

— Я проявлю… доброту. Ты ведь не хочешь служить в Доме Похоти, поэтому… я не верну тебя туда. Но с одним условием.

Его ладони по-хозяйски улеглись на ее бедра. Лера, странно одурманенная, не могла отвести взгляда от длинных пальцев, распластавшихся на ее коже и вжимающихся в нее так, что точно останутся следы.