— Неужели мать Варна не поняла, что заклинания не действуют?! Она же сразу сказала, что здесь все пропитано ядовитым духом королевы! Зачем она осталась? Получается, она все знала с самого начала и добровольно пошла на смерть?

Друзья с удивлением и страхом смотрели на Богдана, понимая, что его слова могут оказаться правдой. Гавран медленно поднялся на ноги, оправил сбившуюся набок рубаху и спокойно ответил:

— Да, сынок. Ты все правильно понял. Мать Варна пришла, чтобы помочь нам. И помогла.

— А я не мог использовать силу, замок блокировал ее, — удрученно проговорил Богдан, — Если бы сразу догадался выбить окно…

— Успокойся, друг, — сказал Баско, — твоей вины в этом нет. Бабочка втянула нас в игру, да только мы не знаем правил.

На черном истрепанном подоле Варны поблескивал сталью меч Богдана, который колдунья так и не выпустила из рук.

— Она была настоящим воином и приняла смерть с оружием в руках, — сказал Гавран, опускаясь на колени и вынимая рукоять меча из холодных пальцев боевой подруги. — Так пусть же в нашей памяти она навсегда останется героем. А это, — он вернул оружие Богдану, — тебе еще пригодится. Если все пойдет как надо, мы вернемся сюда и проводим мать Варну к ее праотцам по нашему обычаю.

Баско вытащил из-под останков бабочек котомку и шляпу колдуньи и, отряхнув, положил их рядом с телом.

Закаркала прилетевшая откуда-то ворона Гая. Она села Варне на плечо и горестно опустила голову.

— Эй, Гая! Гайка! — Денис наклонился и протянул вороне раскрытую ладонь. — Иди сюда! Иди, не бойся.

Гая немного поколебалась, а потом, решившись, прыгнула ему на руку.

— Ну вот, — сказал Ден, усаживая ее на свое плечо, — теперь твое место здесь.

— Тише! — Баско приложил палец к губам, заметив движение в левой арке у лестницы.

В зал, грациозно покачивая бедрами, входила женщина. Точнее сказать, не входила, а вплывала, такими легкими и изящными были ее движения. Красавица ступала прямо по останкам порхающей армии, словно бы не замечая, что подол тонкого шелкового платья утопает в слизистой массе.

— В той комнате никого не было, отец, — прошептал Баско Гаврану.

— Значит, она пряталась, сынок, — так же тихо ответил тот, — мало ли тут темных углов.

Сердце Дена заколотилось как сумасшедшее, когда он узнал ту, что сделала его объектом своей охоты. Лоло. Такая же юная и прекрасная, ясные синие глаза широко распахнуты, взгляд светится добротой и нежностью. Голубой шелк подчеркивает точеную фигуру, на высокую грудь, приоткрытую декольте, ниспадают волнистые пряди и светлым пшеничным водопадом опускаются ниже пояса. Женщина прошла несколько шагов вглубь зала и остановилась на достаточном расстоянии от своих гостей.

— Приветствую вас, добрые люди, — ласково сказала она и ее влажные губы цвета спелой вишни растянулись в лучезарной улыбке. — Позвольте представиться, я — королева Лоло…

Договорить крылатой деве не дали. Почти одновременно в нее полетели два дротика, брошенные неистовыми акридцами. Оба понимали всю бессмысленность своих действий, но накопившаяся ярость мешала им трезво оценивать ситуацию. Не отводя глаз от стоящих на лестнице и продолжая благодушно улыбаться, королева выставила правую ладонь вперед. Дротики, не долетев до цели, ударились о невидимую стену и упали на пол. Баско замахнулся было, чтобы метнуть оружие вновь, но отец, первым взяв себя в руки, вовремя удержал его.

Богдан смотрел на королеву, беспомощно сжимая и разжимая кулаки — его сила, так же как и сила оружия, не действовала против крылатой девы. В этот раз открытые окна помочь не могли.

Лоло беззаботно рассмеялась и хлопнула в ладоши:

— Ну как можно быть такими простаками? — она шаловливо махнула рукой. — Ваши стрелы и копья, ваши мечи и кинжалы для меня лишь детские забавы. И пусть сегодня этот юноша, — она кивнула в сторону Богдана, — уничтожил часть моего войска, завтра у меня будет вдвое больше стражей.

Гавран снова вышел из себя. Оттолкнув сына, пытавшегося удержать его, старик пошел прямо на королеву.

— Коли стрелы бесполезны, задушу тебя голыми руками, ведьма!

Королева резко отпрянула назад, дружелюбная улыбка на ее лице сменилась недовольной гримасой. Послышался треск разрываемой ткани, и старик на мгновение остановился, скривившись от омерзения. Из спины Лоло начали расти крылья. Мохнатые, с кроваво-красной серединой и черной траурной каймой по краям, они становились все больше, пока не достигли размера, вдвое превышающего человеческий рост.

Лоло тем временем оттолкнулась ногами от пола и, кокетливо поправляя рваное платье на обнаженном плече, взлетела к высокому потолку. Потоки воздуха, разгоняемые огромными крыльями, растрепали волосы путников, взметнули вверх бесформенные останки бабочек. Теперь друзьям приходилось задирать головы, чтобы держать ее в поле зрения.

— Гавран, Гавран… — сказала она, с укором глядя на старика. — Ну что же ты такой неугомонный? Столько лет живешь на свете, а все никак не можешь смириться с моим превосходством. Тебя, друг мой, я убью последним, — она кровожадно потерла руки. — Будешь мучиться, будешь смотреть, как умирают твои друзья. Зачем привел их сюда? Разве мало иноземцев погубил ты за эти годы? Так кто же из нас злодей, Гавран? Бедная бабочка, которая пытается выжить в чужих неприютных землях, или ты — хранитель справедливости, положивший на алтарь своей чести столько жизней? Не пожалевший даже собственной жены?

— Это не так, тварь! — Гавран побелел от гнева. — Иноземцы пришли к тебе по доброй воле! И это не я отправил их на Акрид!

— Не ты, — согласилась Лоло, — но ты обрек их на верную смерть, приведя ко мне. За эти годы ты уже забыл о своей истинной цели, теперь только жажда крови ведет тебя вперед. Признайся, ты куда больше хочешь уничтожить меня, чем спасти Акрид!

— Это ложь! Замолчи, проклятая! — закричал Гавран, в бессилии сжимая кулаки. — Что ты сделала с моей Айкой? Где ее тело?

— Ты сам погубил ее, Гавран, — усмехнулась Лоло. — Отпустил, бедняжку, одну в лес, а теперь плачешь. А вы? — она обвела взглядом остальных. — На что надеетесь? Я могу прямо сейчас покончить с вашим отрядом, но это было бы слишком просто. Сначала вы как следует помучаетесь. А впрочем, — она снисходительно улыбнулась, — главная причина в другом — я хочу подарить жизнь одному из вас, а может даже и двоим.

Северяне, стоя у подножия лестницы с обнаженными мечами в руках, терпеливо ожидали момента, когда королева утратит бдительность и опустится достаточно низко, чтобы можно было ее достать. На плече у Дениса, склонив голову набок, сидела взъерошенная Гая. Парень с отвращением смотрел на Лоло. Теперь он с трудом мог представить, что испытывал к ней когда-то совсем другие чувства. Сумасшедшие