понимаешь? Знаешь, что он подумает тогда? Он так подумает: «Есть у меня проблемы, зачем я должен портить настроение жены? Она так хорошо меня принимает. Не она виновата в том, что у меня что-то не получается». Потом, через час или еще раньше, он еще подумает: «Может, у нее тоже есть какие-то проблемы, но она не жалуется. Какая у меня хорошая жена, какие хорошие дети, семья у меня замечательная. Ради них я завтра же решу все свои дела». Видишь, Валя, как можно просто и хорошо все сделать.

Ответная реакция Валентины не совпала с ожиданием Замиры.

– Замира, ты опять завела ту же песню: все для мужа, все ради него, – с недовольством отнеслась к совету Валентина. – Тебя послушать, муж пуп земли? Это еще можно понять, если он полностью берет обеспечение семьи на себя. А что мы видим в большинстве случаев? Жены работают, порой в две смены, чтобы свести концы с концами. А «уважаемые» мужья отщелкают за игрой в домино рабочее время, после либо в магазин за водкой или в пивной ларек, либо разлягутся на диване перед телевизором, и никаких забот. Перед такими тоже прикажешь распинаться? Другой пример, если муж пьяница. Так твои ухаживания он примет черт знает за что. Одни непристойные подозрения возникнут в пьяном мозгу.

Замира выслушала Валентину со снисходительностью.

– До свадьбы тоже пил? Тоже был лентяем? – спросила.

– Не знаю, не расспрашивала, – прозвучал ответ.

– Не знаешь, а говоришь. Если он до свадьбы пил, не любил работать, то куда смотрела она, ее родители, родственники? Слепые были, да?

– Нельзя так строго судить, Замира. Полюбила – и все тут.

– Утром полюбила, вечером выскочила замуж, а потом жалуется на жизнь, да?

– Вот ответь мне, существует любовь с первого взгляда или нет? – на вопрос Замира недоверчиво улыбнулась. – А я верю, существует. Влюбляются мгновенно, не зная друг о друге ничего толком, а после, глядишь, живут счастливо. Я знаю, случается такая любовь.

– Просто повезло, – «аргументировала» оппонентка.

Валентина, поняв, что ее доводы не находят должного отклика, решила не обострять полемику.

– Может быть, – отозвалась она.

Замира, приняв ответ Валентины за согласие с ее мнением, вновь воодушевилась. Она подалась телом ближе к Валентине и таинственным шепотом поведала:

– Скажу тебе еще кое-что. У мужчин в голове большой тормоз: не понимают, что такое семья, что делать с ней. Все делает жена. Она многое может. Негодная жена сделает из мужа пьяницу, дундука, а умная поднимет честь мужа, видишь, как? А ты говоришь: «Приниженная роль». Неправильно думаешь, Валя.

Валентина беззлобно усмехнулась:

– Замира, извини, но я запуталась вконец. Не соображу, кто в семье главный и первый.

– Я же тебе все объяснила, – ответила та с озадаченным видом.

– Если, как ты говоришь, жена решает все в семье, то с чего ей лебезить перед мужем, чуть ли не с поклонами встречать его? А вот скажи, если благоверный загуляет, тогда тоже нужно его обласкать? Интересно, как ты поступишь в такой ситуации? Все мужики, сама знаешь, в душе бабники.

Замира внезапно изменилась в лице, от вдохновения не осталось и следа.

–Кто тебе это сказал? – впилась глазами она в Валентину.

– О чем ты? – от неожиданности смутилась.

– Ты видела моего мужа с чужой женщиной?!

– Фу ты, при чем тут твой муж? Я его толком-то и не разглядела. Увижу где-нибудь – не распознаю. Я для примера назвала его, понимаешь? Честно говорю, без всякой задней мысли, Замирочка.

Сложно было определить: поверила замужняя женщина ее словам или все же доверилась своим подозрениям, однако, выпрямив спину, она приняла гордую осанку и четко, не терпящим возражения тоном, сказала:

– И пусть гуляет, он мужчина. Никуда не денется – лучше меня не найдет. Честь семьи держится на жене.

Общение прекратилось. Обе, чувствуя неловкость, молчали. Валентина встала, с извинительной улыбкой выговорила, что с минуты на минуту ждет прихода подруги, попрощалась и удалилась.

Соседки перестали видеться. Недельки через три нечаянно встретившись на общей лестничной площадке – мир тесен, – откровенно обрадовались случаю. Осознавая абсурдность затянувшегося конфликта, попеременно стали тянуть друг друга в гости к себе. Прежние связи восстановились. Общались по душам, но провокационную тему не затрагивали.

У Валентины была одна дальняя родственница, Люся, которая имела дар внезапно напомнить о себе, что признаться, происходило довольно-таки редко. В девичестве она так бурно увлеклась романом с «целеустремленным» поклонником, что потеряла разумную осторожность. Когда опомнилась, поставила виновника перед наглядным фактом. Тот глубоко задумался – и «испарился». Люська не отчаялась, не залилась скорбными слезами. Проявив упорство и настойчивость, отыскала «паразита», а, найдя, без предупреждения, направленно употребила острые коготки. Короче говоря, женила на себя неудачливого беглеца. Выстраданное бракосочетание на одну неделю опередило рождение общего чада.

Родственница с корпулентным телом и заметными морщинами на лице – вот до чего доводит отчаянная любовь – выглядела старше мужа. Тот, стройный кучерявый шатен, по праву слыл красавцем, постоянно подвергался обстрелу дамских глаз. У него было единственное хобби в жизни – это повеселиться. Для развлечения всегда находил повод. Надо отдать должное ему: искусно рассказывал анекдоты, и шутки его были понятными.

Валентина считала его легкомысленным недорослем: в глубине его чарующих очей она усмотрела стойкие приметы глупости, которые, к ее удивлению, перемежались с приливами хитрости. Она отнесла его к разряду «хитро-глупых» – к новому типажу мужской особи.

Родственничек являл собой человека безвольного и пугливого. В доме владычествовала родственница, муж безропотно выполнял все ее указы. Справедливости ради стоит отметить, что Люська не злоупотребляла властью, то есть супруг не был приучен надевать домашний фартук. В ячейке общества царили мир и согласие – ни совместного ора, ни состязания по битью посуды. Гости умилялись, наблюдая взаимодействие и взаимопонимание супругов (правда, находились и такие, которые нервничали по данному поводу).

Между тем за ширмой семейной идиллии кипели скрытые нешуточные страсти. Ревнивая Люська всеми фибрами души чувствовала измену со стороны благоверного. И как не мучиться подозрениями, если «паразит» часто, не замечая ее, самозабвенно улыбался неизвестно чему. Разумеется, любая жена пришла бы к однозначному выводу.

Грехопадением, по терзающей догадке супруги, изменник увлекался в рабочее время. Однако сменить любимую работу, которая была связана с постоянными выездами, несмотря на ее приказы, шипенья и, наконец, бурный поток слез, наотрез отказался. Исключительный случай в их отношениях, когда муж проявил стойкую волю. Тут он стоял насмерть!

Люся не находила себе покоя. Она жаждала обличительного факта, которым, как наждачной бумагой, «сотрет» навечно с его лица ненавистную блаженную улыбку. Ежевечерние допросы с пристрастием не предоставили