– А дальше что? – спросил я, когда мы опустошили все конфеты.

– Теперь нашпигуем их новой начинкой. – Рокет улыбнулся и достал из огромного покрытого красным лаком холодильника банку. – Вот, например, острая горчица. А это – паста чили. – Он начинил конфету и заклеил её жидким шоколадом. – Почти незаметно! А они жрут эти сладости не глядя, пока пялятся в свои невыносимые девчачьи сериалы.

– Я принёс из школы помёт броненосца. Подойдёт в качестве начинки?

– Отпад! – Рокет ухмыльнулся ещё шире.

Пока мы запихивали коричневые шарики в конфеты и залепляли их, Рокет спросил:

– У вас в школе есть броненосец? А ещё какие звери?

– Преимущественно морские оборотни… Ах да, и ещё одна пантера. – Я осторожно засунул один из «деликатесов» обратно в коробку. – Не хочешь тоже к нам перейти?

– Не, мне нравится в старой школе. – Рокет пожал плечами. – Хотя мне бы весьма пригодились практические советы по превращениям. У вас нет почасового репетиторства?

– Вряд ли, но я спрошу, – сказал я.

Несколько минут мы молча сосредоточенно работали, а потом Рокет ни с того ни с сего сказал:

– Инженер.

– Что?

– Я хочу стать не астронавтом, а инженером. Одним из тех, кто строит эти штуки. А летает на них пусть кто-нибудь другой.

– А полечу тогда я, – брякнул я и лишь потом сообразил, что для оборотня – тигровой акулы это, пожалуй, не самая лучшая идея. Жаль! Зато есть другие професии, к которым такие, как я, пригодны больше обычных людей. Хотя сейчас мне ни одной не приходило на ум.

Мы укомплектовали полкоробки кошмарных конфет, и Рокет остался доволен. Великий момент настал. Мы торжественно промаршировали в гостиную, где Рамона и Шаника, развалившись на диване, болтали и пялились в смартфоны.

– О, круто, ещё один подписался! Уже триста сорок шесть подписчиков! – радовалась Рамона. – Дела идут в гору.

Рокет кашлянул, чтобы они обратили на него внимание.

– Эй, вы двое. Спасибо, что заботитесь обо мне, пока мама на работе, – сказал он и протянул им конфеты. – Я вам кое-что принёс.

Сёстры медленно выпрямились на диване. Рамона улыбнулась.

– Очень мило с твоей стороны, астрофрик. – Она дружелюбно взглянула на меня. – Кажется, твой новый друг благотворно на тебя влияет.

– Я знаю, иногда с нами непросто и мы чересчур строги с тобой, – сказала Шаника и, притянув к себе оторопевшего Рокета, взъерошила ему волосы. – Ты тут ни при чём, Эдвард. Эта работа вымотала мне все нервы.

Мы с Рокетом беспокойно переглянулись. Нам пришла одна и та же мысль: эти сёстры всё же не так плохи, как мы думали. Лучше забрать подарок обратно, да поживее!

Поздно.

Рамона уже открыла коробку, взяла одну конфету и сунула её в рот. Мы замерли.

Несколько секунд, пока она жевала, ничего не происходило.

– Какая хрустящая! – сказала сестра Рокета, протянула руку и взяла ещё одну. – Не слишком сладкая, зато пряная. Я такие люблю.

– Что, правда? – выдавил я. Наверное, это был «деликатес» Джаспера. Я чуть не поддался искушению тоже попробовать одну.

Тем временем Шаника тоже взяла конфету:

– О, с чили! Круто!

– Да… э… круто. – Рокет совершенно обалдел. Настолько, что, когда Шаника протянула ему коробку, автоматически взял конфету и смущённо вертел её в руке, не зная, куда деть.

– Ешь давай, – улыбнулась ему сестра. – Мы ведь не хотим съесть всё в одиночку! Или мы похожи на эгоисток?

– Нет, но мы съели сегодня уже много сладостей, – сказал я.

Сёстры не слушали отговорок, и у Рокета не было выбора. Он осторожно откусил кусочек конфеты – я надеялся, что это всего лишь чили. Но по коричневой начинке я понял, что это «деликатес» Джаспера.

– Очень вкусно – э… я в туалет ненадолго, – сказал Рокет и сильно заторопился. Через пару секунд я услышал звук слива в унитазе.

Тем временем Шаника попробовала конфету с горчицей:

– Ещё одна острая! Ну, это просто жесть. Но в хорошем смысле – если ты понимаешь, что я имею в виду… Напомни, как тебя зовут?

– Тьяго, – сказал я и незаметно сунул конфету, которую мне пришлось взять, в карман штанов, где она, наверное, скоро превратится в шоколадно-горчичную мазню.

Нам разрешили сесть на диван, и мы все вместе посмотрели несколько серий «Теории большого взрыва» – любимого сериала Рокета, очень смешного, – и к нам почти не придирались. В перерыве между двумя сериями Рокет спросил:

– Я правильно понял, что вы с дядей ищете квартиру?

– Да, – подавленно сказал я. – Сейчас мы ночуем у друзей – хорошего мало.

– Я спрашиваю потому, что в доме моей бабушки освободилось несколько комнат – может, вам подойдёт.

Я непроизвольно выпрямился:

– Наверняка! Но я должен сразу предупредить: кое-кто настроен против нас и запугивает наших квартиросдатчиков. Иначе нас бы не выселили или мы бы давно уже подыскали себе новое жильё.

Рокет переглянулся с сёстрами.

– Сомневаюсь, что кому-нибудь удастся запугать Салли, – сказала Шаника. – Раньше она была лётчиком-истребителем.

У меня забрезжил лучик надежды. Мой друг-крыса нацарапал на листочке адрес и номер телефона, протянул мне и встал:

– Скажи своему дяде – пусть подъедет туда. Я пойду с тобой. Бабушка наверняка обрадуется.

Я с таким трепетом взял листок, словно на нём был записан мой новый мастер-пароль[11]. Или теория всего[12].

– Очень мило с вашей стороны, – выдавил я и позвонил дяде Джонни.

– Хорошо, я выезжаю, – сказал он – в его голосе тоже сквозила надежда.

Мы с Рокетом стали торопливо собираться.

– Эдва-а-а-а-ард! – донеслось из гостиной, когда мы уже стояли в коридоре.

– Что?

– Где продаются эти конфе-е-е-еты?

Рокет тихо застонал.

Я с улыбкой закрыл за нами дверь.

Салли, бабушка Рокета, жила в Коконат Гроув, зелёном уютном квартале Майами, куда более безопасном и спокойном, чем Либерти-Сити, где мы жили раньше. Я удивился, когда Рокет привёл нас на узенькую заросшую деревьями и кустами улочку и остановился перед самым красивым домом из всех: двухэтажным, светло-жёлтого цвета, с садом, где росло манго, на котором висели спелые фрукты. Несколько павлинов гордо расхаживали поблизости и сидели на дереве.