Люди из-за столиков мне кивали, как своему. Женщины улыбались. Мне опять, как и тогда, на лайнере, было немного неловко. Я заявился сюда в летных штанах и грубом армейском свитере до бедер. Удобная штука, и привычна мне давно. И гладить не нужно. Только тут все были принаряженные. Женщины в чистых блузках и кофточках. Мужчины в отглаженных гражданских брюках и в белых рубахах. Будто и впрямь в ресторане. Большинство из присутствующих я не узнавал. А может, и не знал вовсе. Я ведь тут недавно, а база – здоровущая штука. Некоторых специалистов можно неделями не встретить. Разве что в столовой или в кают-компании случайно пересечешься иногда. В общем, топал я тихонько вдоль стеночки и кивал всем в ответ. И улыбался смущенно. И все никак мне пустой столик не попадался. А потом какой-то мужчина помахал мне и сказал, что я могу «тут падать». Я и упал. «Ян, БЧ-2, оператор зенитного поста»,– так мне человек этот представился. А я ему: Юджин, капитан, и все такое прочее.

– Пилот, значит,– резюмировал новый знакомый.

– Ага.

– Чаю хочешь?

Пожимаю плечами. Чаю я вообще-то не хотел. Но не сидеть же теперь, не зная, чем руки занять? И мужчина мне из пузатого керамического чайника горячей жидкости налил. И вазочку с сахарными кубиками подвинул. А из-за соседнего столика какая-то дама с короткими густыми волосами меня долькой лимона угостила. Так что совсем как я люблю вышло. Еще бы капельку коньяку в чашку, да где его тут взять?

– В шахматы играешь? – спросил Ян.

– Не-а.

– Танцевать умеешь?

– Нет.

– Может, истории какие интересные знаешь?

– Тоже нет.– Мне стало жаль, что я такой неотесанный. Даже компанию составить не могу как следует.

– А что любишь? – продолжал меня пытать Ян. Правда, совсем необидно. Просто любопытство проявлял. А может, просто поговорить ему было не с кем. Вот и искал тему.

Я подумал и ответил, что иногда слушаю музыку.

– Да ну? И что любишь? Неоклассику уважаешь? «Борцов за чистоту звука» слышал?

– Я не знаю. Я не слишком хорошо в музыке разбираюсь. Вот, иногда ребят из двадцатого века слушаю. С Земли,– говорю смущенно.

– Обалдеть! – восхитился Ян, коротко хохотнув.– А мы тут как раз ее в каменный век загоняем. Вот и приобщишься к древней культуре заодно.

Мне его шутка не очень смешной показалась. Но, чтобы его не обижать, я слегка улыбнулся. Из вежливости.

– Неужто и впрямь двадцатый век?

– Ага. Тогда был короткий период расцвета музыки. В пятидесятых – шестидесятых. Блюз, блюз-рок, фанк, рок-н-ролл. Дженис Джоплин, «Крим», Джимми Хендрикс, «Энималз», «Битлз».

– Я ничего такого не слышал. И что – здорово зажигают?

– Мне нравится. Сейчас так не исполняют. С душой. Еще Мадди Уотерс, Джонни Ли Хукер, Би Би Кинг. Да много еще кто. Я их могу часами слушать.

– Да ты просто фанат, парень! – восхищается Ян.– Может, ты еще и петь умеешь?

– Немного. Когда сюда летели, у нас с Джозефо неплохо выходило. Команде нравилось.

– Кто это – Джозефо?

– Механик с «Либерти».

– А-а-а. Знаю. Нормальный мужик. Только немного замкнутый. Говорит мало.

– Точно.

И женщина, которая мне лимон дала, спросила из-за спины, не хочу ли я спеть.

– Тут многие поют,– пояснила она.– Иногда, если слова знаем, даже подпеваем хором.

– Я не знаю, мэм. Я специально никогда не пробовал. Так, когда нет никого. Или когда все свои…

– Юлия,– так мне та женщина представилась. Лицо у нее было круглое, миловидное, а сама она вся была коренастой, что ли.– Я тоже из БЧ-2. Оператор наведения.

– Юджин Уэллс. Э-э-э… пилот.

– Очень приятно, Юджин. Так что, споете нам?

– Так музыки нужной нет,– попытался я отбиться.

Тут женщина встала и через весь отсек крикнула, так что все звуки заглушила:

– Авиша!

– Здесь! – звонко отзывается из полутьмы у противоположной переборки хрупкая блондинка в свитере с высоким воротником.

– Тут летуну музыку надо обеспечить! – снова кричит Юлия. И на нас все смотрят. Так мне кажется. Даже те, что танцуют.

– Не вопрос! Тащи сюда свои кости!

– Ну вот. Сейчас все будет,– улыбается Юлия.– Авиша у нас в электромеханической центральный проводок. Из пары проводов и тюбика помады что хочешь соорудит. И это «что-то» будет электричество производить. Или сигналы передавать. Пошли со мной.

Ян улыбается. Немного насмешливо. Или иронично. Похоже, попасть в руки Юлии – все равно что в глубокой древности угодить под паровоз. Так, кажется, эта пыхтящая черная штука называлась. От Юлии исходит колоссальная энергия. Будто внутри у нее упрятан мощный ментографический излучатель. «Ответ отрицательный. Человек „Юлия“ не имеет вживленных механических или биоэлектрических объектов»,– докладывает мой верный зануда. Я вздыхаю и под сочувствующими взглядами окружающих плетусь вслед за неугомонной дамой. Кое-где слышны негромкие смешки в мой адрес. Я ведь все слышу, когда надо.

– Ну что, капитан, начнем? – улыбнулась Авиша. Чем-то она напомнила мне Лотту, подругу Сергея. Разве что чуть повыше казалась. И грубее немного – сами понимаете, наша собачья работа не располагает к мягкости характера. И Триста двадцатый со мной согласился. Правда, я его попросил недавно, чтобы он не влезал, когда я с кем-то общаюсь. Особенно с женщинами. Особенно в некоторые моменты. Иначе такое общение становится похоже на пошлую групповуху. И Триста двадцатый сказал, что мои доводы логичны и заслуживают уважения. Что не мешало ему в самый ответственный момент продолжать вставлять свои комментарии.

– Давайте попробуем. Только зовите меня Юджином. Пожалуйста.

– Договорились. Что вы хотите спеть?

– Я не знаю. Что-нибудь из того, что слушаю. Если выйдет.

– А что вы любите?

Я смутился. Уж больно мне не хотелось снова видеть, как на меня удивленно смотрят, когда я про свой странный вкус говорю. Особенно когда такая женщина. С короткими светлыми волосами, гибкая и сильная, словно оружейная пружинка.

– Старую музыку. Совсем старую.

– Не беда, у нас хорошая база данных,– продолжает, улыбаясь, изучать меня серыми глазищами «центральный проводок».– Говорите название исполнителя и композиции. Подберем.

– Ну… Мадди Уотерс. «Хучи кучи мэн».

– Как-как? – озадаченно переспрашивает Авиша, роясь в миниатюрном терминале аккуратным кошачьим коготком.

– Уотерс. «Хучи кучи мэн»…– почти виновато повторяю я.

– Уотерс? Роджер? Из «Пинк Флойд»? Такая древность?