Егор, весь светясь от счастья, сел на мотоцикл и озорно посмотрел на меня. Точно, провернул это специально! Ну и я как чувствовала, в самый последний момент сняла туфли и надела белые кеды. Мама на это даже ничего не возразила: она со сватьей пыталась накормить трёх сорванцов, которые устроили из детских стульчиков катапульты, аккуратно заляпывая кафельные стены кухни овощным пюре.

Я села на нагретое солнцем сиденье, обняла Егора и прижалась к его плечу щекой. Мной сразу же овладела странная магия. Теперь я была готова ехать вперёд, гнать по дороге, не оглядываясь.

К ЗАГСу мы приехали вовремя, поражая все свадебные кортежи своим видом. Егор стиснул мою ладонь и потащил за собой, а я хихикала и едва поспевала за ним. Рита, стоявшая в тени у самых дверей, выглядела не так радужно, как и Гоша. Немного субтильный тип в очках, я бы сказала, типичный ботаник. Но, как ни странно, заводной и огнеопасной Ритке он подходил идеально! Я была рада, что всё так случилось, что наша свадьба будет такой. С детьми потом будем разбираться…

Шокировав женщину, регистрировавшую браки, мы спешили с Егором вырваться на свободу, поэтому поставив подпись на документах, обменявшись обычными кольцами, вручили конверт Ритке с Гошей и поспешили к мотоциклу. Стоило видеть кислые лица невест, когда я, залихватски оседлав мотоцикл позади Егора, радостно вскрикнула и метнула букет в сторону гостей. Кто-то поймал эту скромненькую связку из белых гвоздик.

— Куда теперь, мой рыцарь?

— О, увидишь…

Только когда выехали за город, Егор признался, что выбил ещё два часа у наших родителей. Этот день, почти весь, принадлежал только нам двоим, мы почти забыли, что это такое. Дети отбирали все силы, нервы и время.

Мы мчались мимо летних цветущих полей, мимо зелёных шумных деревьев, чтобы выехать к быстрой реке, плещущейся в берегах. Мелкие брызги яркими бисеренками лежали на траве и на листьях густых кустов. Егор завёл меня на какой-то уступчик, с которого открывался просто потрясающий вид на лиловые поля люпина, на яркую, пестревшую белыми барашками реку, на резную кромку леса. Достав из тайника в сиденье сумку и покрывало, Егор устроил нам настоящий романтический пикник. И плевать, что были только фрукты и сок.

— Ну что, всё? Наши злоключения закончились?

— По-моему, ещё нет, — улыбнувшись, посмотрела Егору в глаза, едва удержавшись от того, чтобы не поцеловать его. — Осталось ещё незаконченное дело.

— Это ещё какое? — Егор удивился и отстранился от меня.

Я же хихикнула, подсела к нему ближе и обвила руками его шею. Подарила лёгкий пряный поцелуй и прошептала:

— Мы не отправили результаты теста Лёше. Да и Жанна как-то за бортом осталась…

— Ой, всё! — Егор закатил глаза. — Давай не будем вспоминать про этих двоих в такой день! Лучше… Лучше проведём его вдвоём, потому что в восемь вечера карета превратится в тыкву, а дома нас будут ждать голодные мышата, которые из бабушек и так верёвки вьют.

Егор обнял меня в ответ, зарываясь пальцами в мои густые, немного волнистые волосы. Я закрыла глаза, впитывая каждой клеточкой тела окружающие запахи, звуки и тепло, тепло солнце и тепло Егора, которого мне всегда мало.

Одновременно вздохнув, даже и не думали переходить к фруктам и соку.

— Над нами новые соседи.

— Да? — Егор насторожился.

— Да!

Мы ещё не въехали в свою большую квартиру, занимаясь ремонтом. Из этого сделали какой-то квест: просто Егор решил поучиться. А пока жили в квартире Егора.

— Там такой мужчина импозантный приходил, за перфоратором…

Егор рывком отстранился от меня, спрятав улыбку, пытался быть серьёзным. Глядя мне в глаза, старался изобразить ревнивца.

— А ты?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— А что я? Дала ему этот несчастный перфоратор и закрыла дверь. У меня теперь мужчин хватает…

Егор даже глаза вытаращил. Я, закинув виноградинку в рот, подмигнула мужу:

— Илья, Алёша, — начала загибать пальцы. Да, сына мы назвали Алексеем, но вот производное Лёша было под запретом. Егор его Лёлей звал или Лёхой, — ты. Разве этого мало? Хотя… Мало! Я собираюсь прожить с тобой всю жизнь.

— Хм, дай подумать, — Егор задумчиво почесал подбородок. — Так и быть, я согласен, — хитро улыбнувшись обхватил меня и повалил на покрывало.

И пусть этот день особенный, особенный по-своему. Но мне хотелось думать, что теперь каждый день будет таким. А я буду радоваться, что наступила на горло своим принципам и распрощалась с одиночеством. По-моему, я сделала правильный выбор.

Теперь будет много любви и счастья.

Только так.

Конец