Случалось, что полы верхней одежды до земли цеплялись за ветки в самый неподходящий момент… И магичкам разрешили носить удобную одежду еще в те времена, когда нравы были намного строже, нежели сейчас. А в последние столетия, когда к иномирцам стали больше прислушиваться, мода вообще удивляет противоречивостью направлений и разнообразием в плане степени откровенности.

После того как переплетаю косу, долго мучаюсь с зеленым платком. Куда его? На руку? На шею? Что-то подсказывает, что это отличительный знак целителя, недаром цвета нашего факультета.

— Искусник, подскажите, что делать с платком? — так и не разобравшись, пристаю с вопросом к Карраю. — Где его лучше повязать?

Боевик, медленно оглядев меня с головы до пят, отвечает не сразу.

— Где пожелаете, Близард. Кто-то повязывает на руку, кто-то на шею, некоторые цепляют к сумке.

— К сумке? — удивляюсь я. В раздевалке, кроме формы, больше ничего не нашла.

Шелковый платок никак не желает повязываться на шее, топорщась.

— Позвольте помочь? — Искусник протягивает руку, и я вручаю ему непослушную ткань.

Он ловко сворачивает ее определенным образом и заходит мне за спину. И только тогда осознаю, как близко находится Каррай.

— Сумку с набором зелий и артефактов приготовил целитель Зеймор. Но рекомендую все же носить платок на шее — так его видно издали.

Прохладная гладкая ткань. И теплые пальцы, на несколько секунд касающиеся шеи. Платок, мягко обвив ее, повернут узлом набок.

— Где искать целителя? — Мой голос даже мне самой кажется неестественным. Почему-то неловко. Быстро развернувшись к Карраю, благодарю: — Спасибо за помощь и советы, искусник!

— Он должен скоро подойти сюда.

Каррай на меня не смотрит — он подчеркнуто внимательно глядит на карманные часы на цепочке и хмурится.

— Задерживается? — догадываюсь я. — Так, может, вы пойдете, а я дождусь его одна?

Почему мне кажется, что Каррай вздыхает с облегчением?

— Можно поступить и так. Только с одним условием: не покидайте помещение без сопровождения, полигон огромен, легко заблудиться.

Искусник уходит туда, откуда вчера выходили ребята, а спустя пару минут появляется Зеймор. Обстоятельно и быстро он показывает все, что находится в принесенной сумке.

— Но знаете, адептка, обычно ничего из этого не требуется — целители используют только заклинания, если хотят выиграть. А более сложные увечья, которые все же случаются, устраняют наблюдатели.

— Но тогда игрок выбывает из игры? — вспоминаю рассказ брата.

— Да, и команда лишается преимущества.

Отличительная особенность стрипа и огорчение для игроков — это штрафные очки. Мало победить, нужно победить по возможности чисто, зарабатывая баллы со знаком «плюс». Выбывание игрока — это априори «минус».

Еще несколько минут напутствий, и целитель Зеймор желает мне удачи.

Страх, предвкушение, азарт — эмоции переполняют. Я открываю неприметную дверь и оказываюсь в длинном коридоре. И сразу взгляд натыкается на дверь слева — добротная, новенькая. Могу поклясться, что за ней моя раздевалка, бывший кабинет целителя команды. Чуть дальше на той же стороне зияет темным провалом вход без двери. Шагая мимо, ощущаю, что оттуда тянет влагой и прохладой. Ага, душевая игроков. Можно было бы в ней купаться одной, закрывшись. Но раз нет двери, значит, не судьба.

Коридор заканчивается входом в АД. Или на АД? Как правильно?

Я вхожу в огромный зал с куполообразным стеклянным потолком, сквозь который виднеется серое небо. Следующее, что бросается в глаза, — это густые заросли ирдийского терновника, печально известного длинными шипами и вечнозеленой листвой. Арка входа выглядит прорехой в колючей стене, которая закрывает полосу препятствий, — поле для игры в стрип.

Кто из боевиков первый решил совместить тренировку с игрой, лично я сказать затрудняюсь. В хрониках его имя, бесспорно, есть, да и настоящие почитатели стрипа историю возникновения игры знают. Но как бы там ни было, вынуждена признать, что идея превратить банальную полосу препятствий в азартное состязание на силу, скорость и быстроту реакций стоящая. Две команды, преодолевая ловушки и преграды, идут к противоположному концу поля, чтобы повязать свою ленту на столб победы. Идут через секторы, где можно пользоваться магией, и через районы, где она под запретом. Нарушая правила, теряют очки, соблюдая — получают их. Противникам можно и нужно мешать. У бегуна с лентой есть два защитника, еще три игрока нападают на вражеского носителя ленты. И только целителей никто не трогает, и они исправно выполняют то, что присуще нашей сути, — исцеляют.

Брат, когда впервые попросила описать игру, выразился так: «Полоса препятствий, бег и мордобой». Сегодня мне предстоит убедиться в этом или опровергнуть его слова.

Возле арки, сгрудившись вокруг Каррая, стоит моя команда. Приблизившись, напрягаю слух.

— Устали проходить одну и ту же дорожку? Пройдите ее максимально быстро, и тогда поговорим, — говорит тренер недовольным подопечным. — И, Рауллы, вы оба слишком медлительны, ребята.

— Искусник, а есть ли нам смысл тренироваться вообще? — угрюмо протягивает один из братьев. — Что-то подсказывает мне, что так и останемся на скамейке запасных. Устали потеть за просто так.

Ого, на корабле зреет бунт? Кому-то надоело находиться в тени? Жутко интересно, и я не спешу обнаруживать свое присутствие.

— Тренируйтесь ради себя, — возражает Каррай. — Чем больше потеете сейчас, тем меньше проливаете кровь потом, в будущем, на настоящем поле боя.

— Все так, искусник. Но мы пришли сюда играть, а не вырабатывать силу и повышать резерв, — недовольно говорит смуглый брюнет.

Как и братьев Рауллов, его не было среди тех, кого я избавляла от похмелья.

— Увы, адепт Шангер, вы пока можете похвастаться только силой.

— Искусник, ну я же силовик! Чего вы от меня хотите? — уже весело щурится смуглый.

— Даже силовику необходимы слаженность работы в команде, тактика и умение предугадывать шаги противника. Слышали выражение: «Объем бицепса на успех игры не влияет. Влияет умение пользоваться мозгами»?

Чернявый, почесав макушку, добродушно усмехается:

— Хотите сказать, я совсем не думаю? Ладно, виноват, исправлюсь.

— Рауллы? — Каррай переводит взгляд на братьев.

— Мы тоже исправимся, искусник, — глухо отзывается один из них.

— Раз мы все прояснили, пожелайте удачи своему штатному целителю в первый день — и вперед на дорожку.

Адепты дружно разворачиваются в мою сторону.

Глаза Гардена распахиваются шире. Взгляд Фрайда потрясенно скользит снизу вверх. Оборотни с Лайнетом во главе дружно улыбаются. Шангер, тихонько присвистнув, незлобиво скалится. И только Рауллы синхронно хмурят брови.