Я вернулась в гостиницу с важной информацией, но на Дениса она не произвела особого впечатления.

– Я знаю, что у Ухтомской имеется в Староникольске тетя, – кивнул он. – Думаю, мы можем даже поговорить с ней. А теперь нам пора подвергнуть обыску апартаменты писательницы…

Лариса Павловна обитала на последнем этаже, где располагались самые дорогие номера. Таечка предложила мне стоять на шухере в коридоре, на что я резонно ответила:

– Я это уже делала, теперь твоя очередь.

Денис в два счета вскрыл дверь номера Ухтомской, не пришлось даже красть ключи. Он состоял из трех комнат, обставленных столь же уныло, как и мой. В раздвижном шкафу обнаружился чемодан с вещами, которые я тотчас обшарила. Ничего занимательного, только удалось установить незыблемый факт: госпожа Ухтомская предпочитает нижнее белье от Жан-Поля Годо. Значит, может позволить купить подобные тряпки со своих гонораров.

Помимо того, имелись туалетные принадлежности, несколько деловых костюмов – вот, собственно, и все. В ящике письменного стола я сделала удивительную находку – там лежала толстая записная книжка в кожаном переплете. Я вообразила, что добралась до тайны Староникольского союза, но в книжке содержались всего-навсего планы романов, наброски сюжетов и велся счет тому, сколько денег и когда перевело на счета Ухтомской московское издательство.

Денис тоже ничего важного не обнаружил. Внезапно до нас донесся приглушенный голосок Таечки:

– Она возвращается! Она...

Мы бегом бросились к выходу и – увидели на пороге Ларису Павловну Ухтомскую. Писательница, не выказав удивления или негодования, прошла в номер, толкнув в него испуганную Таечку, и произнесла с очаровательной улыбкой:

– Доброе утро! Мы, кажется, уже виделись в ресторане во время завтрака, ведь так?

Денис начал было говорить, что мы ошиблись номером, но Ухтомская только махнула тонкой рукой, на которой сверкнуло несколько затейливых перстней с бриллиантами:

– Не утруждайте себя выдумыванием объяснений! Я поддерживаю связь с Димой Виллисом, и он рассказал мне о вашем вчерашнем визите. Кстати, если позволите, я заберу у вас мой любимый бюстгальтер… Или, если хотите, могу вам его подарить!

Денис смущенно выпустил из рук шелковую вещицу. Ухтомская, как я сразу поняла, была опасной противницей. Она запросто могла поднять тревогу, тогда бы нас задержали работники охраны гостиницы и сдали в милицию. Оставалось только уповать на то, что писательница так не сделает, потому что скандал не в ее интересах.

– Давайте же познакомимся, – продолжила она и протянула мне руку. – Кто я такая, вы знаете. А вы, рискну предположить, та самая беглая фотомодель, которую обвиняют в убийстве Виктора и Игоря. А вы – Витина дочка? – обратилась женщина к Таечке. – Ваш отец был бы очень разочарован, если бы узнал, что его наследница проникает в чужие номера и копошится в чужих вещах!

Но Денис прервал словесные излияния писательницы, которая пока управляла ситуацией:

– А ни ваши читатели, ни ваше издательство, ни в особенности прокуратура, где вы проработали энное количество лет, уважаемая Лариса Павловна, не смогли бы понять того факта, что вы замешаны в убийстве! И были бы тоже очень и очень разочарованы! Вас ведь переводят на многие иностранные языки, ваши романы экранизируют... И вдруг такой конфуз – известная российская авторша является убийцей!

Холеное лицо Ларисы Павловны окаменело, а в голубых глазах на мгновение мелькнул страх. Однако она очень быстро взяла себя в руки.

– Ах, отличная задумка! Вы, наверное, и есть тот самый частный детектив, который сует нос не в свои дела? Но такие вещи ведь могут закончиться для вас плачевно – отзовут лицензию, и вы попадете под суд. Хотите получить от меня признание? И где у вас спрятан микрофон или диктофон?

Денис вынул из кармана крошечный диктофон и положил его на стол. Ухтомская схватила его и стерла запись, а потом произнесла:

– Неужели это все? Мне не верится!

– Больше у нас ничего нет, – развел руками Денис, которого я теперь проклинала за совершенную глупость. Надо было записать признание Ухтомской и затем переправить в органы!

– Не верю, – бросила Лариса резко. – Впрочем, какая разница. Никто ведь здесь не собирается признаваться в каких-то мифических преступлениях. Учтите, святая троица, любая попытка очернить мою репутацию будет преследоваться по закону. На меня работают лучшие адвокаты Москвы, они вас живо раскатают в лепешку. К тому же у меня имеются связи в прокуратуре и в министерстве юстиции, причем на самом верху. А бывший сокурсник является членом Верховного суда. Так что любой судебный процесс закончится не в вашу пользу!

Это была неприкрытая угроза. Выходит, Ухтомская нас боится!

– А теперь прошу покинуть мой номер! – продолжила она. – Я сегодня покидаю Староникольск. Все, что надо, я уже здесь сделала.

Таечка вдруг выпалила:

– Телеведущий сказал, что вы напали на след убийцы! Мы тоже его ищем! Я хочу покарать человека, который лишил жизни моего отца! И если вы знаете, кто он такой...

Ухтомская смерила ее презрительным взглядом:

– О чем вы, крошка? О каком убийце идет речь? Я побывала в Староникольске, чтобы навестить мою старую и больную тетушку.

– А я не сомневаюсь, что вы заметаете следы, – заявила я, глядя писательнице в лицо. – Почему вы скрываете то, что родились и выросли в Староникольске?

– Какая разница, где я родилась и выросла? – ответила Лариса. – Каждый писатель что-то о себе выдумывает или, наоборот, что-то умалчивает. Мои родители переехали в Москву, когда мне было два с половиной года. Так что с этим провинциальным городком меня ничего не связывает!

– Ничего? – осведомился Денис. – А как же то преступление, которое вы совершили четвертого августа 1979 года совместно с Виктором Максютой, Игорем Крыловым, Михаилом Гайдуком и Дмитрием Виллисом? Похоже, оно до сих по не дает вам покоя. И именно вы, Лариса Павловна, подали идею основать Староникольский союз...

Королева криминального чтива оборвала его:

– У вас богатая фантазия, молодой человек, вам бы только романы строчить! Боюсь, однако, что их не примет ни одно издательство – у вас явно ни на грош таланта. Никакого Староникольского союза не существует, и никакого преступления мы не совершали. За то, что имело место в семьдесят девятом году, убийца понес заслуженное наказание. А теперь прошу вас покинуть мой номер!

На прощание, когда мы уже были на пороге, Ухтомская ядовито добавила:

– Я была лучшего мнения о ваших интеллектуальных способностях. Неужели вы думали, что я стану таскать с собой компрометирующие документы? Наивные же вы личности!

– Она открыто издевается над нами, – заметила уныло Таечка, когда мы оказались в лифте. – И нам с ней не справиться...

Денис прижал ее к груди (что вызвало у меня припадок бессильной злобы) и принялся успокаивать: