ночи. Говорят, инициировать феникса – обжигающе горячо, но настолько прекрасно, что ты сам будто сгораешь в пламени и возрождаешься вновь.

Антуан говорил с жаром, словно уже сейчас хотел взять меня силой. Я судорожно думала о том, что же мне делать. Антуан явно наслаждался каждой минутой, нет, даже секундой, рассказывая о чудовищных планах своего отца. Мне нужно отвлечь его, пусть он дальше тешит свое эго, а мне нужно время, еще немного времени, чтобы понять, как размякшему хлебобулочному изделию уйти от последнего препятствия.

– Значит, двадцать лет назад во главе сопротивления стоял твой отец?

– Ловко он всех обхитрил, да? – подмигнул принц. – Мне тогда было семь лет. Отец старался для нас, он хотел лучшего для нас и понимал, что мы с Маринет достойны быть наследниками Амирада. Киллиан Лазарский совершенно не использовал имевшиеся в Амираде ресурсы – розовый жемчуг, так необходимый троллям. Но мы быстро смекнули, что этот жемчуг – отличная плата, за которую тролли согласны помочь нам захватить Амирад. Мы провели их на улицы Раполя, уничтожили Киллиана, а затем подвесили того кто стал рыбой отпущения – правую руку моего отца. Восстание было признано потерпевшим неудачу, в то время как на самом деле оно было удачным. К власти пришли мы, дальние родственники Лазарских, для всех – герои и освободители, а на самом деле – победители, захватившие силой то, что должно было принадлежать нам.

– Это не должно было принадлежать вам, – не выдержала я.

Мне было больно и горько. Рошархи убили моего отца, убили мою мать. Они лишили меня всего. А теперь я должна буду стать частью их семьи? Мерзость!

– Нам, – исправил меня Антуан и наклонился к моему лицу, но руками прикасаться не решался. – Нам, моя дорогая. Это должно и будет принадлежать нам. Ты – бастард, если бы не мы, тебе бы никогда не видеть трона, а так ты станешь в будущем королевой всего Амирада. Ты должна быть нам благодарна.

Благодарна? Они отняли у меня маму! Я уже двенадцать лет не видела её улыбку, не слышала её смех, не чувствовала теплоту её рук. Трон? Власть? Корона? Мне плевать! Было бы плевать, если бы я жила своей тихой размеренной жизнью со своей семьей в Монблане.

Но не теперь. Теперь, зная, кто стоит у власти, какие это гнилые люди, я просто обязана буду что-то сделать, заявить о своих притязаниях на трон.

– Пойдем, Жаннет, – вздохнув, поднялся на ноги Антуан и подал мне руку. – Пора заключить брак. Если ты надеешься на то, что тебя найдут и поэтому тянешь время, то очень зря. Этот храм защищен милостью создательницы от любых порталов и поисковых заклинаний. Это прибежище сердец, которым было запрещено быть вместе, но они, не смотря на запреты, стремились к единению. Тут нас никто не найдет, на помощь не надейся.

С этими словами Антуан разрезал магические путы на мне и подхватил на руки. На этот раз заклинание его не отбросило – видимо, в этот момент он не стремился прикоснуться ко мне с чисто мужским желанием… Значит, защита во время ритуала не сработает.

Что же делать?

Дарен Огненный

Как же я злился… нет, не на Жаннет и даже не на сестру, которая наплевала на мою просьбу заботиться о моей истинной и держать её в стороне, а на себя. На то, что мне все-таки стоило обо всем рассказать Жаннет, но я не хотел её тревожить, хотел, чтобы все события сегодняшней ночи обошли её стороной.

Сегодня была не просто ночь, а новолуние. И ритуалы имели мощнейшее действие именно сегодня. Поэтому я назначил якобы ритуал единения на сегодня. На самом же деле это был один любопытный редкий ритуал – ритуал чистой правды на крови. Теперь все, кто связан с принцессой ближайшим родством, будут говорить исключительно правду до следующего новолуния.

Ритуал был ужасно затратным и сложным, поэтому мне требовалась концентрация и все мои умения, чтобы сделать все правильно, не вызывая лишних вопросов со стороны Маринет. К счастью, девушка была недостаточно образована, поэтому лишь восторженно смотрела на меня… с каплей превосходства, долей собственничества и толикой мечтательности. Она уже воображала себя Владычицей Огня, не меньше, желала войти в историю как та, что возвысит Амирад удачным замужеством.

Дракон метался. Он рвался наружу, требовал не проводить ритуал, который унижал его “истинную”. И прибытие Жаннет еще больше сбило мою концентрацию. А её пропажа – едва не заставила меня оборвать ритуал и броситься следом.

Усилием воли я продолжил плести заклинание и шептать нужные слова, лишь поторопился, усмиряя своего буйного огненного дракона. Последние слова, рука к руке с Маринет – и круг гаснет. Девушка изумленно смотрит на наши руки – она ожидала увидеть на запястьях брачные татуировки, а когда их там не обнаружила, немало разочаровалась. Поделом ей.

– Что-то пошло не так? – заискивающе спросила принцесса.

– Дарен! – закричала Диали, ждавшая меня последние пятнадцать минут за куполом, кусая губы и смотря на меня виноватым взглядом. – Ты… ты не провел ритуал?

– Я и не собирался, – раздраженно бросил сестре и начал мысленно настраиваться на Жаннет.

Но не мог. Не мог понять, где она! Еще и принцесса все время сбивала моего дракона – а магия у нас одна на двоих, поэтому он находил “истинную” здесь и сейчас.

– Противоядие где? – спросил у Маринет строго.

Девушка была не просто шокирована, она была в смятении, однако это не помешало ей ответить предельно четко:

– В сокровищнице Лазарских.

– Пр-р-рекрасно. Веди!

– Нет, – отшатнулась Маринет и тут же бросилась ко мне, обнимая, – Дарен… не понимаю… что происходит? Это все из-за неё? Из-за этой дряни?

– Если ты о зелье лжеистинности, то все верно, – хмыкнул я и отвел её руки от себя. – Веди в сокровищницу.

– Нет, – покачала голвоой Маринет. – Не могу, не могу… отец убьет меня!

– Если не он, то убью я, – рыкнула Диали и её клинок коснулся горла Маринет.

Я едва не дернулся вперед, готовый защищать принцессу от родной сестры, но невероятным усилием воли сдержал дракона. Если бы я сейчас был во второй ипостаси, даже боюсь представить, что сотворил бы с Диали собственными лапами.

– Веди, – вновь повторил я, и Маринет ничего не оставалось, как послушно отвести нас с сестрой в сокровищницу.

По пути Диали рассказала о том, как именно в меня попало зелье лжеистинности. Маринет все подтвердила.

– Это Жаннет поняла, – произнесла сестра. – Она разбирается в змеях и обо всем догадалась. Поэтому мы и отправились к тебе, надеясь, что тебе это поможет.

Радоваться или огорчаться, что у меня такая смышленая и