Я чуть отступила, насколько позволяла ширина лестницы, раскинув руки в стороны и выпустив крылья. Пусть я немного нарушала регламент, но я была все же единственной Алой вороной и одной из трех живущих на свете женщин-тенгу и могла себе это позволить. Вокруг все на мгновение укрылось непроглядной тьмой, а затем вспыхнуло сотней огней.

– Да не на меня смотри, хримтурс, а по сторонам, – тихо фыркнула, пытаясь сдержать улыбку.

– Да плевать я хотел на все, когда ты так красива.

– Потом полюбуешься. Я никуда не денусь.

– Только если ты обещаешь.

Хакон.

Мыльчишка-тенгу меня не особо напугал. Просто сработал эффект неожиданности. Хорошо, что я просто отмахнулся от него, а не прибил. Было бы сложно потом разговаривать с родной моей птицы после такого. А вот Натсуми была довольна. Мне даже показалось, что она вполне могла сама остановить мальчишку, так как почувствовала его раньше. Но не стала. Словно она показывала меня всем. Это совсем не смущало, даже немного веселило. Я сам не слаб, а с теми штучками, что на время взял у отца, может, мне и ее дед не сильно опасен. Разве что всем кланом накинутся, а так.

Когда птица отступила, раскинув руки, у меня перехватило дыхание. Внизу почти не удалось рассмотреть ее целиком, и мне до боли в пальцах не хватало ее крыльев. А сейчас, когда вспыхнул свет, я никак не мог отвести взгляд. Ее светлое кимоно так резко контрастировало с темными крыльями, наряд идеально подходил и к фигуре и к самому окружению, каким бы мрачным не казался лес вокруг, что хотелось как-то запечатлеть ее навечно.

Здесь она была цельной, свободной. И даже ожерелье, сверкнувшее бликами огней, было к месту и ко времени. Отвести взгляд я смог только когда услышал за спинами выдох сотни глоток.

Посмотрев выше плеча своей птицы рассмотрел не сотни, а тысячи морд, лиц, форм и видов. Ёкаи висели на деревьях, парили в воздухе. Глянув вниз по лестнице, убедился что и там, до самого подножия, где все еще стояла повозка, все пространство было занято любопытствующими.

– Они пришли просто посмотреть? – меня не сильно трогало такое постороннее присутствие. На нашем тинге было не меньше интересных участников, просто они были немного мне привычнее.

– Вообще-то они все явились поздравить, – низкий мужской голос с сильным акцентом заставил поднять взгляд вверх. Высокий, весь в черном, тенгу за плечами которого клубилась темнота, рассматривал меня, склонив голову чуть на бок.

– Шиджеру! – моя птица расплылась в такой ласковой улыбке, что не будь у них семейного сходства, я мог бы не сдержаться и засветить кому-то по его птичьей морде. Хотя, может и сдержался бы, но все же с трудом.

– Я ждал, что тебе надоест уже на первом десятке ступеней, но ты дотянула почти до двух сотен.

– Я терпелива, когда мне надо.

– Я это помню. А еще ты хотела похвастать и ждала, кто первый решит поддеть твоего жениха. Я прав?

– Как всегда, брат. Как всегда.

– Ну, тогда позволь мне поприветствовать тебя. Океринасай, Натсуми Караса Тенгу! – по ушам ударил вопль тысячи глоток, повторив фразу и ёкаи, все как один, низко и с почтением поклонились Натсуми, чье лицо на мгновение изменилось, приобретя невероятное сходство с той боевой маской, украшенной длинным птичьим клювом, что была у нее в нашу первую встречу.

Эхо еще не успело стихнуть, когда огни внезапно погасли а вместе с ними исчезли и ёкаи, прячущиеся в тени. Мы остались только втроем.

– Фух, а я-то думала, что предстоит до самого верха ногами взбираться, – тут же заметно расслабив плечи, фыркнула Натсуми. Было видно, что она довольна.

– Я не мог никому позволить так быстро закончить этот вечер. Было бы не правильно.

– Может быть. Иди наверх, мы сейчас догоним.

– Ты его понесешь? – я едва не заскрипел зубами от такого предположения и самого разговора, но видимо, была какая-то причина, мне неизвестная.

Натсуми только фыркнула, отмахнувшись от брата длинным рукавом, и спрятала крылья. Подойдя ближе, птица тихо произнесла, глядя прямо в глаза.

– Где там твой туман? Меня страшно нервирует эта обувь, – почувствовав некоторое облегчение, я чуть прикрыл глаза, сосредотачиваясь. Тонкая рука Натсуми обвилась вокруг талии, почти не оставляя между нами пространства.

В этих горах влаги было столько, что можно было весь остров укрыть туманом. Серые, влажны клубы начали собираться со всех сторон. Перекатываясь, переваливаясь друг через друга, они все росли и увеличивались, скрывая пространство вокруг. На какое-то мгновение нас обдало сильным порывом ветра. Шиджеру, тенгу с черными глазами, взвился вверх, слегка поколебав мой туман. Но валы почти тут же восстановились, за несколько мгновений укутав нас с головой в непроглядный кокон.

– Погоди одно мгновение, – Натсуми легонько стукнула пальцами по плечу, привлекая внимание. – Я не могу тебя знакомить с семьей. Ты должен представиться сам. Сперва деду. До тех пор с тобой никто кроме меня разговаривать не будет.

– Это не страшно, – птица вновь начала нервничать, а мне хотелось, чтобы она не волновалась. Самое страшное, что они могут попытаться сделать – это не отдать Натсуми мне. Но этот вариант мне казался невероятно фантастическим, если ее семья хоть немного ценит счастье этой птицы. – Ты мне доверилась уже столько раз, что поздно что-то менять. Держись крепче.

Натсуми.

Сплошные деревянные врата под аркой были широко распахнуты. Клубы тумана схлынули, оставив нас на небольшой площадке перед ними. Вниз, теряясь в темноте, уходила лестница, которую мы преодолели едва ли на четверть. А впереди, во дворе поместья, рассеивая мягкий свет, горели желтые огни.

– Идем? – Хакон тепло улыбнулся, удерживая меня за руку. Хримтурс как всегда, был совершенно спокоен и сдержан, не смотря на мое чрезмерное волнение. Кажется, я все еще не до конца научилась понимать свое сердце, которое сейчас билось с удвоенной силой, мешая сосредоточиться.

– Да.

Пройдя под аркой, мы увидели тенгу, молча стоящих по всему двору. Это были те, кто относился к клану напрямую. Малые ветви семьи, ученики, мои подчиненные. Мне всегда казалось, что их не очень много, но здесь стояло почти пять десятков взрослых мужчин с черными крыльями. Все женщины и дети, скорее всего, ждали в павильоне моей матери.

На дорожку вышел один из встречающих. Тонкая оправа очков на носу, уже изрядно напоминающем клюв, делала его вид несколько устрашающим для посторонних, но для меня это было одно из самых дорогих воспоминаний детства.

– Добро пожаловать домой, моя дорогая Натсуми, – тенгу широко раскинул руки и крылья, тепло улыбаясь. Не вытерпев, я бросилась в объятия к отцу. С тех пор, как бабушка покинула мир живых, отец взял на себя все заботы о делах, оставив деду только то, чем тот желал заниматься сам. Из-за этого последние годы мы почти не виделись с отцом, постоянно занятым и во дворце и в других делах клана.