Ко всему этому присоединились удручающие новости о том, что Карл назначил своим постоянным послом в Гааге сэра Джорджа Даунинга — бывшего сторонника Кромвеля, перешедшего затем на сторону роялистов, известного своим грубыми манерами и враждебностью к нидерландцам. Он был вооружен инструкциями, предписывавшими мобилизовать оранжистский лагерь для оказания давления на Голландию с целью добиться от нее согласия на возложение контроля за образованием принца на трех опекунов — Карла, Амалию и Великого Курфюрста, — и сразу после своего приезда в июне вступил в закулисные переговоры с оранжистскими представителями и военными. В одном из своих докладов из Гааги Даунинг отмечал: «Не подлежит сомнению, что де Витта нужно как можно больше скомпрометировать».

К осени 1661 г. сложилось впечатление, что Карл загнал партию голландских Штатов в ловушку между растущим английским давлением на море и волной оранжистских симпатий внутри страны. Уже многие в Амстердаме сожалели о расходах, понесенных в связи с «Нидерландским даром». Ведущий представитель фризской делегации на Генеральных Штатах предрекал в ноябре 1661 г., что, если между Республикой и Англией разразится война, «провинции Зеландия, Фрисландия, Оверэйссел и Гронинген не поднимут оружия против Англии и не станут вносить вклад в войну». Более того, Гелдерланд, а также Утрехт, чей ridderschap был преимущественно оранжистским, но сам город «un peu holladnisée» («несколько проголландский» (фр.)), были безнадежно внутренне расколоты.

Самой острой проблемой, разделявшей Соединенные Провинции в 1661 г., кроме будущего статуса принца Оранского, являлся проект мирного договора для окончания войны с Португалией. До мая четыре провинции — Зеландия, Гронинген, Утрехт и Гелдерланд — упорно отказывались утвердить договор без возвращения Нидерландской Бразилии. Еще одна главная задача Даунинга в 1661 г. как раз и состояла в том, чтобы сыграть на этом расколе и использовать его к выгоде для Англии, сделав всё возможное (тогда как его монарх также оказывал нажим на Португалию), чтобы помешать заключению мира. Таким образом, Англия могла одновременно помешать нидерландцам возобновить свою торговлю с Португалией и получить коммерческие привилегии, равные английским, а также расширить брешь между провинциями, ослабив Республику изнутри.

Де Витт, при помощи Питера де Грота, в конечном счете, сумел перетянуть Утрехт и половину Гронингена на свою сторону, но Зеландия и Гелдерланд по-прежнему оставались в лагере оппозиции. В ходе эпических четырехчасовых дебатов в Генеральных Штатах 23 июня 1661 г., в которых участвовали, помимо регулярных провинциальных делегаций, 26 чрезвычайных депутатов от Зеландии, три от Утрехта, и Штаты Голландии в полном составе, Зеландия и Гелдерланд отказались заключать договор «без возвращения земель Бразилии», настаивая на том, что «заключение мира или объявление войны без согласия всех провинций противоречит статьям Унии». Голландцы напомнили собранию, что в 1648 г. «мир с Испанией был одобрен большинством голосов без согласия Зеландии и Утрехта». Наконец, еженедельно сменявшийся председатель, глава гронингенской делегации Схюйленборг (который, по своекорыстным соображениям, примкнул к Голландии, сопротивляясь поддержке Вест-Индской компании со стороны города Гронинген), закрыл дебаты, постановив, что Генеральные Штаты заключают мир с Португалией, одобренный большинством пяти провинций против двух.

В следующие месяцы выяснилось, что положение де Витта было менее опасным, чем представлялось ранее. Распря между Голландией и Зеландией из-за Португалии утихла, и стало ясно, что двойная стратегия Карла II в нидерландской политике — вытеснить нидерландцев в морской сфере, одновременно расколов их изнутри, — была, до определенной степени, взаимно противоречивой, по крайней мере, в приморских провинциях. В Амстердаме регенты, купцы и директора Вести Ост-Индской компаний, поняв, что их «Дар» не принес им никаких преимуществ, и столкнувшись с растущей конфронтацией вместо примирения в торговле, утратили интерес к принцу Оранскому и сплотились вокруг де Витта — сильная, единая Голландия отныне была их единственным прибежищем. Во многом аналогичный процесс произошел в других городах Голландии и Зеландии.

В Зеландии традиционно были сильны оранжистские симпатии. Но Зеландия понесла больше потерь от английской морской экспансии и приобрела больше выгод на островах Карибского моря и в Западной Африке, чем от отсутствия штатгальтера, несмотря на неприязненное отношение зеландцев к голландской политике религиозной терпимости. В августе 1661 г. Штаты Зеландии выразили серьезную озабоченность из-за посягательств новообразованной Королевской Африканской компании на гвинейское побережье, где Вест-Индская компания с 1630-х гг. доминировала в торговле золотом и рабами, приносившей высокие доходы. Они проголосовали за тесное сотрудничество с Голландией в вопросе сопротивления растущему английскому давлению. Чем больше Карл поощрял амбиции лондонских купцов и торговых компаний, тем больше Зеландия отдалялась от Англии и оранжизма.

Новые веяния в политике Зеландии привели к изменениям в балансе партий-фракций в городских советах. В Мидделбурге, антианглийски настроенном городе, партийный блок Штатов, который пришел к власти с конца 1661 г., призывая к сотрудничеству с Голландией, возглавлял ни кто иной, как Хендрик Тибалт, который был «правой рукой» Вильгельма II в Голландии в 1649-50 гг. и свергнут партией-фракцией Штатов в 1651 г. как непреклонный оранжист. Этот удивительный разворот на 180 градусов отражал весь узел противоречий политики партий-фракций и сильное влияние народного мнения в Зеландии. Соперничавшие группировки в ратуше представляли смесь идеологических, теологических, финансовых, семейных и честолюбивых интересов, испытывавших к тому же воздействие иммигрантского фактора. Английский наблюдатель, писавший в августе 1663 г., зашел настолько далеко, что истолковал мидделбургскую политику как борьбу между «местными» регентами, то есть потомков старых и уважаемых зеландских семей, с блоком новичков, состоявшим из «валлонов и французов»; «местных» возглавлял Вет, валлонов-Тибалт. Он объяснял ярый оранжизм Тибалта в 1649-50 гг. как следствие народного давления, а его новую политическую позицию в 1662 г. приписывал тому факту, что «акции принца Оранского… упали столь низко, что месье Тибалт больше его не опасается». К январю 1662 г. только Флюшинг и Вер из шести зеландских городов еще сохраняли верность оранжистам, все остальные перешли на сторону партии Штатов. Даунинг был встревожен растущим сотрудничеством между Голландией и Зеландией и тем, что он называл «известным заговором с целью заключения новой разновидности акта об устранении принца Оранского».

Пока в Лондоне продолжались англо-нидерландские переговоры, а англо-нидерландские отношения все больше ухудшались, де Витт решительно сопротивлялся требованиям Карла о компенсации за потери и ущерб в Ост-Индии, тогда как Фрисландия и оранжистский лагерь требовали уступок с нидерландской стороны, надеясь тем самым обеспечить заключение англо-нидерландского договора о дружбе, который урегулировал бы морские споры и открыл бы оранжистам путь к укреплению своих позиций на внутриполитической сцене как друзьям и сторонникам англичан. Таким образом, на протяжении большей части 1662 г. конфронтация между соперничавшими политико-теологическими блоками в голландской политике зависела от того, будет или нет дан ответ на английские требования о компенсации за ущерб, понесенный в Индиях. В апреле 1662 г. партия-фракция Штатов добилась новых успехов благодаря тому, что де Витт сумел успешно заключить договор о союзе с Францией, содержавший статью, которая гарантировала нидерландскую рыбную ловлю в Северном море. Де Витт и, по определению Даунинга, «хунта» ведущих регентов — Питер де Грот, ван Бервернингк из Гауды, и пенсионарий Дордрехта (кузен де Витта, Говерт ван Слингеланд) — начали настаивать на том, что если нидерландские уполномоченные с Англией не смогут придти к соглашению в соответствии с данными им инструкциями, их следует отозвать. Де Витт и его сторонники предпочитали скорее увеличить напряженность, даже пойти на новую войну с Англией, лишь бы не уступать нажиму Карла. Их поддержали Зеландия и Утрехт, а против выступили Фрисландия, Гелдерланд, Оверэйссел и Гронинген.