– Все всегда идет из детства.

– Определенно это так. Иногда выигрывал он. Иногда я. Но что мне нравилось в Ладисласе, он никогда не уступал мне, несмотря на мой титул и принадлежность к королевской семье. И он отвоевал вас, Катрин.

– Он схитрил, назначив венчание во время траура. Это выглядело неправильным. Герцог де Вилан не заслужил этого.

– Катрин, отец Ладисласа творил ужасные вещи. Я совру, если скажу, что скорблю по этому человеку. Я понимаю, что вам ваш опекун ничего не сделал, но люди знали его как человека жестокого и беспринципного. Да, Ладислас по-своему любил его, но наши цели первостепенны. Между народом Поранции и одним человеком я всегда выберу народ, точно так же, как и Ладислас. Мы не имеем права мыслить в угоду себе.

– Смерть Герцога де Вилан была подстроена? – вопросила с ужасом.

– Нет-нет, что вы. Его действительно отравила любовница. Причем его же ядом. Но вы должны понимать, в любой битве жертвы неминуемы. Если бы Герцог де Вилан был жив, нам бы пришлось исправить это. Таких людей нельзя просто выгнать из королевства. Они обязательно вернутся и ударят в спину в тот момент, когда ты меньше всего будешь этого ожидать. Это суровая реальность жизни, и сколько бы мне ни хотелось, чтобы вы с ней сталкивались, нам придется. Я хочу, чтобы вы были к этому готовы.

Пыталась осознать услышанное. Эрист аккуратно подводил меня к тому, что при захвате власти прольется кровь. Жестоко, но понимала, по-другому и быть не может. Здесь все решается острием меча, а не словами. Мой мир в этом плане был более развит.

– Но все же Ладислас поступил нечестно.

– Пусть нечестно, но в любви, как и на войне, все средства хороши.

– Вы бывали на войне?

– Мы с Ладисласом участвовали в нескольких битвах. Нашим отцам казалось, что таким образом они способствуют нашему становлению. Но не будем об этом. Что было, то прошло. – Остановившись, мужчина ловил снежинки ладошками, рассматривая то, как они исчезают. – Не сочтите за грубость, но я хотел бы знать ответ на один важный для меня вопрос.

– Спрашивайте. Постараюсь ответить на него.

– Если бы у вас был выбор, кого из нас вы предпочли бы увидеть своим супругом?

Вот оно, уязвленное самолюбие. Эрист хотел услышать от меня подтверждение своим желаниям, но мы живем не в сказке. В реальности мир имеет свойство разбиваться на куски, которые редко удается склеить. Не хотела его обижать, но и не видела смысла скрывать правду. Осознавала, что мое молчание может породить новые проблемы. В свете приближающейся войны – а я считала захват власти именно войной – любые недомолвки грозят выйти боком.

– Ваше Высочество, вы…

– Эрист. Просто Эрист, хорошо?

– Хорошо, – кивнула, словно подтверждая согласие. – Эрист, вы прекрасный человек и симпатичны мне, не скрою, но иногда за нас выбор делает жизнь… Или судьба. Назовите, как хотите. Уверена, вы стали бы для меня замечательным супругом, однако я никак не могу игнорировать тот факт, что мы с вами являемся родственниками.

– Дальними родственниками.

Вот за что мне не нравилась эпоха всех этих королей и карет. Браки между родственниками воспринимались нормальным явлением. Никого не волновало кровосмешение, но потом все удивлялись: как же так, у здоровых родителей родился болезненный ребенок. О, времена! О, нравы!

– Это ничего не меняет.

– Ошибаетесь! – горячился, желая доказать то, что по сути не имело важности.

– Это вы ошибаетесь, Ваше Высочество. Мы с вами очень даже близкие родственники. Строго говоря, у нас с вами одна мать.

Молчал. Видела по глазам, как пытался осознать истину, которую впору заливать вином. Не торопила его. Да простит меня Светлая, но это она должна была рассказать ему правду. Я не хотела, чтобы мужчина понапрасну тешил себя иллюзиями.

– Но я не отказываюсь от дружбы. Повторюсь, вы глубоко симпатичны мне как человек. Я бы не хотела терять вас.

– Спасибо, Катрин, – наконец отмер мой собеседник.

– Да не за что.

– Есть за что. Спасибо за честность. Знаете, в детстве я всегда мечтал иметь брата или сестру. Представлял, как нам будет весело. Как я буду защитником. Буду оберегать.

– Вы все еще можете исполнить свою мечту. Я ведь здесь, с вами. Например, можете оберегать меня от вашего настырного друга.

Хотелось хоть немного растормошить мужчину, но после моих слов он будто стал еще серьезнее.

– Если Ладислас вам не по нраву, скажите, и я сделаю так, что он больше вас не побеспокоит.

– Я ведь шучу, Ваше Высочество.

– А я нет.

– Эрист, знаете, я вам тоже должна признаться. Я всегда мечтала о старшем брате. О таком старшем брате, как вы. Спасибо вам за желание помочь, но не стоит. Поверьте, я смогу самостоятельно решить вопрос с Ладисласом.

– Вы его любите?

– А что такое любовь, по-вашему? Как понять, что кого-то любишь? Как не перепутать это чувство с симпатией, желанием или похотью? Что должно произойти, когда вдруг осознаешь, что это любовь?

– Я не знаю, что вам ответить, Катрин. В определенный момент просто понимаешь, что любишь. Ты не можешь жить без этого человека. Он становится словно частью тебя, без которой ты сам будто не существуешь. Вся твоя жизнь устремлена к нему. Исчезает пресловутое «я», а появляется такое желанное «мы». Ты делишь свой мир, но при этом отдаешь всего себя без остатка. За этого человека ты готов умереть, если понадобится.

– Вы очень красиво говорите.

– Я видел любовь. Чувствовал. Жил ею. Любовь невообразимо больно терять.

– Она вас разлюбила? – остро ощущала его печаль.

– Нет, Катрин. Она была фрейлиной при дворе. Она была светлым магом. Она была моей жизнью, – замолчал, словно решал, продолжить или нет. – Ее сожгли на костре. Король самолично отдал ее в руки Инквизиторам.

– Мне очень жаль.

– Не стоит жалеть прошлое. Его не вернешь.

Подходили к замку. Холод уже пробрался под меховой плащ. Озябла и желала горячего чая, а лучше вина. Испытывала сожаление. Неимоверно хотелось плакать, но я держалась. Здесь мои слезы жалости ни к чему. Молчание затягивалось.

– Послушайте, а откуда в сферах берется Свет? Это ведь магия?

– Да. Свет в некоторых зданиях поддерживается магией. Есть источники. Светлые и Темные. Здесь, на Ляпольских землях, присутствуют оба источника. Это самые сильные источники во всей Поранции. По крайней мере, о других мне не доводилось слышать. От источников магия поступает в сферы. Я учу Светлых использовать свою силу, но такую концентрацию где-то в другом месте могли бы заметить. Вспышки светлой магии, которые происходят здесь, списывают на источник.

– И что, он никогда не иссякнет?