— Вот ты где! — Кирилл находит меня там же, где я притаилась — на пороге меж двух комнат. — Ты все слышала… — добавляет он, не выглядя удивлённым.

Все написано на моем лице. Если полчаса назад я парила где-то на вершине облаков, то сейчас… меня просто втоптали в землю. Закопали еще живой, даже не спросив, каково мне.

— Почему ты ничего мне не рассказал? — спрашиваю я, облизнув пересохшие губы.

Вода все еще капает с моих мокрых волос, прокладывая прохладные дорожки вдоль спины и плеч.

— Потому что это — не имеет никакого значения, — говорит Кирилл, не сводя с меня взгляда. — И ничего не меняет.

Что-то внутри меня щелкает после его слов. Наверное, чека предохранителя срывается, выпуская наружу все, что накопилось внутри меня за эти дни. Лавина эмоций и негодования, вызванная тем, с каким спокойствием Кирилл говорит мне то, что должен был сообщить еще давно.

— Ты обязан жениться на другой! Как это может не иметь значения?! Как, Кирилл?! — мой голос звенит от напряжения, а тело пробирает мелкая дрожь. — Это все меняет! Ты должен был мне все рассказать!

— Диана, послушай… — он пытается успокоить меня и взять за руку, но я вырываю свою кисть из его хватки.

— Что послушать, Кирилл? Я уже услышала достаточно! Я была для тебя временным развлечением, не так ли? Игрушкой, с которой ты хотел как следует оторваться перед тем, как женишься на Бэлле?!

— Ты никогда не была для меня игрушкой! — Кирилл все-таки заключает меня в плен своих рук.

— Отпусти! — я брыкаюсь и пытаюсь вырваться, не в силах больше находиться рядом с ним. — Не хочу тебя видеть после такого!

— Диана, успокойся, пожалуйста, и выслушай меня для начала! — говорит он твердым голосом, и я затихаю против воли. — Так-то лучше, — кивает Кирилл, заметив, что я больше не сопротивляюсь.

— У тебя есть две минуты на объяснение! — прожигаю его взглядом насквозь.

— Я уложусь в одну, — усмехается он, чем только сильнее меня злит — издевается?

— Между мной и Бэллой, действительно, есть соглашение. Краснов заставил меня его подписать, после того, как застукал нас в своем кабинете, — поясняет Кирилл, все еще держа меня мертвой хваткой.

Я чувствую, как мне становится больно от его слов. Даже представлять не хочу, что они могли делать с Бэллой в кабинете отчима.

— Ты же знаешь, что Красновы заморочены на соблюдении каких-то устаревших традиций, поэтому отчим, увидев, что его дражайшая племянница далеко не невинна, как все считали, решил пойти на принцип. Скрипя зубами, но он заставил нас подписать это соглашение. Я был обязан жениться на Бэлле и еще соблюсти пунктов тридцать в пользу семьи Красновых.

Я молчу, пытаясь переварить то, что он мне сказал.

— Но это же… бред какой-то… — качаю я головой, не до конца веря в услышанное.

— Чистой воды бред, — соглашается Кирилл. — И к тому же оно не имеет никакого значения, я уладил этот вопрос. Договор между мной и Бэллой потерял силу, как и все то, что было между нами.

— Но ведь твоя мама только что сказала обратное…

— Она не в курсе того, что я разорвал договор. Никто не в курсе, даже Бэлла, которая собственноручно подписала отказ от соглашения.

— Но, как?..

— Мне помогла Эл и невнимательное отношение Бэллы к деловой документации, — поясняет Кирилл. — У нее есть такая привычка — не читать то, что ей неинтересно. А у Эл неплохо получилось втереться к ней в доверие, и она, можно сказать, сделала мне подарок на прощание.

— На прощание?

— Да, Эл пришлось уехать, но это долгая история. А мы с тобой еще первую не закончили, — он позволяет себе легкую полуулыбку, однако я не подаю вида, что так быстро ему поверила.

— Я одного не могу понять.

— Чего же?

— Почему ты не отказался сразу? Почему ты… дал согласие на женитьбу? — я перевожу взгляд на Кирилла, с лица которого теперь пропадает любой намек на улыбку или веселье.

Он отстраняется от меня и поворачивается к зеркалу, висящему на противоположной стене.

— Я… Я думал, что так еще больше разозлю отчима. Знаешь ли, я любил бросать ему вызовы, а еще редко задумывался о последствиях своих поступков. Мне казалось, что подписав это гребанное соглашение, я смогу держать отчима на коротком поводке.

— То есть, тебе было все равно на Бэллу и на ее чувства?.. — вопрос вырывается у меня на автомате.

— Не буду врать — да, — Кирилл смотрит в глаза моему отражению. — До встречи с тобой меня вообще мало заботили чьи-либо чувства.

Я вижу, что это откровение дается ему непросто. Но для меня оно становится чем-то вроде очередного признания. Кирилл Тигунов обнажает мне душу, и я понимаю, что не могу ему не верить.

По правде говоря, я уже давно сдалась на милость этому змею-искусителю. Он стал неотъемлемой частью моей жизни, стал моим кислородом… Я не могу не дышать, не вдыхать его, иначе просто не смогу жить.

— С первой историей все уяснили, — позволяю я себе легкую улыбку и останавливаюсь прямо за спиной Кирилла. — Теперь расскажешь об Эл?

— Для начала, — Кирилл поворачивается ко мне и ласково пробегается пальцами по щеками, убирая за ушко еще мокрую прядь волос, — позволь мне рассказать важную новость.

— Какую? — я прикрываю глаза от его легкой ласки, чувствуя, как нависшие над нами тучи недопонимания и недоверия отступают, сменяясь привычной атмосферой тепла. Мое тело моментально откликается на его прикосновения.

— Завтра выпускают Рому. Все обвинения будут сняты.

Если бы не крепкие руки Кирилла, я бы свалилась на пол с подкошенными ногами.

— Как?! Это… это правда, Кир?!

— Да, малышка. Хоть одна хорошая новость за сегодня. Ты рада?

— Не то слово! Я даже дышать не могу от волнения и радости! И все еще не могу поверить! — тараторю я возбужденно. — Как ты этого добился? Ведь судья еще только должен был рассматривать его дело!

— У меня были долгие переговоры с Красновым. Да-да, мы с ним виделись вновь, — только сейчас я замечаю, каким уставшим выглядит Кирилл — под его глазами от недосыпа залегли темные круги. — Я добился того, чтобы он немедленно освободил Романа.

— Твой отчим согласился? Только не говори, что просто так.

— Конечно, не просто так. Краснов никогда ничего не делает безвозмездно, — замечает Кирилл отстраненно.

— И что же он попросил взамен?

— То же, что и прежде. Свободу Гордея и контрольный пакет акций на мою компанию.

— Кирилл!.. — восклицаю я, приложив ладонь ко рту.

— Если со вторым у Краснова ничего не вышло — одним из наших акционеров стал Гектор, то вот с первым… — он с досадой разводит руками. — С Гордея тоже снимут все обвинения, правда, он должен будет уехать как можно дальше отсюда и никогда не появляться нам на глаза.