что интуитивно чувствовала волнение Ириса. Всегда ли он так нервничал перед встречей с родителями или я так повлияла на его состояние?

Семья Велэй жила в шикарном доме из белого камня с огромным цветущим садом перед ним. На крыльце нас встречала Мэйлин, женщина необычайной красоты с волнистыми фиолетовыми волосами до талии и яркими голубыми глазами. Рядом с ней стояла куча людей, видимо, родственников.

– Ирис, только вас мы и ждем! – воскликнула эльфийка.

Ирис поцеловал маму в щеку, поприветствовал остальных, чьи заинтересованные взоры устремились на меня. Молодой человек выдержал паузу, прежде чем представить меня:

– Это моя девушка Кассандра. Она куратор Факультета Гармонии и лучшая ученица по анимагии и травоведению.

– Очень рада с тобой познакомиться, Кассандра. Ты очень красивая, – ласково улыбнулась Мэйлин и обняла меня. Ее прикосновения показались такими легкими, словно она была соткана из пушинок.

Толпа завалила меня вопросами, я старалась отвечать на каждый, вежливо улыбаясь. Во время разговора Ирис взял меня за руку, выказывая этим свою поддержку.

– А где отец? – спросил Ирис Мэйлин.

– Он в холле, – ответила женщина, – пора и нам пройти в дом.

Так красавица намекнула родственникам, чтобы оставили меня и, наконец, отпустили. Мы зашли в дом и, минуя просторную залу, оказались в холле. На кресле сидел Келлан, крепкий мужчина с копной черных волос: несмотря на возраст, в них не мелькало и тени седины. Чем-то он напоминал Аваруса, но выражение лица было доброе, а не презрительное, как у Мелиоса.

Спиной к нам сидел гость, с которым Келлан вел непринужденный разговор, время от времени громко хохоча. Из-за увлеченной беседы мужчина не сразу обратил на нас внимание.

– Келлан, поздоровайся с Ирисом и его девушкой, – позвала мужа Мэйлин.

– Ирис! – радостно воскликнул мужчина, – А мы тут с твоим братом дискутируем.

Я снова взглянула на спину гостя и заметила полы длинного черного плаща, узнав его. В ленивой манере Ривер повернул к нам голову, не соизволив подняться. Келлан же уже подлетел к Ирису и заключил его в объятия. Профессор Лудус наблюдал за приветствием отца и сына с презрительной усмешкой, успел и на меня бросить насмешливый взгляд.

– Не знал, что ты собираешься приехать, – сквозь зубы процедил Ирис Риверу.

– Я думал, что Ривер, как обычно, где-то странствует, и только на днях узнал о его работе в Филориуме. Ирис, почему ты нам ничего не рассказал? – Келлан говорил без упрека, но я видела, как мой возлюбленный напрягся.

– Не представилось удачного момента, – сдержанно ответил полуэльф.

Мэйлин, кажется, обладала женской интуицией и поняла, что разговор пора прекращать. Она пригласила всех на лужайку насладиться прохладительными напитками, а уже потом отправиться к столу. В Безоблачном королевстве преобладало весеннее тепло, поэтому мне стало даже жарко в своей меховой накидке.

– Где я могу переодеться? – спросила Ириса.

– В моей комнате. Пойдем, я тебя провожу, – ответил юноша.

Мы поднялись на второй этаж, и Ирис впустил меня в свою детскую обитель. Комната походила на склад всевозможных трофеев с различных конкурсов, каждая вещь говорила о каком-либо достижении. Целый шкаф с полками был отдан коллекции камней, они были закреплены на подставках и сияли, играя солнечными бликами.

– Вот она, знаменитая коллекция Ириса! – восхитилась я в шутливой манере.

– Это не все камни, многие хранятся в сундуках, – скромно заметил полуэльф.      Я рассматривала экземпляры, прикидывая, сколько же лет Ирис все это собирал.

– Почему они так тебя интересуют? Это просто увлечение или есть какая-то цель? – полюбопытствовала я.

– Они нужны для алхимических экспериментов, – рассказал Ирис, – и да, у меня есть одно безумное желание. Только ты не смейся.

– Ни в коем случае, – заверила я, радуясь, что любимый решил поделиться со мной сокровенным.

– Я хочу изготовить мирный камень. Знаю, ты скажешь, что это глупые легенды, и сделать это невозможно. Я и сам это понимаю, но не могу избавиться от этой мысли.

В народе ходили сказания о мирном камне, который способен остановить самую кровопролитную войну и примирить заклятых врагов.

– Я не скажу, что это невозможно, – немного обиделась я, потому что, правда, никогда бы не стала называть идеи близкого человека глупостью, – это еще как возможно, когда в дело вступают твои смекалка и упорство.

Мне стало тепло на душе, когда увидела, как мои слова подарили Ирису счастливую улыбку. Молодой человек подошел ко мне и обнял, поцеловав в макушку.

– Спасибо, любимая, – прошептал Ирис.

Я бы всегда так стояла, прижавшись к нему и вдыхая его свежий аромат. Он был моим прекрасным цветком, которым я не переставала восхищаться.

Мы спустились обратно вниз, и Ирис занялся светскими беседами с родственниками. Мне пустословить не хотелось, да и язык у меня был не так подвешен, как у полуэльфа, поэтому улучила минутку и скрылась в саду. Вокруг все благоухало и цвело, и так и тянуло вдохнуть аромат каждого растения, словно пчелу. Миндалевое дерево особенно меня задержало: никак не могла насытиться приятным запахом.

– Ну, здравствуй, Диана Сол, – услышала голос Ривера, и прекрасное цветение тут же потеряло очарование и словно омрачилось, – знаешь, на твоем месте я бы тоже сменил имя. Оно тебе не подходит, слишком воинственное для такой слабачки, как ты.

– А вы успели порыться в моей биографии. У вас так много свободного времени?

Ривер тоже подошел к миндалевому дереву и медленно вдохнул аромат, прежде чем продолжить разговор:

– Свое свободное время я трачу на то, что мне интересно, и сейчас это твои секреты. Диана Сол… – Ривер протяжно произнес мое имя, будто пробовал на вкус каждую букву, – не дочка ли ты бывшего директора Филориума, которого сменил мой отец? В таком случае на лицо мотив для убийства.

– Всем известно, что Аваруса убил Нумибус, а вы цепляетесь, как выразились, к слабачке!

– Смерть моего отца видела только ты с подругами, а доверять вашим словам, как мы выяснили, не следует.

Мне так осточертели игры этого напыщенного мерзавца, что уже хотелось принести себя в жертву, лишь бы все это закончилось.

– Знаете, если бы я убила Аваруса, ни капли бы об этом не пожалела. И почему вас так это волнует? Вы же говорили, что ненавидели отца, – напомнила я.

Лицо Ривера стало задумчивым и даже печальным. Я немного позлорадствовала, что удалось его задеть. Какой бы не был Аварус, ежу понятно, что сын жаждал его внимания, которого не получил.

– Это так, но меня прельщала мысль, что когда-нибудь, если возникнет желание, я смогу встретиться или отомстить, а меня такой возможности лишили. Не люблю, когда что-то забирают без моего разрешения.

Эгоцентризм Ривера не