– Ладно, – буркнула она, сомневаясь, что это правда.

Он обнял ее, и она повисла на нем, подпитываясь его силой. Когда он отпустил ее, она подняла голову, собираясь поблагодарить. Но его внимание было направлено не на нее. Он смотрел на отель.

Нет. Не просто смотрел. Высматривал кого-то. Она проследила за его взглядом и увидела мимолетное движение. Карли проверяла комнаты.

– Что ты… – Она замолкла и вытаращила глаза.

Она узнала этот взгляд, медленную, сексуальную усмешку, ожидание в глазах. Чертов кобель.

– Ты положил глаз на Карли? – сердито спросила она.

– Конечно. Почему бы и нет? Ты видела ее?

– Она меня уже достала, – пробормотала Мишель, понимая, что Карли привлекательна. Маленькая блондинка с выпуклыми формами, женственная. Ей не надо говорить, чтобы она правильно одевалась, она не просыпается ночью от собственного крика и не пьет водку. – Ненавижу ее.

– Нет, неправда.

– Я должна ее ненавидеть.

– Она твой деловой партнер и подруга.

– Не морочь мне голову. Я не могу поверить, что ты хочешь с ней встречаться.

На его лице промелькнуло самодовольное выражение. У Мишель отвисла челюсть.

– Ты уже спишь с ней? – Ее голос зазвенел от ярости. – Когда? Как? Вот черт!

– Иногда, – признался он.

– Но ты хочешь чаще. Она работает здесь.

– И что?

– И… ну… у нее ребенок.

– Я люблю детей.

– Когда ты в последний раз был рядом с ребенком?

– Что за вопросы? – спросил он. – В чем проблема?

Она не знала, и ей было трудно ответить. Хотелось сказать, что это неправильно, что ему нельзя встречаться с Карли – но если она так скажет, Сэм лишь рассмеется.

– Почему ты расстроилась?

– Я не расстроилась.

Он молча посмотрел на нее.

– Нет, не расстроилась, – повторила она. – Просто это странно. И мне не нравится.

– Тогда не смотри.

Она толкнула его.

– Я уже говорила, что ты мне ужасно не нравишься?

– Ты любишь меня, а я люблю тебя. И всегда буду любить. Но это не значит, что ты можешь вмешиваться в мою личную жизнь.

– Я понимаю, – вздохнула она.

* * *

Карли тщательно посыпала карточку блестками и помахала ею в воздухе, чтобы высох клей. Она пачками заготавливала заранее приветственные карточки и обязательно писала внутри несколько слов для каждого гостя. Летом, когда отель почти всегда был переполнен, ей не хватало на это времени.

На столе лежали сорок готовых карточек. Она убрала в коробку ножницы, клей и все остальное и сунула ее на нижнюю полку книжного стеллажа.

Письменный стол и стеллаж были ее. Остальное пространство служило дополнительной кладовой. Там хранились коробки с бумагой, картриджи для принтера и сезонный декор.

Одно время Карли хотелось кабинет побольше, ну, более удобный, может, даже с окном. Но потом решила, что ее устраивает и этот. Не огромный, но тут достаточно места для того, что ей нужно делать. По правде говоря, она охотнее сидела за стойкой администратора, общаясь с гостями, чем возилась тут с цифрами. Острая потребность выглядеть важной персоной у нее почти исчезла.

Отчасти это произошло из-за того, что работать с Мишель было проще, чем с Брендой. У Мишель были свои недостатки – это показал инцидент с цветами, – но ее вспышки злости не были неожиданными или подлыми. У Бренды Карли всегда была мишенью. У Мишель – просто одним из раздражителей.

Карли поставила на стол ноутбук и включила. Пока тот жужжал и гудел, она думала о том, как Мишель выдрала все цветы. Карли казалось, что это все еще должно ее расстраивать, но она отпустила ситуацию. Мишель ненавидела ромашки. В тот момент ей хотелось выместить на них свое раздражение, вот она и дала рукам волю.

Это могло бы стать большим скандалом, но не стало. Вероятно, потому что было сделано совершенно открыто. Бренда любила выискивать слабые места и бить неожиданно. А Мишель атаковала напрямую, не оставляя сомнений насчет своих намерений и смысла действий.

Ноутбук наконец-то загрузился. Вспыхнул экран, на заставке было фото Габби, державшей в руках ромашки. Карли даже засмеялась. О’кей, пожалуй, она чуточку перестаралась с этими цветами. Может, ей нужно знать меру.

К ней вошла Мишель, слегка постучав в дверь.

– У тебя найдется секунда?

– Конечно. – Карли показала на узкое деревянное кресло возле стола. – Что такое?

Мишель долго смотрела на нее.

– Мне жаль, что так вышло с цветами. Я немного спятила.

– Расправилась ты с ними впечатляюще.

– Ты обиделась?

– Нет. Я почти понимаю тебя. Может, цветочная тема тебя утомила. Я постараюсь ее сгладить.

Мишель скривила губы.

– Не говори так. Ты наверняка злишься на меня.

– Знаешь, нет. Я правда понимаю. Во всяком случае, насколько мне это удается, учитывая обстоятельства.

Мишель прищурила темные глаза:

– Ты просто невыносима, блин. Хватит расточать любезности. Я чудовище, а ты все еще здесь, все еще прикрываешь мне спину. Ради бога, не будь идиоткой.

– В чем проблема? – спросила Карли, вставая.

– Ни в чем. Во всем. Я не могу…

Она тихо выругалась и достала что-то из заднего кармана. Положила на стол, повернулась и ушла.

Карли взяла сложенный листок бумаги, развернула и увидела фото.

– Не может быть, – прошептала она. Ее бросило одновременно в жар и в холод. Фотокарточка дрожала в ее пальцах.

Снимок был простой. Мишель в кружевном платье и с букетом невесты в руке. Рядом – высокий мужчина в костюме.

«Свадебное фото», – подумала Карли, не в силах в это поверить. И женихом был Сэм.

Карли удалось отлучиться из отеля после ланча. Габби должна была вернуться часа через два-три, а первые гости обычно не приезжали до трех. Она позвонила Сэму и попросила встретиться с ней в «Кофейном домике» возле марины. Когда она пришла, он уже ждал ее.

Попросив добавить побольше шоколада в свой мокко латте, она села к нему за уличный столик. День был серый, но довольно теплый. В небе с криками кружились журавли. «Интересно, далеко ли сейчас Леонард», – подумала она и пожалела, что он не привлекал ее как мужчина. Тогда ее жизнь была бы менее запутанной.

Сэм встал, когда она подошла, и выдвинул для нее стул.

– Наконец-то, – сказал он. – Я уж думал, что ты пришлешь мне сообщение, а сама не придешь.