— Это была моя фирменная фраза! — усмехнулся я. — Ладно, попробуй. Скажи, что я только за такую отлучку, посмотрим, какова будет реакция.

К моему изумлению, переговоры прошли вполне успешно. Один из телохранителей, раздобывшись тяжёлым луком, из которого в принципе и оленя завалить можно, а также точной схемой лабиринта и ловушек, ушёл, быстро вернулся и увёл с собой кого-то ещё из моей охраны. В результате они приволокли тушку оленёнка, который неведомым образом пробрался так глубоко в лабиринт и всё-таки попал в одну из ям. К счастью, оленёнок оказался небольшой, два человека с ним вполне справились.

Собственно, они и обдирать-потрошить точно так же собирались без посторонней помощи. Я мог по-барски сидеть и ждать, что меня только радовало. Кто вообще может искренне любить возню с нераспотрошенной тушей или нечищеными внутренностями? Хорошо, когда грязную работу кто-то безропотно берёт на себя.

Вот и славно, будет что жарить на углях и чем приятно разнообразить безделье. Кстати, кто бы мне объяснил, откуда в партизанских тайниках взялись такие разнообразные приправы к мясу?

— Это ж надо, — изрёк я в пространство, и Аканш сразу сообразил, что мне охота поговорить. Подсел поближе. Он и сам явно ничего не имел против — каким ещё делом себя занять-то? — Второй раз подряд вляпаться в то же самое… Вот она, моя удача!

— Стоит ли сетовать? — возразил мой друг. — Ты ведь всё ещё жив. Цел. По дороге тритона завалил. В одиночку. Очень даже неплохо.

— И тут по ходу дела просрал две линии обороны! Веселуха! Кстати говоря, ведь пока не взял в руки управление, дела шли безупречно. Только перехватил вожжи — и сразу всё ни к чёрту. Расслабились они там, что ли? Или я плохо влияю?

— Не гневи Небо. Рано бросать меч. Где же ты видишь полный провал? Там ещё три полноценные линии обороны и сам замок, и всё в полной готовности. Их прохлопать сложнее. Наши семьи на юге, в полной безопасности. Есть чему радоваться.

— Ты прав, дружище.

— Да и кто говорит о падении двух линий обороны? Преждевременно так говорить. Уверен, Уступы пока стоят. Их не могли так быстро захватить, значит, просто окружили и пошли дальше. Да и мы ещё пока при деле. Плохо, конечно, что нас обошли и что милорд застрял здесь…

— Да, ты был прав, признаю. С меня тебе что-нибудь ценное в счёт выигрыша.

— Да оставь ты, Серге! Если выберешься отсюда в целости и сохранности, это уже и будет моей наградой.

— Польщён, дружище. Но не так уж я важен, если посмотреть беспристрастно. Когда-то нужно и умирать. Наследников у меня хватает, титул будет кому принять. А я… Я ж не Аштия, чтоб силой своего ума творить чудеса и спасать Империи.

— Ты — Серге Серт. Способный на свои чудеса. Очень даже способный. Но дело-то даже не в этом. Для нас, твоих вассалов, ты тоже своего рода император. Наш долг — хранить твою жизнь. Думаешь, мы когда-нибудь об этом забудем?

— Ну вот! — усмехнулся я. — Уже было губу раскатал, что такой я тебе дорогой друг и ты без меня не можешь! Ан…

— Долг — аргумент поувесистей, чем дружба. Дружба — тут. — Аканш с улыбкой показал на грудь. — А долг — это всё естество мужчины. Без изъятия.

— Звучит… звучно. Да, я понял, что ты хотел сказать. И, пожалуй, с тобой согласен. Я, кстати, и сам не прочь выжить. В первую очередь потому, что хотелось бы самостоятельно решить проблему, а не передавать её в наследство сыновьям. Между прочим — нужно вернуться на командный пункт. Я должен связаться с замком и выяснить, в чём дело. Если просто недосмотр: не успели, прохлопали ушами, ошиблись, не рассчитали — это одно. Если что-то более серьёзное — я должен быть в курсе.

— Конечно, Серге, но без проводника нам не стоит возвращаться. Даже при наличии схемы это опасно.

— Аканш…

— Ну я же в прошлый раз оказался прав!

— Ёлы-палы!

Возразить тут действительно было нечего, и я остался лежать, наслаждаясь запахом рассыпающихся на угли сухих дров. Такие почти не давали дыма, но даже если кто-нибудь из агрессоров разглядит белёсый тающий столбик над кронами — добро пожаловать искать нас в самую гущу засеки. Тут-то как раз особо бояться нечего.

И скоро на углях зашипело свежее мясо. Из глубокого подпола бойцы повытаскивали кучу всякой снеди — почти всё, что только можно пожелать к жареной оленине, разве только кроме вина. Естественно, вино сюда никто бы не подумал завозить. Зато имелся квас — очень приличный. С порцией мяса, соусов (вот тоже любопытно — откуда тут они?) и солений я отошёл в тенёк, отбрасываемый ветками ежевики, и Аканш подсел ко мне снова.

— Неплохо, — от души похвалил я угощение.

— Да, оленёнок попался нежный.

— Оленёнок… Что сказала твоя жена по поводу предстоящего твоего седьмого брака?

Аканш усмехнулся.

— Она сказала: «Не слишком ли много драгоценностей ты подготовил для подарка? Это неприлично».

— И всё?

— Ага. «Это неприлично» — лейтмотив её замечаний по поводу свадьбы, стоит только мне захотеть превысить обозначенные ею финансовые рамки. Впрочем, теперь, думаю, она сможет искренне считать, что была права и дальновидна. Хватит ли вообще денег на свадьбу, ведь война разоряет.

— Твои владения пока не захвачены.

— Ну дело такое… Долго ли войне и туда добраться? Неизвестно, состоится ли свадьба вообще. Посмотрим. Бедняжка Рохшан…

— Да брось. Смотри с оптимизмом. Кстати — ты слышал о скороспелой свадьбе моей дочери?

— Да, слышал, конечно. Все были очень удивлены этой спешкой. В Серте никто не позволит себе двусмысленные намёки и сплетни, но в других частях Империи вполне могут начаться разговоры.

— Да пусть себе начинаются. В нашем случае лучшее средство от сплетен — рождение ребёнка и подсчёт реального срока зачатия.

— Кхм… Пожалуй.

— Парень отправился в войска. Ему предстоит командовать полусотней. А Амхин хотела хотя бы побыть за ним замужем, если уж парню суждено будет погибнуть.

— Она прямо так и сказала?

— Нет, конечно. Но в принципе именно это дала понять. Я уступил.

— Многие из представителей аристократии уже высказались, что этот ход — сочетать дочь браком с парнем из простонародья — очень умный. Отграничить себя от других знатных семейств, то есть с гарантией защитить свой род от чужих поползновений на имущество, на владения. Зять из низов — это всегда надёжная опора и никакой опасности. Доказательством разумности этого хода и безупречности репутации леди Амхин было то, что его величество на свадьбе присутствовал. Так что ты всё сделал как надо.

— Поверишь, если скажу, что я руководствовался только интересами дочери? Перспективами её совместной жизни с достойным человеком? И о выгоде своей не думал.

— Верю. Но надо ведь, чтоб другие усмотрели в твоём поступке тонкий расчёт. Раз дочь милорда на самом деле чиста (а в этом уже почти никто не сомневается, говорю же, из-за любезности его величества), то, наверное, большинство поверит, что милорд всё тщательно рассчитал. А это прибавит тебе престижа, ты ведь понимаешь.