– Карта – всего лишь каракули на клочке бумаги, Харт, – с неприятной усмешкой сказал Милли. – Как и расписки, и денежные банкноты. Реальные ценности – это совсем иное.

– Помнится, карта представляла для вас большую ценность, когда вы все заявились ко мне с этим вашим планом…

– Джентльмены, не надо ссориться! – воскликнул мистер Д. – Мистер Харт, нам действительно необходим человек, который будет представлять наши интересы неподалеку, так сказать, от места действия. И вы с данной функцией прекрасно справитесь. В конце концов, вы храбрейший из нас – по крайней мере, это следует из того, что вы уже не раз брали на себя основной риск в ходе подготовки нашего предприятия. – Мистер Д. поднес чашку к губам, но лишь притворился, будто сделал глоток.

– А будет ли мистер Харт, выступая в роли наблюдателя, иметь в это время карту при себе? – осведомился Слэйт.

– Думаю, это было бы неразумно, – заметил мистер Д. – А если в суматохе он ее повредит? Полагаю, мы встретимся, когда все останется позади, и во время этой встречи вам будет передана карта в обмен на местонахождение груза.

– Местонахождение груза? Что вы имеете в виду?

– Я имею в виду, капитан, что власти наверняка будут проводить расследование. Вы же не думаете, что мы спрячем груз у себя в садах, на участках рядом с нашими домами? Когда шум стихнет, мы заберем груз оттуда, где он будет спрятан.

Слэйт сжал кулаки:

– Когда именно я получу карту?

Мистер Д. широко развел в стороны руки, держа их ладонями вверх.

– Мы можем встретиться через неделю после того, как вы сделаете дело. Или через две. Срок может быть и большим, если подозрение падет на вас. В подобных случаях необходимо проявлять терпение, капитан.

Слэйт заскрипел зубами. Я думала, что он откажется от сделки, но он не произнес ни слова. И тогда за него это сделала я:

– В таком случае мы не можем принять ваше предложение.

Головы всех присутствующих снова повернулись в мою сторону.

– Простите?

– Никси…

Не сводя глаз с мистера Д., я подняла руку, давая отцу знак молчать:

– Поскольку мистер Харт пойдет на дело вместе с нами, он легко выяснит, в какое именно место будет доставлен груз. Вы от этого ничего не теряете – одному человеку не под силу его унести. Зато наши интересы могут пострадать. Ведь если мистер Харт сообщит вам, где находится груз, у вас не будет никаких причин для передачи нам карты.

Мистер Д. посмотрел на капитана, и его губы скривились в презрительной гримасе:

– Я не знал, капитан, что вы доверяете заключение серьезных сделок своей дочери.

В лице Слэйта не дрогнул ни одни мускул.

– Я ведь вам говорил – во многих делах она разбирается лучше, чем я.

Мистер Д. нервно облизнул губы.

– Полагаю, моего слова чести вам недостаточно? – спросил он. Я в ответ громко рассмеялась. – Что ж, хорошо. В таком случае Харт передаст вам карту после того, как золото будет спрятано.

– Нет. После того, как оно будет похищено, – жестко произнесла я. – В противном случае мы оставим его на ступенях королевского дворца.

Хотя у мистера Д. была густая борода, я заметила, как он стиснул зубы так, что у него на щеках вздулись желваки.

– Что ж, для меня все это не имеет принципиального значения, – заявил он, хотя его реакция на мои слова говорила об обратном. – Вы получите карту сразу после того, как сделаете дело. Сколько времени вам необходимо на подготовку?

Кашмир и Слэйт одновременно посмотрели на меня, и я вопреки обстоятельствам почувствовала прилив гордости.

– Не так уж много, – ответила я. – Все, что нам нужно, чтобы начать наши приготовления, – это самая подробная и актуальная карта прилегающих к дворцу и хранилищу районов. Потом мы можем вернуть ее. Я полагаю, вы попросите мистера Сатфина нарисовать карту.

Слэйт с удивлением взглянул сначала на меня, затем на мистера Д.: у меня не было возможности рассказать ему о своем разговоре с картографом. Мистер Д., однако, в ответ на мои слова не моргнул и глазом.

– Почему бы вам не воспользоваться той картой, которая уже у вас есть? – спросил он.

– Карта должна быть нарисована сейчас, с учетом всех последних изменений.

– Но ведь ее изготовление займет как минимум полгода! – возмутился Милли.

Я пожала плечами:

– Кажется, кто-то здесь говорил, что в некоторых случаях надо проявлять терпение.

Чувствовалось, что мистеру Д. все труднее сдерживаться.

– Чем дольше мы будем выжидать, – прорычал он, – тем дольше вы не получите главную карту!

Слэйт буквально пронзил его взглядом.

– Если шесть месяцев для вас – это слишком долго, попробуйте подождать шестнадцать лет!

Мистер Харт, наклонившись вперед, обратился к мистеру Д:

– Я знаю, кто может нарисовать карту быстрее. Он делал для вас копию, которую вы показывали капитану. Этот человек сейчас свободен.

Мистер Д. кивнул. Внутри у меня как будто что-то оборвалось.

– Хорошо, – кивнул Слэйт. – Пришлите этого человека завтра на корабль. Будем надеяться, что он сможет сработать достаточно быстро. Мне и самому не хотелось бы надолго задерживаться в этом порту. – Он взял чашку с чаем – не свою, которая уже была пуста, а мою – и залпом опрокинул в рот ее содержимое.

НА РАССВЕТЕ СЛЕДУЮЩЕГО ДНЯ, когда каладриус уселся на бортовой поручень, я уже ждала его с раскрошенным бисквитом в картонной коробке.

Птица долго размышляла над моим предложением, но в конце концов спланировала прямо в коробку, в которой когда-то хранились ампулы с пенициллином, решив, что риск стоит свеч. Как только каладриус это сделал, я накрыла коробку крышкой и отправилась в Чайна-таун.

Мне пришлось ждать, пока Джосс откроет свою лавку. Она, похоже, нисколько не удивилась, увидев меня у входной двери.

– У тебя завелись деньги? – спросила она.

– Кое-что получше.

Джосс от души рассмеялась:

– Что может быть лучше, чем деньги?

– Лекарство.

Я приоткрыла крышку коробки. Каладриус, высунув сквозь щель клюв, уставился глазками-бусинками в лицо Джосс. В следующий момент прямо у меня на глазах мутная пелена, затягивавшая глаза женщины, исчезла, и они стали угольно-черными. Я сняла крышку с коробки. Птица, встряхнувшись, почистила перышки, взмыла вверх, к солнцу, и растворилась в голубом океане неба.

Я посмотрела на Джосс. Она широко раскрыла глаза, чистые, словно ночное небо, свободное от туч.

– Ах, – произнесла она и долго, не мигая, глядела на опустевшую коробку. Затем дважды моргнула, и на ее сморщенных губах появилась тень улыбки – настоящей, а не лицемерной, как обычно. Потом она перевела взгляд на меня. – Ты похожа на нее. Щеки. Подбородок. Но… – Улыбка на губах Джосс увяла. – В тебе нет ее уверенности в себе. Ты напоминаешь лист, гонимый ветром, – как и твой отец. Ты больше его дочь, чем ее. Входи.