—Там же, где и я…— уныло ответил человек.

—А где ты?— спросил Максим спустя какое-то время.

—В погребе,— пожал он плечами.

—Что происходит? Как я здесь оказался?

Узник недобро ухмыльнулся и, кивнув в сторону люка в потолке, сказал:

—Гоша со Святом тебя притащили!

—Как Гоша со Святом?— не поверил своим ушам Максим.

—Без сознания!

—Подожди — подожди,— начал постепенно приходить в себя Максим,— ты хочешь сказать, что Игорь и Святослав меня похитили?

—Называй это, как хочешь, но факт остается фактом. Эти двое тебя сюда приволокли минут сорок назад.

—Это же бред!

—Тем не менее, ты здесь.

—Но зачем им это надо?

—Откуда я знаю…,— равнодушный и даже немного злой тон молодого человека почему-то убедил Максима.

—А ты давно здесь?— спросил он спустя несколько минут.

—Да уже пару месяцев…

—И ты не знаешь, где мы?

—По всей видимости, в каком-то жилом доме. Где-то недалеко от Владимира-30. Но точно не знаю.

Пару месяцев? Владимир-30? Сейчас Луч так никто не называет. Максим внимательно вгляделся в этого чумазого человека. И узнал его. За два месяца он заметно изменился. Осунулся, похудел, постарел. И зарос бородой.

—Александр?— осторожно спросил Максим.

—Он самый,— с кислой улыбкой кивнул узник,— откуда меня знаешь?

—Я участковый. Точнее бывший участковый. Вчера меня уволили. Максимом зовут. У меня был материал по вашей драке с Алексеем…

—Да, эта сволочь даже дерется нечестно. А уволили тебя за что?

—Ну…— промычал Максим, не желая рассказывать это первому встречному.

Он никак не мог свыкнуться с происходящим. И даже несколько раз крикнул и попинал ногой стену.

—Бесполезно,— заметил Александр,— никто не придет!

До Максима дошло, что он, скорее всего, находится в погребе у Ефима. Он вспомнил, что, когда был у того в гостях, слышал какие-то приглушенные крики и стуки. Его тогда еще успокоили, сказав, что это сосед за стенкой шумит. А, выходит, это был Александр. Максим устало вздохнул и, остро нуждаясь в информации и поддержке, сказал:

—Меня за прогулы уволили. Нырнул в озеро. Там, в лесу. А вынырнул через два месяца. Переместился во времени.

—Ба!— оживился Александр, со всей той радостью, какая была только возможна в его положении узника,— значит, ты тоже путешественник во времени? Темпонавт?

—Нет, я во все это случайно угодил.

—И как же такое возможно?— с сомнением поинтересовался Александр.

—Да вот… Работал по твоему материалу и узнал про эксперимент. На меня вышел Святослав и познакомил с Ефимом, а тот предложил показать эти озера. Я тогда не верил, что все эти путешествия во времени вообще возможны. Особенно без механизмов и электроники, а просто через озера. Ну и убедился на собственном опыте, что был не прав.

—Ого!— пробормотал Саша, отрываясь от стены в бессознательном порыве быть как можно ближе к рассказчику,— выходит, неконтролируемые перемещения все же возможны?

—Получается так,— пожал плечами Максим.

—А ты не врешь?

—С чего мне врать?— удивился Максим.— И зачем?

—Ну не знаю… И сколько человек вот так вот просто переместились?

—Двое всего: я и Лидия Ивановна,— с готовностью ответил Максим и тут же поймал себя на мысли, что попался на нехитрый прием и сболтнул лишнего.

Когда он учился в Академии, им рассказывали о таком приеме, который использовали оперативники, чтобы раскрыть преступление. К подозреваемому в камеру подсаживали агента, а тот, втираясь в доверие, выяснял всю необходимую информацию. У таких агентов даже название на полицейском слэнге имеется — крот. Вдруг Александр — крот. Может быть, его сюда специально подсадили, чтобы он выведал у Максима какую-нибудь информацию. Максим решил лишнего не болтать и корил себя за неосмотрительность.

К слову сказать, точно такие же мысли, только на счет Максима, были и у Александра. Он, получивший образование в советском гражданском юридическом вузе, конечно, ничего не знал о тактике оперативной работы. Но, проведя два месяца в заключении, стал довольно прозорлив в том, что касается человеческой подлости.

—Лидия Ивановна? Что за Лидия Ивановна?— тут же спросил он, сощурившись и очень внимательно глядя на Максима.

—Ну, так…— Максим, лихорадочно соображал, что же ему сказать,— тоже попаданка, как и я.

—И куда переместилась Лидия Ивановна?— продолжил напирать Александр.

—Ну… Знаю только, что она смогла вернуться в самое начало.

—Что-то я ничего не понял,— пробормотал Александр,— откуда ты узнал про озера? И про эту Лидию Ивановну? Кто она вообще?

—Ну…,— начал тянуть Максим и тут понял, что скрывать про Лидию Ивановну нет никакого смысла, потому что Ефим и его прихлебатели наверняка знали про Комарову и ее пропажу. Ведь ее фотография тоже была в том самом объявлении из газеты вместе со снимками Александра и медальона. Главное, не рассказывать, что он с ней встречался. Прикинув, что к чему, он продолжил:

—В общем, когда я был участковым, за неделю до того, как перенесся в прошлое, мне одновременно передали три проверочных материала. Один — по факту вашей драки. Другой — по факту исчезновения Лидии Комаровой. Ну и третий материал — по обнаруженным останкам неустановленной женщины. Так вот, пока я работал по этим материалам, и узнал про озера. Я выяснил, что Лидия появилась в нашем городе неизвестно откуда за четыре года до этой вашей драки. И тоже примерно во время летнего солнцестояния. А затем внезапно исчезла, оставив все свои вещи, в том числе и деньги. Её телефон нашли в лесу, примерно в том районе, где располагаются озера. Там же, кстати, обнаружили и останки неизвестной женщины. А спустя какое-то время Лидия подбросила письмо, в котором говорилось, что она жива — здорова, и у нее все в порядке. Так что вывод напрашивается сам собой…

Максим был собой доволен. На его взгляд он очень ловко выкрутился из щепетильной ситуации, практически не солгав, если не считать пары моментов, про которые он просто ничего не сказал.

—Ты меня, конечно, извини,— скептическим тоном произнес Александр,— но, судя по твоему рассказу, такой вывод вовсе не напрашивается.

—Ну как же…

Неизвестно куда завел бы их этот разговор, но сверху внезапно послышались быстрые тяжелые шаги. Спустя секунду открылась дверь люка. По лестнице стали спускаться. Святослав и Игорь. Оказавшись в погребе, они обступили Максима и принялись на него недобро пялиться. Если бы они обладали способностью к телекинезу, то под этими взглядами Максим превратился бы в огромную лужу булькающей жижи.