Впрочем, не уверена, что это такая хорошая новость. Поднимающийся с пола, растрепанный и жутко злой маг чувства облегчения совсем не внушал.

– Вот, – я выставила вперед себя дневник, словно монах, защищающийся библией от нечисти, – думаю, тебе следует прочесть.

К сожалению, попытки отвлечь внимание разъяренного мужчины на книжицу Всеведа, не возымели успеха. Зак надвигался на меня неумолимой штормовой волной, грозя уничтожить.

– Э! Ты чего? Я же не специально, – испуганно метнулась я в сторону.

Маг – за мной плавным, смазанным рывком. Его чернильные в утренних потемках глаза угрожающе блеснули. Признаюсь, жутко ощущать себя чьей-то добычей. Я попятилась, еще шаг, прилипла спиной к стене, в панике осознав – отступать больше некуда. Зак приблизился, навис надо мной. Да что с ним происходит? Преградой между нашими тесно прижатыми друг к другу телами теперь был лишь дневник, который я судорожно сжимала дрожащими пальцами. Огромная рука легла на мой затылок – такая если сожмется, от бедовой головушки Ани ничего не останется – зафиксировав положение, а вторая уперлась в стену. Склонившись ко мне, Зак на мгновение замер, словно пытаясь взять себя в руки, но потерпев поражение, со стоном припал к моим губам. Он принялся терзать их с такой жадностью и ненасытностью, что любые попытки сопротивления сошли на нет, и теперь уже я, запустив пальцы в шелковистые кудри, вцепилась ему в волосы и удерживала, протестуя против даже минимальной дистанции. Каждую секунду смакуя и страшась, что вот-вот поцелуй прервется. Только Зак и не собирался меня отпускать. Яростные ласки его губ и языка становились с каждой минутой все более возбуждающими и требовательными. Рука, подпирающая до того стену, прошлась по моей шее, огладила и освободила от платья плечо, спустилась на грудь, и… наткнулась на дневник. Черт бы его побрал! Дневник, конечно, не Зака.

Находка отрезвила мужчину. Он замер, тяжело дыша.

– Прочесть надо, – пискнула я, удивляясь собственному ослабевшему голосу.

Отступив от меня на несколько шагов, Зак сделал глубокий вдох и выдох.

– Извини, – он взъерошил и без того спутанные волосы. – Ты хотела мне это отдать? – кивнул на злосчастную книжку.

– Да, – голова кружилась от пережитого шквала эмоций, и я никак не могла прийти в себя, – это важно.

Вырвав из моих ослабевших рук дневник, маг умчался, оставив меня в растрепанных чувствах. А я осела на ступеньку и прикрыла глаза. Было больно и обидно до слез. И за поцелуй, который так некстати оборвался, и за страстный порыв, что предназначался вовсе не мне.

***

Подробности про гостей, которые пожаловали в город из столицы, я узнала от Агаты. Забежала к ней в магазинчик, управившись с дообеденными делами, где подруга мне поведала свежие сплетни о том, что обсуждается в любом доме и на каждой улице. Взволнованные горожане передавали друг по другу про приезд королевского двора, про то, как знать уговорами и угрозами выбивала себе частный постой, а также в красках расписывали способы развлечения монарха и его свиты. Кое-что мне уже было известно благодаря наплыву посетителей в Переговорном, в который теперь шли нескончаемым потоком до самого вечера, несмотря на отдаленность от центра города и нагло завышенные цены – ничего не поделать, имеющиеся в ближайшей округе заведения общепита просто не могли накормить всех приезжих, приходилось придворному люду присматривать «кормушки» по окраинам. Но информаторы из столичных аристократов, признаться, оказались никакими – все разговоры в основном сводились к тряпкам и увеселениям, в противном случае они молча жевали да заказывали повторить понравившиеся блюда с напитками. Агата же благодаря своей профессии модистки была в курсе всех событий. Казалось, ей ведома даже личная жизнь Его Величества, не говоря уж про персон королевского двора. Стоило заглянуть к подруге на чашечку чая, как на меня посыпалось столько информации про сливки общества и их «подвиги», которыми те успели отличиться буквально за несколько дней в нашей тихой провинции, что моя бедная голова просто пошла кругом. Я разом позабыла намеренье потихоньку вызнать про Эвенизу и Зака и глупо сидела, открыв рот, пытаясь пропустить через себя поток совершенно не нужных мне сведений. Впрочем, кое-что интересное я все-таки услышала.

– Представляешь, – взахлеб вещала Агата, – Его Величеству кто-то донес, что Переговорный дом, вопреки неверным слухам, жив-здоров и процветает.

– Кто-то! – фыркнула я. – Пресеньваль и донес, эка тайна.

– А ты откуда…? – недоверчиво глянула на меня подруга. – А! Не важно. В общем, Оуантуанц заинтересовался. И хотя особой нужды в Переговорном королевские советники на данный момент не видели, Его Величество решило полюбопытствовать и посетить стратегически важное для страны местечко. А то давненько он не проводил здесь ревизию. Все-таки Переговорный дом!

– Не поняла, – перебила я, – к нам с проверкой что ли нагрянут?

– Да не, – отмахнулась Агата, – проверять Пресеньваля будут, а к вам так, в гости пожалуют. Да и то не обязательно. Видишь ли, тут такое дело – сколько ни приходит Закхариус к своему сюзерену, тот его до себя так и не допустил ни разу. До сих пор! Графа! Хозяина Переговорного! Представляешь?

– Нет, – честно ответила я, округляя глаза. – Зачем было тогда приезжать?

– Вот именно! Графа ласково принимают в холле особняка Пресеньваля, где гостит сейчас король, провожают в гостиную, весь день потчуют обещаниями и крепкими напитками, а «накачав до горлышка», выпроваживают с просьбой подойти на следующий день.

Выходит, Зак не сам с горя напивается, а его коварно спаивают при дворе? Чушь какая.

– Зачем королю такими глупостями заниматься? – не поняла я. – Быть может, кто-то из его окружения плетет интриги?

– Все может быть. Однако выглядит это так однозначно…

– Как?

– Ну, ясно же, что граф в опале, – сказала подруга тоном, как если бы объясняла малому ребенку, – а Его величество таким незатейливым образом пытается показать магу свою немилость. Этот же неугомонный все ходит и ходит, пороги обивает.

– В опалу? Зак… – вовремя заметив удивленный взгляд Агаты, я поспешила исправиться, – Захарий? Но за что?

– Да кто ж знает, – подруга пожала точеными плечиками, – королю виднее. Я же тебе рассказываю, что слышу от клиенток и вижу своими глазами.

– Где видишь? – я демонстративно оглядела магазинчик. – Ходишь в гости к Пресеньвалю?

– К кому? Пресенвалю? – подруга расхохоталась. – Терпеть его не могу! Нет, я хожу к фаворитке Его Величества, и не в гости, а по службе. Конечно, платья она у меня не заказывает, но постоянно зовет что-то ушить-подшить. Так что некоторые новости получаю, можно сказать, из первых рук.

– И она тебе сказала об опале Захария? – ахнула я.

– Да что ты прицепилась! – сердитый голос выдал раздражение Агаты на мою непонятливость. – Ничего подобного она мне не рассказывала. Но уши-то у меня есть, да и глаза на месте. Сидит себе горемычный в малой гостиной, словно бедный родственник или попрошайка какой. Самое забавное, что дом этот был в свое время в его собственности. Когда-то он отстроил особняк для Эвенизы, а после ее предательства, продал за бесценок.