– Ну вот. Теперь встретил. Следующий вопрос.

– А почему ты выбрала имя Диэм?

Но прежде чем ответить, я задала ему встречный вопрос.

– А почему Ландри решили не менять имя, которое я ей дала?

– Они думали, что, возможно, вы обсуждали со Скотти, как ее назвать, и имя Диэм выбрал ей Скотти.

– Скотти так и не узнал, что я была беременна.

– А ты знала, что беременна? – спросил он. – До того, как Скотти погиб?

Я покачала головой. И ответила шепотом:

– Нет. Если бы я знала, что беременна, то никогда в жизни не признала бы свою вину.

Он ухватился за мой ответ.

– А почему ты вообще признала вину?

Я обхватила себя руками. У меня защипало глаза, и я сделала паузу, чтобы вдохнуть и прорваться сквозь воспоминания, прежде чем ответить.

– Я была не совсем в порядке, – призналась я. Хотя не стала ничего уточнять. Я просто не могла.

Леджер не стал ничего спрашивать Он дал тишине наполнить комнату, а потом разорвал ее, сказав:

– Что было бы с нами сейчас, если бы я не знал Скотти?

– Что ты имеешь в виду?

Его глаза метнулись к моему рту. Взгляд мимолетный, но я увидела его. Ощутила его.

– Тот вечер, когда мы встретились в баре. Ты говоришь, что не знала, кто я. А если бы я был просто парнем, который не знает ни Диэм, ни Скотти, ни тебя? Как ты думаешь, что бы тогда могло произойти между нами той ночью?

– Гораздо больше того, что произошло, – признала я.

Он дернул кадыком, словно проглатывая мой ответ. Он уставился на меня, и я ответила ему прямым взглядом, с беспокойством ожидая следующего вопроса, мысли или движения.

– Иногда я думаю, разговаривали бы мы сейчас вообще, если бы я не знал Диэм.

– Почему это имеет значение? – спросила я.

– Потому что в этом вся разница между тем, хочешь ли ты быть со мной ради меня самого или же хочешь просто использовать меня ради моих связей.

Я сжала зубы. Мне пришлось отвести взгляд от него, потому что я разозлилась.

– Если бы мне были нужны твои связи, я бы давно уже тебя трахнула. – Я оттолкнулась от стола. – Уходи. – Я пошла в сторону двери, но Леджер поймал меня за руку и притянул обратно.

Я развернулась, но прежде, чем закричать на него, я увидела выражение его глаз. Оно было виноватым. И грустным. Он притянул меня к себе и обхватил, утешая. Я напряглась, прижавшись к нему, не понимая, что делать с нарастающей во мне яростью. Он провел ладонями по моим плечам и рукам, а потом, приподняв их, обвил вокруг своей талии.

– Я не хотел обидеть тебя, – сказал он, дыша мне в щеку. – Я просто высказал свои мысли вслух. – Он прижался щекой к моей макушке, и я закрыла глаза, потому что это было здорово. Я уже забыла, как это, когда я кому-то нужна. Кто-то хочет меня. Я кому-то нравлюсь.

Продолжая прижимать меня к себе, Леджер сказал:

– Всего за несколько недель я перешел от ненависти к тебе к мечте отдать тебе целый мир, так что прости, если все эти чувства иногда перемешиваются.

Я понимала это лучше, чем он мог подумать. Мне и самой иногда хотелось кричать на него за то, что он встает стеной между мной и моей дочерью, но в то же самое время мне хотелось расцеловать его за то, что он любит ее так, что готов вставать стеной на ее защиту.

Его палец опустился на мой подбородок, и он приподнял мое лицо.

– Мне хотелось бы взять обратно, что я сказал тебе насчет того, что Диэм ничего не выиграет, если в ее жизни появишься ты. – Его руки скользнули в мои волосы, он смотрел на меня с глубокой искренностью. – Если бы в ее жизни была такая женщина как ты, ей повезло бы. Ты щедрая, добрая и сильная. Я хочу, чтобы Диэм когда-нибудь стала такой, как ты. – Он смахнул слезу, покатившуюся по моей щеке. – Не знаю, как заставить их изменить решение, но я стараюсь. Я буду сражаться за тебя, потому что знаю – Скотти хотел бы, чтобы я это делал.

Я не знала, что мне делать с чувствами, которые вызвали во мне эти слова.

Леджер не поцеловал меня только потому, что я поцеловала его первой. Я прижалась губами к его рту, потому что никакие слова не могли бы сказать, насколько я ценю то, что сейчас услышала от него. Даже одно то, что он признал, что хочет нашей встречи, было бы достаточно, но он пошел на миллион шагов дальше, сказав, что хочет, чтобы она была похожа на меня.

Это самое лучшее, что мне вообще когда-то говорили.

Его язык скользнул мне навстречу, и тепло его рта пульсацией отозвалось внутри меня. Я притянула его к себе, так что наши тела соприкоснулись, но этой близости все равно было мало. Я и не знала, что меня ограждает от Леджера всего одна вещь – мне не хватало уверенности, что он в меня верит. Теперь, когда я знала, что это так, во мне не осталось ни единой части, которая не хотела бы его всего целиком.

Не прерывая поцелуя, Леджер поднял меня и пошел через всю комнату к дивану.

Было так приятно ощущать его тело, прижатое к моему. Я начала стаскивать с него рубашку, потому что хотела прижаться прямо к коже, но он убрал мою руку.

– Погоди, – сказал он, чуть отстраняясь. – Погоди, погоди, погоди.

Уронив голову на диван, я застонала. Я больше не могла выносить эти качели. Я наконец пришла к тому, чтобы позволить ему сделать со мной все, что он хочет, а теперь он пытался уклониться.

Он поцеловал меня в подбородок.

– Может, я опережаю события, но если мы собираемся заняться сексом, то мне надо спуститься в машину и взять там презервативы до того, как ты меня разденешь. Если только у тебя нет презервативов прямо тут.

Узнав, почему он остановился, я почувствовала облегчение и слегка подтолкнула его.

– Давай. Только быстро.

Он вскочил с дивана и исчез за дверью. Я использовала эту минуту для того, чтобы посмотреть на себя в зеркало в ванной. Иви спала в своей корзинке, которую я поставила под раковиной.

Я выдавила немного зубной пасты и почистила зубы и язык.

Мне хотелось быстро написать Скотти небольшое письмо. Мне казалось, надо предупредить его, что может произойти. Что, конечно, выглядело очень