— Никто не думает, что вы специально что-то придумали, — мягко сказал первый полицейский. — Я уверен, что вас действительно что-то напугало, но в квартире никого нет. Постарайтесь успокоиться и немного поспать. Утром вам станет лучше.

— Вот уж спасибо. — Мне не удалось сдержать сарказм. — Да, спасибо за вашу помощь.

— Такая у нас работа, мэм. Доброй ночи.

Когда я смотрела, как совершенно бесполезные полицейские выходят из дома, отчаянно захотелось позвонить Максу. Уж он-то мне поверит. Он поймет, что это не просто паника. Макс увезет меня в безопасное место, где в его объятиях я забуду обо всех неприятностях.

Только какого хрена у него на компьютере делают мои фотографии?

Надо узнать, откуда они взялись. Я взяла ноутбук и устроилась на огромном диване Кэт. Макс говорил, что нашел снимки с помощью поиска по картинке, и я попробовала сделать то же самое, загрузив фото из своего инстаграм-профиля. Ничего. Я попробовала с фотографиями из других соцсетей, добавив к поиску ключевые слова «лето», «непостановочное», «Одри Миллер». Гугл выдавал вполне ожидаемые результаты: ссылки на мои страницы в интернете и на статьи в журналах, где упоминалось мое имя. Я все пыталась найти хоть что-то похожее на снимки Макса, когда экран внезапно погас.

Твою мать.

Я тут же вспомнила, что забыла зарядное устройство в квартире Макса, когда в спешке убегала от него на прошлой неделе. Идиотка! Все это время я пользовалась зарядкой Кэт, но, естественно, она забрала ее с собой в Нью-Йорк.

Оставив ноут и мобильный на диване, я пошла в угол комнаты, где у Кэт был устроен домашний офис. Включила стационарный компьютер, на котором, к счастью, не стоял пароль, и продолжила поиски в надежде найти хоть какие-то ответы.

Куда она подевалась?

Только что Одри была на экране, слегка бледная и встревоженная. Ее обычное состояние с тех пор, как я заявил о себе в ее квартире. Пожалуй, в тот раз я зашел слишком далеко. Мне хотелось проявить свою любовь, показать, что она сводит меня с ума, но все вышло иначе. Теперь надо было как-то исправить ситуацию и заставить ее снова улыбнуться.

Я вскочил с дивана и побежал за еще одним огромным букетом оранжевых цветов. Вот она удивится. Может, приложить к букету записку? Что-нибудь поэтичное? Я открыл ноутбук, чтобы найти красивые стихи, и обнаружил, что Одри исчезла.

В ее Инстаграме ничего, хотя я ожидал увидеть сторис из спортзала или со встречи с подругой. В душе поселилась тревога.

Наверное, пошла в душ. Скоро вернется.

Но Одри не вернулась даже спустя несколько часов. Беспокойство съедало меня изнутри. Что произошло? Неужели она обнаружила программу удаленного доступа?

В голове зазвучал хор из голосов всех моих родственников: «Ты все испортил. Ты ее оттолкнул».

«Тебе нельзя ни с кем встречаться», — глубокомысленно кивая, приговаривала Эли.

«Ты жалок», — хихикала Сабрина, чьи рыжие волосы стали еще длиннее и ярче.

— Отстаньте от меня! — прорычал я и перевернул кофейный столик, на котором стояли чашки и упаковка крекеров. Посуда разбилась, зверушки усыпали пол.

Было физически больно это признавать, но моя отвратительная семья была права. Да, я сам во всем виноват. Я всех от себя оттолкнул: Сабрину, Эли, Одри и других незначительных девушек, встречавшихся на моем пути.

Я взял ноутбук, где в окошке программы удаленного доступа по-прежнему отображалась темнота, и затряс его над собой с криком:

— Куда ты подевалась?!

Мужчина, сидевший напротив меня, громко щелкнул фисташкой, уже двадцать шестой по счету. Я прожигала его гневным взглядом начиная с третьей, но он до сих пор не понял, что надо выбрать менее раздражающий перекус, и достал из пачки следующий орешек.

Не таким я представляла себе возвращение после суда по делу Филлипса. Да и суд еще не завершился. Остальные члены команды остались в Нью-Йорке готовиться к следующему заседанию, тогда как я возвращалась в Вашингтон опозоренной.

Я побледнела, вспомнив, что произошло в суде. Настал мой черед выступить с одним из доводов в защиту клиента — техническим и скучным и тем не менее важным. Я встала, затянутые в колготки колени дрожали. «Покажи им, Харрелл», — прошептал мне Коннор.

Сделав глубокий вдох, я заглянула в свои записи. И тут засветился экран телефона, лежавшего рядом с блокнотом, и одно за другим посыпались сообщения от Одри. Я старалась не смотреть на экран, но все же заметила слово «помоги».

— Кэтрин! — сердито прошептал Билл. — Твоя очередь.

Я резко подняла голову, напоминая себе о важности происходящего, однако сосредоточиться на деле уже не смогла. Вдруг Одри и правда нужна моя помощь? Когда она пожаловалась на шаги в квартире, я решила, что это Макс принес цветы или что-то еще придумал. А если это не он? Что, если Одри в опасности?

Сто раз отрепетированный текст вылетел из головы. Я чувствовала, что взгляд шефа прожигает мне спину, наверняка он сожалел, что доверил ответственную работу ничтожеству вроде меня.

«Что, Кэт, язык проглотила?» — усмехнулась где-то в моем подсознании Эмили Сноу.

Я наконец заставила себя открыть рот и что-то сказать, но с трудом подбирала нужные слова, а мой голос был тонким и дрожащим, голосом ребенка, а не компетентного профессионала. Несколько раз судья попросил меня говорить громче. Когда я ошиблась в кратком изложении дела и судья меня поправил, стало ясно, что все кончено. Мне хотелось провалиться сквозь землю. Я с трудом нашла в себе силы завершить речь. Возвращаясь на место, посмотрела на Коннора, ожидая хоть капли сочувствия, — он предпочел не встречаться со мной глазами.

А самое ужасное, что Одри, как оказалось, просто не могла уснуть и хотела поговорить со мной о Максе.

Черт бы ее побрал, эту Одри.

Она была моим спасителем и моим палачом. Без Одри я не завела бы друзей и не вела бы нормальную жизнь в колледже. И если бы не она, сегодня я могла бы добиться успеха. Ну зачем отвлекать меня в такую минуту?! Она же знала, насколько важен этот суд. Знала — и все равно завалила меня сообщениями со всякой чушью. Впрочем, чему я удивляюсь. Одри всегда думала только о себе, и ее уже не изменить. Нужно меняться самой.

Я жутко устала и не выспалась. Ушла с работы пораньше, сославшись на самочувствие, и потратила еще несколько часов в безуспешном поиске фотографий. Отправила Кэт очередное сообщение, умоляя перезвонить мне, а потом обнаружила у нее на кухне бутылку вина. Наполнила бокал до краев и вместе с ним пошла в ванную.

Я с облегчением выдохнула, опустившись в ароматную воду с лавандовой солью. Закрыла глаза и постаралась расслабиться, хотя в голову так и лезли мысли о дурацких снимках. Поиск по изображениям ничего не дал. С одной стороны, радовало, что в Сети не было никаких моих фоток от преследователя. С другой стороны, откуда, черт возьми, они взялись? Как же на них наткнулся Макс? Либо он применял более изощренные методы поиска и не хотел в этом признаваться, либо вообще врал об их источнике.