что увидеть что-либо сквозь стекла становится невозможно. И самое неприятное – этот ветер не приносит прохлады. Он несет с собой испепеляющую жару завывающими порывами клубящегося песка.

От воспоминаний меня отвлек чайник с закипевшей водой. Я снял его с примуса и обдал кипятком котелок. Потом вылил воду и засыпал большую горсть зеленого чая. Затем, залив горячей водой, закрыл крышку. Пусть чай настоится. Ребята тем временем достали маленькие пиалы. Это тоже результат моего инструкторского труда.

В начале сентября, почти три месяца назад, первое, с чего я начал обучение разведчиков, – это была жизнедеятельность в пустыне. Кто-то называет этот предмет обучения выживанием. Хотя лично я терпеть не могу это название. Мы жить должны, а не выживать, ну и, естественно, выполнять свою боевую задачу. Впрочем, последнее на войне не всегда получается. Но я каждый день на занятиях повторяю истину, которую вбили мне в ОМСБОНе. Родине не нужны мертвые герои! Стране нужны бойцы, выполнившие свою задачу и сумевшие при этом остаться в живых.

В начале сентября здесь днем на солнышке температура подходила к сорока градусам, и всем, естественно, хотелось пить. Для солдат и офицеров трех групп оказалось откровением, что жажду можно утолить горячим зеленым чаем. Но никак не холодной водой, квасом и лимонадом. В первый же день занятий в качестве наглядного примера я разрешил всем, кто хочет, напиться холодной воды. Причем в любом количестве. Большая часть разведчиков сразу сообразила, что здесь что-то не так. Но на двух бойцов, как говорится, дорвавшихся до бесплатного, было жалко смотреть уже минут через сорок. Каждый из них выпил где-то по полведра воды, если не больше. Раздулись животы, пот лил градом, пропитав все обмундирование. Причем бедолаги честно сознались, что пить им все равно хочется, как и раньше. Тогда я вскипятил на примусе чайник, заварил зеленый чай и, с удовольствием прихлебывая из своей пиалки, провел занятие по принципу «делай как я».

– Утолить сильную жажду можно только горячим зеленым чаем. Подойдет еще отвар верблюжьей колючки, она здесь везде растет. Но горячий чай из кружки или бокала пить невозможно – обжигаешься. Поэтому все народы, живущие в степи, и пользуются именно такой посудой.

Уже к вечеру по собственной инициативе бойцы скинулись на необходимое. Ну, естественно, большую часть вложили офицеры. И на следующий день машина, доставляющая почту из степного поселка, привезла нам пиалы, большой запас зеленого чая и халвы. Причем эта восточная сладость для разведчиков, действующих в пустыне, вещь более чем нужная в качестве сухого пайка. Остальную науку бойцы схватывали буквально на лету. Многое я объяснял и на опыте моих степных предков.

– Запомните парни, что трехразовое питание, когда основной прием пищи происходит днем, для жарких стран неприемлем. В тропиках с двенадцати до четырех дня, когда солнце стоит в зените, наиболее жарко. В это время еда, особенно жирная, просто не полезет вам в горло. Даже если поесть через силу, то полученная организмом с пищей энергия просто выйдет с потом и будет потрачена на то же переваривание. Поэтому основной прием пищи у нас будет утром, перед началом занятий. Можете считать его плотным завтраком или ранним обедом. Днем, когда стоит самая жара, будет два часа отдыха. Это тоже опыт жарких стран. В Испании и Португалии это называют сиестой.

Следующее. Когда очень жарко, человек устает намного быстрее. Но, чтобы восполнить и поддержать силы, лучше всего подойдет сладкое. У нас в специализированном сухом пайке есть сгущенное молоко и кусковой сахар. Углеводы лучше всего подойдут для восстановления сил. Ночью очень хорошо насыщает и тонизирует организм халва с зеленым чаем из фляги. Ну, это через неделю сами опробуете на ночных занятиях, – добавил я, подливая себе в пиалку чай. – Незнание этих алгоритмов жизнедеятельности здорово подпортило жизнь фашистам в трагическое для нас лето сорок второго года.

Тогда на южном степном участке огромного советско-германского фронта совершала пеший марш добровольческая бригада СС «Валлония». Пешком эсэсовцам пришлось идти из Бельгии тоже не от хорошей жизни – не стало бензина для машин и бронетранспортеров. Советская разведгруппа смогла подорвать большое хранилище ГСМ, где были запасы для летнего наступления. Соединение должно было пройти около пятисот километров. День у этих европейцев начинался с утреннего кофе, потом долгий марш до середины дня. Потом плотный обед с жирной мясной пищей, короткий отдых и снова вперед к фронту. А температура в тех степях тем летом была такая же, как и здесь, в среднеазиатской пустыне, – обвел я глазами слушателей. – В результате неправильно организованного питания и проведения марша половина личного состава эсэсовской бригады попала в тяжелом состоянии в госпиталь. Были и смертельные случаи от тепловых и солнечных ударов. Вот такие пироги бывают, братцы, на войне. Такие санитарные потери фашисты понесли без какого-либо воздействия советских войск.

Ну а через неделю, когда большая часть бойцов освоилась в пустыне, начались занятия по десять-двенадцать часов в сутки. Кстати, меньшая часть, те, кто не смог акклиматизироваться, уехали с полигона, возвратившись в свои части.

Руководство разведки ПВО Страны предоставило мне полную свободу действий, чему и как учить их разведчиков. Поэтому в основном я передавал этим ребятам то, чему меня учили в бригадной школе, ну и с поправкой на свой боевой опыт двух войн.

Мы очень много стреляли из всех видов стрелкового оружия. Причем не только уставными способами. Я учил стрелять разведчиков из пистолета и автомата в падении, кувырке, наводя оружие в цель «от бедра по ноге». Когда каждый из бойцов трех ПМРВ научился уверенно попадать в грудную мишень, стреляя из «АКМ» с пятидесяти – семидесяти метров, я усложнил задачу. Огневая подготовка уже совмещалась с тактико-специальной. Имитировалось попадание колонны ПМРВ в засаду. Когда на обочинах дороги начинали хлопать электродетонаторы, имитирующие выстрелы снайперов, разведчики должны были десантироваться по-штурмовому с идущих на скорости машин. И, выходя из кувырков, которыми гасится энергия падения тела, поразить поднявшиеся грудные мишени. На занятиях по инженерной подготовке парни научились рассчитывать и закладывать заряды ВВ. Эта РЛС была новой секретной разработкой, и ее попадание в чужие руки исключалось в принципе. Каждый из разведчиков научился ставить штатные противопехотные и противотанковые мины и использовать ручные гранаты в качестве инженерных боеприпасов.

Потом, естественно, ближний и рукопашный бой. Бойцы учились драться голыми руками, работать двумя пластунскими ножами в кольце врагов и использовать любые подручные средства в качестве оружия. На отработку всего этого у нас уходила половина учебного времени. От пяти до шести часов. Обычно с утра и до дневного перерыва.